Тихоня (СИ) - Шайлина Ирина - Страница 29

- Сексуальный акт, - услужливо подсказала шантажистка.

- Угу, он самый. А потом возвращаю тебя в ту психушку, из которой ты сбежала.

Васька обиженно надулась. Ничего, главное, чтобы не верещала. И вообще, куда девалась та девочка, которая сопела под одеялом заливалась слезами? Господи, и зачем я вообще с ней связался? Наверное человеческая масса права и интеллектом я далеко от гориллы не ушёл. Иначе не стоял бы сейчас мучительно пытаясь выпутаться из удивительно абсурдной ситуации.

- Верещу, - решилась Васька.

И… правда заверещала. Тихо сначала, набирая обороты. Блять, вот сколько лет в криминальной каше варюсь, а такое реально – в первый раз. Надеюсь последний. Я решился было на крайние меры – в охапку крикунью, в машину закинуть и по газам. Не успел. Васька заткнулась и испуганно округлила глаза. Я оглянулся – тот самый мент к нам и шагал. Прекрасно!

- Я нечаянно, - затараторила Вася бросаясь ему навстречу. Я закатил глаза устало. – То есть, я специально. Я знаете, решила оперной певицей стать, а мне говорят – объем лёгких маленький. Не побить мне эту самую… толстую. Вот я и тренируюсь, сольфеджио, все дела, понимаете?

- Нет, - обескураженно покачал головой мент.

Младший лейтенант, прямо, как в песне. Хорошенький весь, форма наглажена даже нос курносый гада не портит. И на Ваську смотрит заинтересованно. Уж он то ей больше подходит, чем я, однако захотелось малость фейс ему попортить, разок врезав ему по носу.

- А на него не смотрите, - вдохновенно продолжила Васька. – То есть, смотрите конечно, если он вам нравится. А вообще он большой и страшный, но хороший. Бабушек через дорогу… переносит. И меня любит. Так любит, сил просто нет. И миллион алых роз мне, и серенады поёт, уже имена нашим будущим детям придумал…

Теперь стукнуть захотелось Ваську. Я шагнул к ней и взял её за руку – этот дурдом пора прекращать. Сейчас суну милому лейтанту на лапу и валим. Но…

- Развлекайтесь, - махнул рукой он. Поглядывая правда на Васькины лодыжки, которые и правда совсем ничего. – Только нам того… понятые нужны, а здесь днем с огнём никого не найдёшь, даже бабки все по дачам разбежались.

- Конечно, - кивнула Вася. – Это мой гражданский долг. Я вообще очень ответственная. Даже выборы никогда не пропускаю… даже присяжной один раз была.

Я вздохнул. Хорошо, что паспорт с собой чистый, хороший, из заначки под половицей старой квартиры. Гражданский долг мы отбывали долго и нудно, мне все больше хотелось свернуть тонкую Васькину шею. И лейтанта, и местного алкоголика, из-за которого мы здесь и собрались. Алкоголик моё желание чувствовал и явно боялся. Зато я надеялся, что за это время Вася позабудет о нелепом своём требовании…

- Кушать хочу, - заявила она сразу по исполнении гражданского долга. – Много кушать. Тебе же нравится, когда женщины много, а меня мало…

- Заткнись, - достаточно вежливо попросил я.

Во мне проснулось подозрение, что она просто стебется, припоминая наши первые совместные дни. Мстит самым изощренным образом. Я бы потерпел, только бы успокоилась по другому вопросу…

- Пицца?

Кивнула. Пиццу заказали просто огромную. Я бы такую даже с голодного края вернувшись не осилил. Васька съела кусочек, скромненько. А потом ещё один. И ещё… В итоге уговорила треть, я уважительно присвистнул.

- Наелась?

- Погоди…

Я то гожу, никуда не денусь с подводной лодки. Правда, возможно эта лодка скоро взорвётся… Васька же поднялась и прошла к администратору, зашепталась. Чего она удумала там? Вернулась уже с листочком. И ручкой…

- Пиши.

- Что писать?

- Расписку. Возня с понятыми убедила меня в том, что каждое действие и соглашение надо документировать. Я бы ещё у нотариуса заверила, но как-то… стыдно. Вдруг ещё мама узнает…

- Господи, - простонал я. Возвел очи у небу, вместо него декоративные деревянные панели на потолке и вычурная люстра. Потом снова на Ваську посмотрел. – Ты как это представляешь себе?

