Я - дань (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна - Страница 32

А дракон словно почувствовал то, что чувствовала я. (А может быть, он действительно видел). Он ускорился так, что мне едва не стало плохо. Я не знала, что они могут так летать. Или это умел только Арос? Я чувствовала его магию, сама не знаю как, но я знала, что он что-то там делает. Но всё это вмиг стало неважным. Одна мысль билась в голове — только бы успеть. Пожалуйста, только бы успеть!

Сколько мы так летели, я не могла сказать. Мир вокруг вдруг стал нечётким, словно размазанным. Только одно солнце светило ярко. Наверное, уже был полдень, и надо было спешить. Обычно в этой проклятой стране, казни назначали на полдень. Я сидела, сжав руки в кулаки и буквально чувствовала, как устаёт Арос. Словно из него по капли уходит сила, или же он сам добровольно отдаёт её. Что-то похожее делал со мной Вадарк и что-то такое должны были сделать с Игнисом. Нет! Я должна успеть и помешать этому.

А дракон уже парил над столицей. Тяжело. Я чувствовала, что он устал.

— Потерпи, миленький. Отвези меня на площадь, пожалуйста. А дальше я уже справлюсь сама.

Он фыркнул, словно сказал: «Ну да, справишься. Как же. Поверил я тебе». И я, несмотря на тревогу, сжимавшую сердце, позволила себе улыбнуться. И только над площадью тревога опять вернулась.

Сначала я думала, что опоздала. Площадь была до краёв заполнена народом. Нас заметили, но никто не обратил особого внимания на дракона. Наверное, они здесь — частое явление. Народ с интересом наблюдал за казнью, что разворачивалась над площадью. Сначала я не поняла, что происходит. Но потом, когда Арос начал снижаться, сердце сжалось от боли и ужаса.

Игнис стоял, прикованный цепями, тонкими, едва видимыми, но я почему то знала, что они не дают проявиться магии. Эти цепи тянулись от него к башне. Или это были уже не цепи, а провода? Нечто похожее на тот механизм, куда усадил меня Вадарк, только в два раза больше. И я вдруг словно воочию увидела силу, идущую по этим проводам в башню в одну из комнат. В которой усилиями магов и механиков было создано что-то и вовсе немыслимое. Нечто поддерживало Стену. И к этому Нечто стекались со всех сторон ручейки силы от разных людей. Весь Синтарон поддерживал Стену, отдавал ей свои силы и свою жизнь, уверенный что делает правильно. Но это ведь ошибка. Чудовищная!

— Спусти меня быстрее вниз, — крикнула я. Арос начал спускаться, а я вздрогнула, увидев в охране Игниса геста. Предатель!

Он тоже увидел меня. Его белое как мел лицо, когда я встретилась с ним глазами, невозможно забыть. А на площади началась паника. Люди разбегались, когда видели, что дракон неуправляемый и решил снижаться прямо на площадь. Я плохо это видела. Кроме Игниса меня ничто не интересовало.

Я встала на спине. Так было удобнее видеть его. Арос нацелился взять Игниса когтями, разорвать эту тонкую связь. И вдруг словно натолкнулся на какую-то невидимую стену. Он словно врезался в неё со всего разбега. Заклекотал от боли. Я почувствовала его боль, как свою. В глазах потемнело. Захотелось кричать. Наверное, я даже кричала. Неважно. Я бросилась к Игнису. Сама. Не обращая внимания на то, что гест дал какой-то приказ и стражники, бросившиеся ко мне сцепились с другими стражниками. Он словно освобождал мне путь.

А я бросилась к своему беловолосому воину, сквозь стену, вперёд. И даже не сразу заметила, что прорвалась, туда под купол, где стихли все голоса.

И мы остались одни. Охрана была там, за куполом. А здесь — только я и Игнис. Его мужественное обветренное лицо кривилось от боли. А там по проводам от него утекала жизнь. Как же, Создатель мне разорвать эту связь? Я бросилась к Игнису. Сердце стучало в груди так, словно норовило выскочить.

Я хотела схватиться за провода, но мой синтар с трудом поднял руку в предостерегающем жесте.

— Не надо… Не трогай… Это опасно…

И закатил глаза. Видно, слова стоили ему остатков сил. Ко всем злым силам это нельзя! Я схватилась голыми руками за провода. Тут же моё тело пронзила боль. Сильная, невозможная. Она словно выворачивала меня изнутри. И тут же перед глазами словно вживую появились все те, с кем я успела познакомиться за свою долгую жизнь. И мёртвые и живые. Собрав все силы, я поудобнее перехватила руки, чувствуя как ускользает сознание, и последним усилием дёрнула провода на себя.

