Тихоня (СИ) - Шайлина Ирина - Страница 39

Терпение Васьки тоже на исходе. Тащит мою футболку наверх, послушно поднимаю руки, освобождаюсь от надоевшего предмета одежды. Теперь чувствую ещё острее, кожа к коже. Лифчик, не удерживаемый бретельками висит, я вижу краешек соска. Васька выгибается, лифчик расстегивает.

- Женщина, - говорю я. – Я пытаюсь быть галантным и неторопливым!

Но грудь, маленькая, острая, с насыщенного цвета сосками буквально перед моим лицом. Сосок просится в рот. Я легонько касаюсь его языком, чувствую, как он съеживается. Сдаюсь. Втягиваю его в рот. Такая кожа гладкая… вкусная. Сексом пахнет.

- Мы можем сейчас быстренько, - ерзает Васька на мне, на моем члене. – А потом ещё раз, неторопливо.

Трется о него. Я все ещё в джинсах, и член так сильно врезается в ткань, что мне буквально больно. И тоже уже хочется быстрее, чтобы глубже и… такое ощущение, что я наркоман. Меня ломает. А доза в этой девушке, что дышит так тяжело, обнимая меня неожиданно крепко, а точнее, где-то там, под скромными белыми трусиками. Я обхватываю её ягодицы. Маленькие, упругие. А потом скольжу пальцем вниз, между ними. Там горячо, мокро даже через ткань. Васька стонет, я еле сдерживаю стон. Рано. Я же не рафинированная барышня, я того… терминатор. По крайней мере стояк у меня железный.

Презервативов у меня нет, вдруг понимаю я. Я сторонник безопасного секса. Но сейчас понимаю, что такая малость, как отсутствие резинки меня не остановит, иначе я просто взорвусь. Отодвигаю ткань в сторону и… Сука. Так горячо. По-моему, план Васьки сейчас быстренько, а потом медленно идеален. Умная баба. И ещё понял, что не смогу снять с неё трусы, пока она сидит на мне раздвинув ноги. Рвать боюсь, такая кожа нежная… значит нужно будет оторваться от Васькиного тела хотя бы для того, чтобы оголиться, тем более мне в джинсах уже невмоготу.

-Ты куда? – испугалась Васька, когда я снял её с себя и усадил рядышком. А потом и вовсе что-то странное. – Знаешь, с кем не бывает… ты это, главное не волнуйся. Я в интернете читала, что это проблема поправима…

-Ты о чем,-  не понял я, сконцентрировавшись на своих кроссовках. – Не понял.

- Ну, ты же уже все… как бы.

Я сбросил вторую кроссовку и выпрямился. Васька сидела все ещё в трусах – снять немедленно! На груди покраснение, видимо, и правда щетина уже отросла, или целовал не в меру. И смотрит на меня, в круглых глазах томление и… разочарование?

- Поподробней, пожалуйста, - вполне вежливо говорю я, все ещё не въезжая, но уже расстегивая ремень.

 Васька решилась и ткнула пальцем в сторону моих джинс. А там внушительная выпуклость – как иначе? И небольшое важное пятно. Я даже усмехнулся, давно меня так не перло. Джинсы я стянул, бросил на пол – Васька глаза зажмурила. И смех и грех. Опустился на колени перед кушеткой. Снял с Васьки трусы, вынудил её раздвинуть ноги – она не хотела. Дура, везде она красивая, и там же.

- Вот ты мокрая? – спросил я. Коснулся её пальцами, один ввёл внутрь, она ощутимо сократилась, пиздец, - Риторический вопрос. Мокрая. Я тоже немного… мокрый. Потому, что тебя хочу.

И притянул её к себе, попой на край кушетки, прекрасная альтернатива миссионерской позе, по крайней мере стоя на коленях на полу, я не раздавлю её своим весом. Она приподнялась на локтях, любопытство, все же, победило. И охнуло.

- Ого, - простонала она. – А он точно во мне поместится целиком?

- Ты слишком много говоришь, лягушонка. Рот можно использовать и более приятными способами…

Хотя и сам опасался – не поместится. Её влагалище и палец мне обхватило туго, а размеры у меня… выдающиеся. Но блин, напряжение такое, что либо вот сейчас трахну, либо умру. В самом крайнем позорном случае придётся дрочить… хм. Склоняюсь, целую её, пусть расслабится. В поцелуй проваливаюсь тоже, целиком и полностью. Техника хромает, но боже, сколько энтузиазма! А ещё – вкусная. Вся. Васька и правда расслабилась, даже ноги мне на спину закинула. А я больше ждать не могу уже, тычусь в неё членом, сдерживаюсь, и боюсь именно тем способом, каким Ваське примерещилось и опозорюсь. Пора уже, можно… Направил член, толкнулся. Она узкая. Такая, что мне почти больно, ей наверное тоже. Готов орать в голос, но вхожу медленно, сантиметр за сантиметром, пока наконец её влагалище не охватывает мой член полностью. Ощущение – шевельнусь и кончу. Я просто до упора её наполнил. Она всхлипнула.