- Я продиктую. Только… шёпотом. Пиши. Я такой-то, имя отчество фамилия, такого то года рождения, обязуюсь провести сексуальный акт с гражданкой Щегловой по окончании розыскных мероприятий, но не позднее, чем через десять дней, отсчитывая с сегодняшнего…

Я вытащил кончик языка – может все же сочтёт меня олигофреном и сбежит? И усердно вычерчивая каждую буковку принялся писать.

- Нужно уточнить, - сказал я громко. Возможно, слишком громко… - Какого рода секс тебя интересует? Анальный? Оральный? Я могу и плеткой, ты только меня не лупи, у меня кожа нежная. Как у ребёночка.

Семейная пара за соседним столиком поглядела на нас осуждающе, Васька покраснела и взмолилась:

- Тише, пожалуйста!

- На роль сабмиссива не согласен, - продолжил я размышлять. – Я того, доминировать люблю всячески, особенно, предаваясь сексуальным утехам…

Женщина подхватила ребёнка и пересела подальше. Её муж хотел было затеять конфликт, но посмотрел на мои бицепсы и передумал. Зато все остальные смотрели на нас с любопытством и даже удовольствием. А Васька стала даже нашей скатерти пунцовей. Так вот, любишь кататься люби и саночки возить. Вздумала тут условия диктовать. А она…

- Классический, - громко произнесла вслух. – Обычный. Пока… а там посмотрим. Плетка не нужна, кусаться можно, если не больно, и все остальное, что не больно, тоже можно.. 

Ваську мне даже жалко стало. Но… сама же нарвалась. Расписку я написал, размашисто махнул подпись и дату поставил. Протянул ей листочек, она вдумчиво его прочитала. Так как краснеть ей было больше не куда, то она медленно начала бледнеть обратно. Перестаралась, ушла чуть не в синеву, даже губы побледнели. Я даже немножко испугался, не упала бы она в обморок, хотя по сути, со стула ей падать невысоко, и удар по голове там уже ничего не сотрясет – похоже, все, что можно уже перетряхнуто.

- Испугалась? – поинтересовался я с улыбочкой.

Моей улыбочки даже матерые зеки боятся, хотя я как то исполнил перед зеркалом – очень даже миленько. Васька сглотнула, листочек в руке мелко затрясся.

- Ни капельки, - храбро солгала она.

Сумочки у неё при себе не имелось, я даже и не вспомню, где мы её посеяли, носит нас по всему городу туда-сюда. От папаши своего она успела принести только авоську с вещами, которые утром и надела. Поэтому листочек она сложила вчетверо и спрятала туда, куда все бабы прячут испокон веков – за декольте. Я поневоле проследил взглядом за её рукой, увидел краешек белого лифчика, и тоже, блядь, сглотнул.

Нет, я точно не буду трахаться по распискам. Просто, чем бы дитя не тешилось, лишь бы ногами не топало. И не утопало никуда. А то сейчас уйдёт, Влад её мигом отловит, не он, так вчерашние отморозки. Свернут шею, а шея у Васьки красивая, жалко. Пусть будет под присмотром, мне так спокойнее. Да и уткой подсадной поработает, все польза.

- Пойдём, продажная ты моя женщина, - позвал я, расплатившись за так и не доеденную пиццу.

- Пойдём, продажный мужчина, - кивнула она.

И спряталась за меня – видимо, заряд храбрости кончился и заинтересованные взгляды окружающих уже невмоготу. Ничего, за мной ещё пару таких тощих, как Васька, укроются, не страшно. Я даже за ручку её взял, чтобы не боялась, вот я какой милый.

- Надо было свидетелей попросить расписаться, - озаботилась Васька, и держать её за ручку перехотелось.

Неугомонная.

В этом городе я бывал слишком редко, чтобы как следует ориентироваться. Выручала память детства, но и она подводила – слишком вокруг все изменилось. На месте браков торчали высотки, церквей понастроили и прочих прекрасностей, что порядком обескураживало. Так что Вася у меня ещё и навигатором будет.

- Будем охотиться на маньяка, - проинформировал я в очередном новом парке. – Основные правила помнишь?

- Слушаться папочку, - старательно нахмурила лоб Васька. – Стоять там, где поставили и ждать. Не бросаться на врагов с голой грудью.