Князь... просто князь (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 45

— Зачем ты спрашиваешь? Сам же знаешь, что это невозможно.

— Спроси любого из тех воинов, что выжили, и они тебе скажут — такова дружина вождя Гнезда. А еще лучше езжай туда и прими свою судьбу, дабы ответить за ложь, что ты нам здесь рассказывал.

— Они так хороши? — Нахмурившись, уточнил кагана.

— Мы не могли к ним подойди. Они не только крепко держали строй и легко, быстро перестраивались, но и метали в нас дротики со стрелами. Сами же ловко укрывались за щитами. И не со стен бились, а в поле вышли. Вы понимаете? Он вышли против конницы в поле и попытались нас отогнать от Гнезда. Прогонять. И у них получилось. Абрам погиб на месте. Дротик поразил его в грудь. Исайя же скончался от раны в дороге, его стрела ранила в ногу.

Каган остро взглянул на Адама. Немного подумал. После чего велел своему сыну выйти к прибывшим с Соломоном воинам и выяснить у них, верны ли сказанные слова. А пока он ходил все пили кумыс в мрачной тишине.

— Что они сказали? — Спросил каган сына, когда тот вернулся.

— Адам врет.

— Они готовы поклясться?

— Да, они готовы поклясться. И если надо выходить в поле, дабы перед лицом Неба доказать свою правоту. Даже если им всем там придется сложить голову.

— Я все объясню! — Воскликнул Адам.

— В самом деле? — Приторно мягким голосом спросил каган. — Ты говорил мне, что твои купцы испугались этого безумца-берсеркера. Что ополчение местное не лучше, чем у других славян. Что это не укрепленный город, а просто большая деревня, как и у прочих лесных дикарей. А крепость их не представляет угрозы. И нужна им только для того, чтобы соседи не грабили слишком часто. Так ты говорил. И почему сейчас я слышу совсем другое?

— Так Исайя столкнулся не с ополчением!

— Да. В том и дело, что он столкнулся не с ополчением. И для него это оказалось смертельно. Ты знаешь, я любил Исайю. Он был мне как брат. И вот его нет. Он умер. Чья в том вина? Того воина, что ранил его? Или, может быть, твоя? Ведь это ты отправил его на верную смерть.

— Ему не обязательно было атаковать…

Каган мрачно усмехнулся и едва заметно кивнул. Один из слуг в тот же миг накинул на шею Адама удавку, а двое других, схватили его за руки, навалившись так, чтобы он не сумел достать оружия.

— Тебе не обязательно было врать, — жестко произнес каган, глядя в глаза хрипящего, задыхающегося Адама.

— Не убивай его, о великий, — произнес Соломон. — Пока не убивай. Нужно же узнать, кто его подкупил.

— И то верно, — кивнул каган. Махнул рукой и удушение Адама прекратилось. — Не хочешь нам рассказать?

Тот угрюмо промолчал, потирая шею и пытаясь отдышаться. Оружие, кстати, у него забрали. И кинжал извлекли из ножен, и клинок.

— Ты сам смотри. Расскажешь все сам — умрешь только ты. Под пытками из тебя вытащат — весь твой род под нож пущу.

— Позволь мне искупить.

— Сначала я хочу услышать, кто тебе заплатил за ложь?

— Ромеи.

— Ромеи? Интересно. Как же так вышло? От них я слышал, что они недовольны, будто бы мои люди устраивали покушения на Василия. Ведь этого воина так зовут?

— Местные называют его Ярослав. Но греки — да — Василием. — Тихо произнес седой старик, сидящий у стены по левую от кагана. — И считают его сыном почившего Василевса Феофила. А кое-кто и единственным законным наследником престола ромеев.

— Над Варданом сгущаются тучи, — хрипло произнес Адам, продолжая растирать шею. — И этим тучам нужен Василий.

— И что это за тучи?

— Тучи две. Первая — латинская тучка. Она мелкая, но вонючая. Вардан слишком сильно досадил латинской церкви. Ее авторитету. И, вместе с тем, авторитету королей франков. Многие аристократы запада усомнились в праве Каролингов на престол. Поэтому те объединились и пытаются спасти положение. И им нужно резкое ослабление Константинопольского патриархата. А его без ослабления державы ромеев не достигнуть. Вот они воду и мутят как могут. Хотя могут не очень сильно.

— А вторая туча? Она, я полагаю, играет основную роль в этом заговоре?

