Тихоня (СИ) - Шайлина Ирина - Страница 31

- Под конвоем, - вздохнул я.

Никулины, судя по всему жили достаточно зажиточно – квартира находилась в элитном, для нашего города жилом комплексе. Василиса звонила в домофон, а я томился под взглядом консьержа, каковой тут имелся в наличии. Смотрел он на меня подозрительно, но с уважением и опаской, издали. Дверь нам все же открыли, мы поднялись на седьмой этаж в блескучем зеркальном лифте, и за эти несколько секунд я в сотый раз заценил, какие мы с Васькой разные. И в самом деле, не пара вовсе. Я огромный, в тёмных очках, с отрастающим ежиком волос, и она, девчонка совсем, волосы растрепались, тоненькая, глаза блестят. И чего блестят? Ночью перепугалась, а сейчас отошла вон, снова в приключения играет… ребёнок, че с него взять.

- Здрасьте, - поздоровалась молодая женщина открывая дверь. – А нам сказали, что вы сломали ногу.

- Ну, как сломала, - невнятно оправдалась Василиса. – Ушибла. Я ходячая, но мне в помощь выдали социального великана. Проходи, Елисей, не стесняйся, знакомься. Катерина, это Елисей, когда моя нога особенно сильно болит, он носит меня на руках. Елисей, это Катя, мама замечательной девчушки, а ещё человек, который шарит в сетевой рекламе.

Катерина удивлённо моргнула, медленно осмотрел меня всего с головы до ног, шажок назад сделала. Вот, это правильная реакция, а вовсе не обжиманья и расписки вследствие. Из комнаты вышла упомянутая выше девчушка, совсем мелкая, с косичками.

- Василиса! А я по тебе скучала, и в садик ходить перестала даже, тебя жду.

Лягушонка поймала девочку на руки, я чуть не крякнул с досады – ребёнок конечно маленький, но ненамного Василисы меньше, так и надорваться можно. 

- Вася, - позвала Катерина. – Твой великан чай пьёт?

- Пьёт, - кивнула Вася. – Ты его покорми, как следует, а то государство выделить выделило, а еду не оплачивает, а он ест, как не в себя. Затратно.

И ушла с ребёнком. Меня отвели на кухню. Я молчал, я вообще стараюсь не говорить много, тем более, если не по делу. Пока я мечтал, каким именно способом умерщвлю Василису, мне налили чай в огромной, чуть не литровой кружке, выделили вазочку печенья, конфет, несколько бутербродов, и даже тарелку оливье. Катерина посмотрела на меня скептически, вздернув бровь, подумала, а затем добавила ещё одну тарелку, с предварительно разогретыми макаронами по флотски. Я вздохнул, потянулся за вилкой – поем сначала, потом убью, не при малышке же.

- Теперь пошли, я расскажу, зачем пришла, - позвала Вася.

Чай был на удивление вкусным, я распознал в нем липу, моя мама такой уважала. Съесть все я разумеется не смог, но всего понемногу распробовал. Поглядел на часы – скоро уже можно ехать. Из комнаты доносился ровный гул женского разговора, я решил не вмешиваться, вряд-ли они чем то напортачат, бабы же. Что они могут? Хотя…  От мыслей меня отвлекла девочка. Она пришла и села на табуретку, предварительно отодвинув её от меня подальше. Умная девочка.

- А вы едите детей? – спросила она.

Я подумал.

- Только тех, что плохо себя ведут, - ответил на полном серьёзе я. Я вообще не понимал, как с детьми общаться. – Хотя те, что ведут себя хорошо, вкуснее.

Теперь задумалась малышка.

- Я откуда вы знаете, если их не едите?

Беспощадный, но наверняка имеющий какой-то смысл разговор тянулся минут пятнадцать. Теперь я решил, что Василису нужно убивать медленно, очень медленно и невероятно мучительно. А потом девочка ввела меня в ступор.

- Я не люблю чужих людей, - сказала она. – Я с ними даже не разговариваю. Только с Василисой и ещё с няней, но Васю больше люблю. Она как я. Всех боится. Даже ребят из группы. Её нельзя обижать. Поэтому я с вами разговаривать и пришла. Вы же её не обидите?

- Эм…нет, - стушевался я.

- Обещаете?