И тут же послышался странный треск. Казалось, руки плавятся от боли. Но сознание я почему то не теряла. Кричала от боли, даже плакала. А потом вдруг почувствовала, как становится легче. Обернулась и увидела тонкую ниточку, что тянулась от Ароса ко мне. Дракон не взлетал. Он сидел на площади. И люди, осмелев, кажется уже бежали к нему. Он мог бы взлететь, но не хотел. И даже подмигнул мне. Я была уверенна, что подмигнул. Сейчас ведь его убьют. Зарежут, заколят или что они там делают с драконами. Я хотела было крикнуть, чтобы он улетел, но голос не повиновался. А потом я услышала очень чётко: «Игнис». И вздрогнула. Это был голос дракона. Моего дракона.

Создатель, вот я дура, зачем я медлю?! Арос даёт нам шанс. Я бросилась к своему беловолосому воину, про которого забыла в секундном помутнении. Игнис не шевелился. Неужели я опоздала? Упала рядом с ним на колени и прижалась ухом к груди. Пожалуйста, Создатель! Ну не может же он так глупо и внезапно умереть! Я же люблю его!

И через несколько долгих секунд я всё-таки расслышала слабые удары сердца. Игнис был жив. Но ему срочно требовалась помощь. Я оглянулась. К нам по-прежнему никто не спешил. Под куполом были только мы вдвоём. Поискала глазами геста или хоть кого-то из знакомых воинов — никого. Я даже не знала, кто победил. И что делать. Кричать, просить о помощи? А вдруг, увидев, что Игнис жив, его только добьют?

Надо попробовать отдать ему жизненные силы, как это делал Арос. Но я не умела, я не знала. Обернулась к Аросу, ища поддержки. Но дракон лежал на боку, закрыв глаза.

Я сжала губы. Вы не умрёте! Никогда! Ни мой любимый воин, ни Арос. Я просто не отдам вас смерти. Я положила голову Игниса к себе на колени, обняла его руками и представила, что хочу чтобы он выжил. Пусть выживет, Создатель! Пусть узнает, как сильно я его люблю!

Я сидела и гладила рукой белоснежные волосы воина, его лицо, покрытое шрамами. И молилась. Мне больше ничего не оставалось, кроме как молиться. А ещё вспоминать. Как я первый раз увидела Ароса со статным сильным наездником на спине. И первую улыбку синтара. И лёд в его глазах. И боль. Да. Я теперь любила в нём всё и понимала. Только бы он выжил!

Мир перестал существовать. Шум сражения, крики толпы, стоны Ароса — всё исчезло, оставив только нас, двоих. Но ничего не происходило. Игнис только дышал всё реже и реже, руки его холодели. Я не выдержала. Слёзы потекли по щекам. Неужели, когда счастье теперь так близко, я потеряю его? Неужели? Я никогда не искала счастья. Я хотела лишь быть примерной женой, исполнить то, чему меня учили и к чему готовили. И тут вдруг появился он. Счастье поманило меня за собой, радужной призрачной лентой, а потом вдруг раз — и исчезло, оставив лишь пустоту в душе. Так не может быть! Слышите, не может!

Я нагнулась и прижалась губам к волосам Игниса. Как больно! И давит сердце. Как будто каменная глыба. Я закрыла глаза и до боли закусила губы, пытаясь успокоиться, заставить себя. Я всё ещё жива. А когда открыла, потрясённо выдохнула.

На меня смотрел, не мигая, мой беловолосый воин, смотрел и улыбался.

— Тависса, родная.

— Тшшш. Молчи. Не трать силы. — Я прижала палец к его губам, поспешно стирая слёзы. От облегчения я готова была разрыдаться ещё сильнее и едва сдерживала себя. Он жив! Создатель, жив!

Но теперь нам надо выбраться отсюда. Я понятия не имела, как. Обернулась в поисках выхода. На площади творилось что-то невообразимое. Толпа кипела и бурлила. Воины сражались между собой и с толпой. Постоянно сверкали вспышки. Это, видимо, маги устраняли неугодных. Это чудо, что наш купол ещё держался. Маги хотели, чтобы Игнис не сбежал, а сделали только хуже себе. Я понятия не имела, почему купол пропустил меня. Но больше к нам никто пока приблизиться не мог. Даже Арос.