— Да. Это халифат. Магометанам очень не нравится то, что Вардан сумел полностью обезопасить свои северные границы и, отчасти, восточные. Они опасаются, что он постарается предпринять против них масштабный поход.

— А ты об этом откуда знаешь?

— Мой единственный сын у них в заложниках, — грустно произнес Адам.

— В заложниках? Мне казалось, что он женился и решил остаться в Константинополе.

— Его женили. И выбора ни у него, ни у меня нет.

— И зачем им посвящать тебя в подробности? — Едко поинтересовался тот старый седой старик у стены по левую руку от кагана. — Если твой сын в заложниках, а ты сам вынужден им помогать, то ты простой исполнитель. Откуда все это знаешь?

— Я умею хорошо слушать и смотреть. Я должен был понять с кем имею дело и угрожает ли это моему кагану. Ведь служу я только ему.

— И ты решил, что укрытие правды о Гнезде, ничем мне не угрожает?

— Нет, о великий. Сколько там проживет Василий — не ясно. Но как только произойдет переворот и Вардана свергнут, он переселится в Константинополь. И заберет с собой свою дружину. А также иных верных людей. Без них крепость быстро придет в запустение. Тем более — она деревянная и в жаркий летний день ее можно будет поджечь. Гнездо — это временное явление. Оно как появилось, так и пропадет. Нужно просто подождать.

— Может быть ты знаешь, почему заговорщики хотят возвести на престол именно Василия? — Поинтересовался каган.

— О, это не секрет. Он вырос среди варваров и по своей природе дикий язычник. Он не способен к тонкой дипломатии. А вызывать на поединок всех подряд в Константинополе не сможет. Скорее всего его восшествие на престол приведет восстаниям и беспорядкам. Поговаривают, что его отравят меньше чем через год правления. И на престоле окажется его малолетний сын. Совсем кроха. За место регента при котором разгорится нешуточная борьба, вплоть до гражданской войны.

— Интересно… — тихо произнес каган. — До латинян нам нет дела. А вот Халифат от этого точно выиграет.

— Может быть ты и их планы знаешь? — Обратился к Адаму седой старик.

— Увы, — развел он руками.

— Ты же говоришь, что хорошо слушаешь и много видишь.

— Меня интересовало только то, что касалось моего кагана. Василий рано или поздно уйдет из Гнезда, и оно в скорости развалиться. А проблемы ромеев и магометан — это их проблемы.

— Заблуждаешься, — тяжело вздохнув, произнес каган. — Это еще и наши проблемы. Если ромеи ослабнут, то магометане возобновят свое наступление на нас. Как в Хорезме, так и на Кавказе. А у нас и без того бед хватает. Чем сильнее и крепче стоит Константинополь, тем выгоднее для нас. Они наш щит.

— Магометане ныне погружены в распри. Им не до нас.

— А ты уверен, что они у них не закончатся завтра?

Адам нахмурился и промолчал.

— Что слышно в Константинополе? — Спросил Захария у второго уважаемого седого старика, того, что сидел по правую руку от него у стены. — Вардан желает смерти Василию?

— Сложно сказать. — После долгой паузы произнес этот советник. — Слухи доходят очень противоречивые. Кто-то говорит, что Вардан собирается провозгласить Василия своим наследником, так как своих детей у него нет. Но этим слухам я бы не стал доверять. У Вардана нет детей, но есть племянники. И его родственники не потерпят восшествие на престол Василия, которые пустит во дворец родичей-греков.

— А ты сам что думаешь?

— Я думаю, что Вардан вынужден терпеть Василия и заигрывать со своими врагами. Он в очень сложном положении.

Наступила тишина. Все задумались.

— А тебе за что заплатили? — Наконец спросил каган у Адама. — Просто за ложь мне? За убийство Исайи?

— Я не врал. Я просто не договаривал. И если бы Исайя был осторожен, то был бы жив.

— Но твоя ложь бы все равно вскрылась.

— И я был бы вынужден рассказать то, что рассказал сейчас.

— Вот как? Тогда в чем смысл?

— Я служу только моему кагану. Поэтому беру деньги не только у заговорщиков, злоумышляющих против Вардана, но и у его сторонников. Его сторонники хотят смерти Василия. Хотели. Последнее время они предпочитают увидеть Василия в кандалах, в Константинополе, в каком-нибудь подвале.