- Больно? – испугался я, буквально трясясь уже, но обещая себе, скажет больно, остановлюсь…

- Нет, - сказала Васька. – Хорошо.

И слетели тормоза. Боюсь, такого эта кушетка в кабинете детсадовской медсестры ещё не видела. Она стонала, громко жаловалась на жизнь, скрежетала ножками по кафелю. Васька, в первые минуты лежала тихо, словно прислушиваясь к своим ощущениям, потом крепче обхватила меня ногами, затем приподнялась, руками в плечи вцепилась. Правильно, целее будет…

Многие женщины мастерски стимулируют оргазм. Да так, что и при желании не отличить. А сейчас вот сразу становилось понятно – кончила. Влагалище сократилось так, что мне физически больно стало в нем находиться. Больно, и сладко. Ягодицы, которые я сжимал в ладонях тоже сжались и дырочка ануса, наверняка, тоже, в следующий раз надо будет непременно проверить… Я кончил сразу же после неё, там невозможно было не кончить. Упёрся мокрым от испарины лбом в её плечо и пытался вспомнить, как снова начать дышать. По телу Василисы пробежала последняя, самая сладкая судорога, которая вызывала у меня стон – я все ещё был внутри.

- Вот теперь можно ещё раз, - голос у Васьки тоже хриплый, пересохший. – Помедленнее.

И поерзала. 

- Теперь я просто обязана поймать маньяка, - пробормотала я, одеваясь. – Как любая честная женщина.

Прошлый мутант, тот, которого я знала в первые дни отпустил бы шутку на тему женитьбы. Этот молчал. Мрачен был до жути, наверняка, задумывал недоброе. У меня мысли немного в голове мешались. Закрою глаза, вспомню… что-нибудь неприличное из недавно случившегося и внизу живота жарко становится, опаляет словно. А я то считала что вот эти все падшие женщины просто шлюхи. Да если бы я знала, что вот так бывает, давно бы нимфоманкой стала, и плевать на условности! Но блин, похоже, так бывает только с мутантом, а он сердитый вон…

- А расписку то куда дела? – вдруг спросил он после затянувшегося молчания.

- В надёжном месте.

Я обиделась, вот. Садик мы уже покинули, со всеми предосторожностями. Вот вернусь на работу, приму новых двухлеток и оплачу ремонт разбитого бандитами стекла. И вообще, хорошо себя буду вести. Грехи того, отмаливать нужно. В моем случае просто компенсировать достойными поступками. Только прежде чем компенсировать, нужно ещё разочек погрешить… И пусть ноет между ног болезненно, как говорится, клин клином выбивают.

- Не хочу платье, - запротестовала я.

- Поздно не хотеть. Я знаешь ли, - ответил он. – Считаю себя обязанным купить по платью каждой бабе, которая меня совратила. Мама меня джентльменом вырастила… и вообще нас в таком виде не пустят в казино.

На и правда бы не пустили. И никакого значения не имеет, что я туда идти не желаю. На нас и в магазине то косились. Потрепанные, частично в крови, а ещё мне казалось, что от меня за версту спермой пахнет, отчего я казалась себе падшей женщиной ещё сильнее. Впрочем, не без приятности же падшей…

Я уже и забыла, какой мутант огромный и страшный, поэтому реакция на него посторонних людей удивляла и немного забавляла. Продавцы этого, наверняка элитного бутика выстроились в шеренгу и на нас вылупились. Главное, чтобы не пошли останавливать нас грудью, а то грудь у них по сравнению со мной…

- Он не кусается, - сразу сказала я. – В большинстве случаев. И вообще он подпольный миллионер, вы того, поласковее с ним. Он пусть и страшный, но душа у него добрая, чаевых не пожалеет.

Елисей глаза только закатил и вздохнул. Тем не менее, до барахла нас допустили. С платьем я смирилась, что же, теперь у меня два платья, которые я никуда не надену. А ещё какая то меховая штука, которую на меня накинули ради солидности. Молоденький консультант, которая мной занималась так увлеклась, что сбегала за ярко красной помадой.