Приключения ведьмы Мирославы (СИ) - Австрийская Анна - Страница 59

Липовое око. Хороший оберег, который при правильном рукоделии защищает от сглаза. Из липовой чурки вырезается глаз, подробно и тщательно. Это важно! Иначе вместо защиты получишь кривую ворожбу. У кого какой изъян получается, смотря в чем ошибка будет.

Мой первый липовый глаз вышел не выразительным и кривым. Оттого и «видел» плохо. Бабушка велела выкинуть бракованный оберег, а я не смогла. Рука не поднялась на свою первую поделку из липы. Оттого я и хранила этот глаз лишь сувениром личным. Да и в назидании себе, чтобы дальше не ошибаться.

А сейчас мое «слепое» липовое око очень пригодилось.

Другое дело — ритуал. К себе Уха я однажды привязала. Но вот только понятия не имею, как подобную привязку снять.

Сейчас за книгой ведовской лезть мне было не сподручно. Да и боялась я к ней чужое внимание привлекать. Потому надеялась на помощь ворона. И он, к моей радости, не заставил себя ждать.

— Карррр! Как действовать собирррраешься? — спросил негромко ворон, на изголовье моей кровати усаживаясь.

— Клавдий, дорогой, помогай. Понимаешь ведь, что не знакомо мне как привязку разрушить. А книгу светить не хочу.

— Веррррное решение! Пока воррр в доме, ничего ценного не выставляй! Домовой итак старррается, его морррочит.

— Поможешь мне? — с надеждой посмотрела я на ворона.

— Беррри с собой можжевельник и зверрробой, и унакит.

— Унакит? — удивилась я.

— Каррр! А что тебя удивляет?!

— Так ведь редко его в ворожбе используют. Я и не помню, остался ли он в моих запасах.

— Пррроверяй! — велел мне Клавдий.

Я тут же в сундук полезла. Все мешочки пересмотрела, все кошели выпотрошила, и нашла несколько камушков унакита.

Интересный камень этот и уникальный. Три цвета в нем смешаны. По факту — это разновидность гранита. А потому камень этот твердый и труден для воздействия на него. Но есть у него свойство необычное. Унакит — идеальный балансир, помогающий достичь гармонии. Так же этот камушек помогает устранять эмоциональные барьеры.

— Нашла, — радостно показала я добычу ворону.

— Веррревку пррривяжи к камню, чтобы на кота можно было нацепить.

Я взяла небольшую бечевку и ей камень квадратный обвязала.

— Пойдем! Делай все, что я тебе говорррить буду! Подсказки черрррез Уха передам, чтобы вслух не молвить.

Клавдий уселся на мое плечо, вселяя уверенность.

Выдохнув, я отправилась проводить ритуал.

В комнате была напряженная обстановка. Олеус сверлил тяжелым едким взглядом барда, который заметно нервничал. Кот же у печки делал вид, что спит. Но на самом деле он тоже волновался. Яркий рыжий хвост по полу туда-сюда резко двигался.

— Начнем, — призвала я всех.

«Олеуса в спальню упрячь. Не нужно ему рядом быть!» — пронеслось в голове первое наставление.

Я выложила на стол свои пожитки и обратилась к любимому.

— Олеус, обожди меня в спальне.

— Нет! — поначалу воспротивился жених мой.

Тогда Клавдий к нему на плечо перелетел и коготками впился. Олеус удивленно на него посмотрел и понял, что не время спорить.

— Ладно! Но я рядом буду! Если что, быстро на подмогу приду!

Последние слова были обращены к Уржуму.

Олеус скрылся в соседней комнате, после чего я позвала кота. Он занял место на столе, напротив своего хозяина.

— Я проведу ритуал, после чего вручу тебе, бард, оберег. Носи его с собой всегда и вскоре действо его увидишь.

— А может… — начал вдруг торговаться Уржум.

— НЕТ! Сделаем так, как я задумала!

«Молодец!» — похвалил меня Ух. Хотя слова эти принадлежали Клавдию.

«Что мне делать дальше?!» — так же обратилась я.

«Две дорожки проведи между ними. Одну из зверобоя, а другую из можжевельника.»

Я в точности сделала, как велено.

Кот принюхался настороженно, но продолжил наблюдать за мной. Бард тоже не двигался со своего места.

«Нож возьми, который домовой подаст» — далее руководил Клавдий.

