Марья-царевна из Детской Областной (СИ) - Баштовая Ксения Николаевна - Страница 17

Интересно, здесь уже додумались пенициллин из плесени получать?

…-Это Огнеястра?

Маша вздрогнула, возвращаясь от своих мыслей к делам повседневным.

Младшенький из Соловеичей шагал рядом и сейчас вопросительно глядел на Орлову.

— Что? — не поняла Маша.

— Лихоманка. Огнеястра? Или Трясея? Кому идти окна бить?

Маша даже поперхнулась:

— Зачем бить?!

Парнишка только плечами пожал:

— Болесть наслала. Так кто? Трясея? Грынуша? Огнея?

Маша только хмыкнула. Дикие люди!

— Послушай… Тебя как зовут?

— Соловей, — широко улыбнулся парнишка.

— Ага, в честь папеньки, значит… Попробую угадать. Средний — Жаворонок?

Новая безмятежная улыбка:

— Финист.

Маша даже притормозила:

— Это который Ясный Сокол?!

Все-таки немного она сказки знала.

Парнишка только отмахнулся:

— Да нет, их род нашему — седьмая вода на киселе. У них даже когти и клюв в птичьем облике не железные.

Похоже, Маше предстояло еще узнать много нового и интересного… Но пока следовало расставить все точки над I. Хорошо хоть время пока что на это было — пока до царского терема дойдешь.

— Так вот, послушай, Соловей. Никому окна бить не надо. У твоего отца — обыкновенный ларингит… Ну, воды он холодной напился… — попыталась она объяснить попонятнее.

— И с ней Трясавицу проглотил?! — "догадался" парнишка.

Маша сдавленно застонала.

Двое всадников на вороных конях мчались по улицам Навьгорода. Следом за царем и советником летела на каурых жеребцах шестерка рынд в белоснежных терликах с серебряным шитьем.

Черный плащ с кровавым подбоем развевался вороньим крылом, серебряные звездочки шпор блестели на солнце, железная корона без украшений и камней мерцала в черных волосах…

И надо ж было какой-то дурехе, заболтавшейся со своим спутником, безмятежно шагнуть на дорогу…

Конь взметнулся на дыбы — Кощей едва удержался в седле. Мальчишка, сопровождавший мечтательную баламошку, вцепился ей в руку, дернул в сторону, пытаясь убрать с дороги. Девка отлетела в сторону, упала набок, сдавленно охнула…

Один из рынд зло вскинул кнут, метя в божевольную дуреху, но в его запястье вцепилась крепкая рука:

— Остынь, — резко обронил советник. — С царем все в порядке.

Мужчина медленно опустил плеть.

Царь с трудом успокоил коня, бросил короткий взгляд на девку, кинувшуюся под копыта — не растоптал ли? — и замер, встретившись взглядом с царевной из Яви…

— Как ты здесь оказалась?! — потрясенно выдохнул Кощей.

Маша ошарашенно помотала головой, собираясь с мыслями и задумчиво сообщила:

— Меня уронили, — подумала еще и печально добавила: — И, кажется, еще и по голове настучали…

Та хоть и не болела — но ответ заставлял сомневаться в собственной адекватности.

И, кстати, к слову о боли. Ноги не сильно ободрала? Коленки не разбила?

Маша приподняла подол сарафана, разглядывая собственные ноги. Ран нет, ссадин — практически нет. На бедре немного свезена кожа, желательно, конечно, чем-нибудь обработать, но здесь же наверно даже перекиси водорода не найдешь… А вот подорожник будет. Осталось только его найти, промыть листья…

Да уж. Больше только заниматься нечем.

Над головой раздался странный звук — будто кто-то кашлянул или поперхнулся. Орлова подняла голову. "Жених" усиленно косился в сторону и делал вид, что он на Машу не смотрит, и вообще просто мимо проходил.

А вот находившийся неподалеку незнакомый блондин на вороном коне бесстыдно пялился на Машины коленки. На губах мужчины плясала ухмылка.

Орлова сердито одернула подол: вчерашняя мини-юбка, надо сказать была намного выше, чем она сейчас свои ноги разглядывала. Так что ничего неприличного никто и не увидел! Вот! А этот блондин смотрит так, будто ему кино для лиц старше восемнадцати показывают!