Я кивнул. Девочка удовлетворилась моим ответом и ушла. Я отсчитал ещё пять минут и встал, идти нужно. Человек, который может дать мне нужную информацию вот именно в это время примерно и просыпается, выходит, являя себя городу и людям его населяющим. Прошёл по широкому коридору в комнату. Заглянул. Василиса сидела в кресле и обнимала девочку. Та к ней прижималась, гладила по коленке подбадривая. Вася её в ответ по волосам. Незатейливая такая сценка, однако вдруг снова умиляет лягушонка , может не убивать её прям так сразу?

- Социальный великан готов к транспортировке вверенного груза, - пробасил я.

Катерина вздрогнула, девочка улыбнулась, Васька встала. Правильно, хватит рассиживаться, маньяки сами себя не поймают, и всяческие плохие люди тоже. Снова вниз в зеркальном лифте, мимо консьержа, в серый автомобиль.

К пельменной, что функционировала тут с самого моего детства мы добрались быстро. Где сейчас жил Геннадий я не знал, но завтракать, когда обычные люди уже ужинают, он много лет ходит сюда. Главное дождаться. Васька уснула, свернувшись калачиком на неудобном сиденье, я мрачно размышлял на тему, как я вообще до такой жизни докатился. Смутно, на заднем плане маячил домик в горах, словно недосягаемая мечта, в этом мире сексуальных лягушат, долговых расписок и обещаний семилеткам.

А Васька вдруг во сне всхлипнула. Я насторожился, даже не сразу и поняв. Чего это она во сне ревёт, словно мало наяву рыдала! И что ей снится, вообще? Но обдумать не успел, потому что… у Василисы зазвонил телефон. Телефон, твою мать!

- Телефон! – рявкнул я. – Какого хрена у тебя телефон?

Василиса подпрыгнула, телефон из кармана шорт достала. Старенький совсем, где нашла его?

- Катерина дала, - пояснила она.

Голос дрожит, телефон в руках трясётся. Меня боится? Да неужели! Верится с трудом.

- Сюда дай, - потребовал я.

На экране светится незнакомый номер. Трубку не взяли, звонят снова. И кто это такой настырный?

- Так твой принц маньячный, - снова сказала Василиса. – Катерина мне конечно не подруга, но Аришка нас сильно связала за эти годы. Вот и не отказала в просьбе… Раскидала везде, где смогла в сети объявление, что тот, кто необычным образом потерял нечто важное вечером неделю назад в мамином дачном посёлке должен звонить на этот номер… Трубку брать будем? 

- Голову оторву, - спокойным голосом сказал мутант.

И я вдруг поверила, что возьмёт и оторвет. Даже вжала её в плечи, словно это смогло бы уберечь. Вот как с ним, с Елисеем, если он то притворяется недалёким увальнем, то целуется так, что искры из глаз, то смотрит и бежать прочь хочется со страху. Сейчас хотелось бежать. Я протянула телефон на ладони. Он заливался. О боже, какой мужчина, неслось из крошечного динамика удивительно громко и я думала, да, такой вот. Мужчина. Только детей он не делает, а ест, как Аришка мне нашептала на ухо, предостерегая.

- Трубку брать будем? – робко пискнула я. – В третий раз звонят…

- Бери, - равнодушно кивнул он.

Словно само спокойствие, а от взгляда мороз по коже. И вообще, он сам мне разрешил действовать! С этой мыслью я осмелела и трубку все же взяла. Где-то там, никогда не понимала, как сотовая связь работает что-то щёлкнуло, затем хрюкнуло. Помехи, подумала я. Как оказалось, подумала неправильно.

- Алло, - спросила, навесив на себя равнодушность.

Я спокойна. Я леди-гангстер. Сама хладнокровность. Маньяков не боюсь. Я их парой ударов гантели укладываю. Жаль только, не взяла с собой гантелю, с ней было бы куда спокойнее.

- Алло! – буквально крикнули мне в ухо, да так что я поморщилась и трубку от уха отодвинула подальше.

– Алло! Вы меня слышите.

- Определённо слышу, - ответила я, перестав бояться. – Вас наверное половина района слышит.

- Это хорошо! – снова крикнули мне. – Мне дочка ваш номер дала! Я там, на даче, летом поросят развожу. Весной, значит, покупаю, все лето кормлю, а осенью и мяско молодое и сальце.

- И? – вот теперь то я знала, откуда порой так навозом тянет.

- Поехал в аптеку я, вернулся, это аккурат в тот день и было, смотрю, Трамп значит и Обама на месте, а Клинтона нету, то ли убег, то ли спёрли… Вы мне если его вернёте, я вам вознаграждение. Вернёте?