Я и не заметила, как Осип Никифорович на стол передо мной нож подложил. Кот спокойным остался, он домового и видел и чуял, а вот Уржум еще больше струхнул.

Схватив нож, я примерила его в руке и на линии сухие нацелила.

— Ты что делаешь, ведьма? — вскрикнул бард.

— Молчи и не двигайся! — рыкнула я.

«Скажешь, чего тебе требуется и в трех местах нити перережь! Веди острие резко с верху вниз, будто топором рубишь! Как только третий раз ударишь, накинь на кота унакит» — подробно объяснил мне ворон.

Боязно мне было, но обратно не повернешь…

— Разрываю связи ведовские! — выкрикнула я и первый раз ударила по нитям. Сухие порошки хрустнули и в разные стороны от лезвия рассыпались.

— Разрываю зависимость между даром ведьмы и одаренным! — второй вскрик и второй удар.

— Разрываю привязанность эмоциональную. Дружбу, любовь, добро и зло! — крик перед третьим ударом.

Свободной рукой я на кота тут же камень набросила. Он лишь дернулся с испуга, но остался на столе. А вот бард тем временем кричал и выл так, что озноб по мне прошел.

«Не отвлекайся! Продолжаем…» — слышала я голос в голове.

«Что с ним?!» — мысленно послала я вопрос ворону через Уха.

«Запечатай каналы! Нити тянуться восстановиться! Не позволь этому произойти!» — наставлял Клавдий.

— Связи разорваны! Да будет так! Слово мое не рушимо! — закончила я ритуал самым простым и действенным способом.

Новый крик барда сотряс пространство.

— Проклятая ведьма, что ты со мной сделала?! Я не чувствую свою руку!

«Я могу помочь барду?!» — спросила я ворона.

«Нет! Кота сейчас спасает камень твой, а барду придется самостоятельно с бедой справляться!»

Я осмотрела рыжего и удостоверилась, что он чувствует себя прекрасно. Вместе со мной он следил за Уржумом, который корчился от боли и катался по полу.

Я устало присела за стол и закрыла глаза. Крики барда меня угнетали, но помочь ему я не могла. Боль — это жертва, которую заплатил Уржум за отказ от дара ведьмы.

Через несколько минут крик стих. Бард остался на полу, лежать без чувств. А я, наконец, расслабилась.

— Все закончилось? — негромко уточнил Олеус за моей спиной.

— Карррр! Еще нет!

— Что? — удивилась я. — Что еще должно произойти?!

— Мрррряу! Нужна новая пррривязка, — подсказал кот.

— Да? И к кому тебя привязать? — нахмурилась я.

— К тебе, мяу.

— Ко мне?! Ну уж нет… — пошла я на попятную.

— Каррр! Ты должна Мирррослава! — буркнул Клавдий. Кот ведьмы должен быть прррривязан к ведьме.

Горько усмехнувшись, я посмотрела на любимого и поведала:

— Милый, кажется у нас появился новый питомец.

— МРРРЯУ! Я не питомец! Я сам по себе!

— Тогда, — усмехнулся Олеус, — ищи других хозяев.

Кот недовольно фыркнул, но с места не сдвинулся. Свободолюбивое животное понимало, что не сможет выжить без ведьмы. Такова его природа.

— Я не против нового домочадца, — подмигнул мне Олеус, — если он не будет валяться на постели.

— Мррряу! Я учту…

— Каррр! Прррродолжаем ррработу! Олеус, тащи прррреступника в деррревню. Судить его нужно!

— Как судить? Доказательств-то нет, — заметила я.

— Ты связи тррррижды разоррррвала. Трррри дарррра у барррда отняла.

— Но я хотела только кота…

— Кольцо и кошель теперррь не служат барррду! А значит…

— Значит где-то много золота, — закончила я за ворона фразу.

— И если он не перепрятал кошель, то он в доме отца, — развивал мысль Олеус.

— Нужна скорее туда барда доставить. Он же не ожидает, что его кошель больше не слушается, — подтвердила я слова Клавдия.

— И себя, таким образом, он выдаст! — обрадовался мой любимый. — Я за телегой…

— Нет! Я помогу. Ночью проведу привязку, а вы в это время предъявите обвинение Уржуму и арестуете его.

— Хорошо!

Так мы и поступили. Я левитацией переправила барда в дом Юстаса. Там уже обнаружили добро, которое когда-либо крал Уржум.