До Кощея, похоже, дошло, что на стенах близлежащих домов ничего интересного не нарисовано. По крайней мере, царь ожил, сердито дернул головой и, бросив короткий взгляд на одного из рынд коротко скомандовал:

— Отведи ее…

Змей мгновенно оказался рядом:

— Мой царь, позволь слово молвить! — и, не дожидаясь разрешения, продолжил: — Ты ведь хочешь получить правильный ответ?! Возьми царевну с собой…

Кощей бросил удивленный взгляд на советника и прочел в насмешливых глазах: "И, увидев Хранителя, она наверняка передумает замуж идти!"

Маша эту часть разговора как-то пропустила мимо ушей. Встала с помощью молодого Соловья и принялась отряхивать сарафан от пыли, стараясь не смотреть ни на Кощея, ни на его спутника.

Как Орлова оказалась в седле, она и сама толком не поняла. Только что стояла на земле — и вдруг раз! — и вот она уже сидит боком на конской спине, а за талию ее поддерживают чьи-то руки.

Маша сдавленно пискнула и обеими руками вцепилась в гриву лошади.

Как уже достала эта сказка!

Женщина осторожно повернула голову и встретилась взглядом с черными как смоль глазами Кощея… А царь кивнул все еще стоявшему неподвижно Соловью:

— Как отец?

— Да Лихоманка какая-то в гости заглянула, а так ничего, царь — батюшка, не жалуемся, — откликнулся мальчишка.

Маша как раз пыталась не сверзиться с конской спины на землю, так что ей сейчас было не до того, чтоб объяснять разницу между мифическими лихоманками и вполне реальными респираторными вирусами, а местные жители этой разницы и подавно не видели.

— Передай, я завтра наведаюсь, — кивнул Кощей и послал коня шагом.

Маша еще сильней вцепилась в конскую гриву:

— Я же сейчас упаду! — сдавленно охнула пленница.

— Значит, держись крепче, — зло отрезал мужчина.

А дыхание у него пахло ночной фиалкой…

…Дорога показалась Маше сплошным кошмаром. Женщине даже по сторонам некогда было смотреть, пейзажи разглядывать. Все, что ей запомнилось, это вихрем мчащиеся по улицам города кони, собственные пальцы до белизны вцепившиеся в гриву, и одна — единственная мысль, бьющаяся в голове — "Только бы не упасть! Только бы не упасть!". Изредка к ней правда, примешивалось трезвое: "ЧМТ тогда точно будет. Перелом пары-тройки ребер — однозначно. Внутреннее кровотечение — без сомнения. Ну, и сломанный позвоночник — для полного счастья".

Когда же всадники выехали за пределы города, и вместо хоть какой-то дороги началось одно лишь направление — Маша окончательно прокляла все…

На нависшую над головой тень женщина в начале не обратила никакого внимания — может, облака так в поднебесье стали. Но когда вокруг начал сгущаться ощутимый сумрак — как перед дождем — женщина наконец решила оглядеться по сторонам.

Всадники мчались по чистой степи. Выжженная жарким солнцем трава была вытоптана, в разные стороны порскали суслики…

А на горизонте виднелся странный лес.

Казалось, он нависает над всем полем. Казалось, ветви деревьев, уходят под самое небо, скрываясь где-то там в вышине, среди облаков. Казалось, на бурых сучьях не было ни единого листочка. Казалось, ветви изломаны и переплетены в каком-то диковинном танце…

А потом Маша поняла, что ей все это совсем не кажется.

Молодой царь резко натянул поводья, и конь остановился, всхрапнул, зафыркал…

Следом остановились и другие всадники.

Орлова, оглянулась назад и внезапно поймала себя на мысли, что Кощей в своих черных одеждах сейчас смотрится инородно среди остальных, обряженных в одеяния светлых тонов…

Блондин, скакавший рядом, легко спешился, поднял голову:

— Кликать приставника, мой царь? — и, не дожидаясь ответа, шагнул к диковинному лесу.

Маша неотрывно смотрела ему вослед, пытаясь сообразить, что это вообще за место может быть. Дубы, на которых сидел Соловей-разбойник? Так он же вроде в городе живет…

— Почему на ветвях ни одного листика? — тихо спросила она.

Ответа женщина в принципе и не ждала: все-таки, как не крути, статус ее был до конца так и не ясен — то ли невеста, то ли пленница… до сих пор даже толком поговорить не удалось! Но странное дело, Кощей вдруг откликнулся: