Господин Изобретатель. Часть I (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич - Страница 21

Потом распорядитель пригласил нас в зал для приемов. Там нас выстроили по ранжиру — то есть, как я понял, по чинам — на правом фланге постарше, на левом — мы. Ну, так я и ожидал — объявят благодарность в Приказе и сфотографируют на фоне развернутого знамени части[7] (шучу). Наверно, грамоту какую вручат, в качестве компенсации за моральный ущерб с «Царьградским шелком». Потом подошел офицер с аксельбантом, что — то прошептал распорядителю и нас переставили перед купцами — Генриха правее, потом меня. Подождали еще минут десять, чувствую старички в мундирах уже устают стоять. Вдруг распорядитель громко объявляет: Его императорское высочество Великий князь Сергей Александрович. Входит высокий генерал, моложавый, подтянутый, высоко держит голову. Я сразу вспомнил, что про него писали, мол, гордец, эгоист, да и еще педераст, мол, детей у него не было, а все адъютанты — красивые мальчики (так и в фильме про душку Фандорина показано «Статский советник»[8]). Потом из писем современников выяснилось, что у князя был туберкулез позвоночника, так же как и у наследника — цесаревича Николая Александровича, того что должен был править Россией после Александра Второго, от этого и горделивая, как бы сейчас сказали осанка и бездетность, а также эмоциональная неуравновешенность — сильнейшие боли, должно быть, князь испытывал, но в морфинизме замечен не был, терпел, значит.

Все это я передумал, пока адъютант (вовсе не красивый мальчик, а средних лет офицер) зачитывал указ Императора об очередных награждениях к Рождеству — в Российской Империи основные награждения и присвоения чинов были к Рождеству и Пасхе. Потом Сергей Александрович стал обходить всех выстроившихся господ, поздравлять кого с наградой, кого с чином и вручать папочки с именным указом. Вот дошла очередь и до нас, адъютант представил нас великому князю, тот произнес, обращаясь к Генриху, слышал Вашу историю, господин магистр, брат рассказывал[9]. Прошу простить наших полицейских провинциалов. не распознали георгиевского кавалера. Мне сообщили о вашей деятельности в области химии, отрадно, что вы радеете за интересы державы, Поздравляю орденом Святого Станислава третьей степени и вручил ему папочку. Дошла очередь до меня, адъютант что то негромко сказал князю. И вас, молодой человек, поздравляю этим орденом. Рад, что вы в такие молодые годы озабочены тем, как бы превзойти иностранных негоциантов и для этого организовали научную лабораторию. Трудитесь и дальше на благо Империи — адъютант вручил ему папку и князь передал ее мне.

Купцам вручили медали на шейных лентах и тоже именные папочки. А где же наши ордена? Когда вышли, Генрих объяснил, что ордена, если они без бриллиантов и прочих высоких степеней, кавалер покупает сам, внося в Капитул достаточно символическую сумму — за низший гражданский орден Святого Станислава 3 степени это составляет 15 рублей, а орден, между прочим, золотой. Чем выше степень, тем больше взнос кавалера. Исключение — орден Святого Георгия, все степени которого жалуются без каких — либо денег, наоборот, государство еще и ежегодно платит награжденным. И, конечно, высший орден Андрея Первозванного, не взимать же императорским высочествам плату с себя, родных и любимых, а прочих подданных этим орденом жалуют чрезвычайно редко (это не на страницах попаданческих романов, где Первозванным награждают капитанов и подполковников — по Статуту этот орден не ниже 3 класса Табели о рангах, то есть, начиная с генерал лейтенанта). Также не берут денег, естественно, с высочайших особ и послов иностранных государств — это как бы дипломатический подарок. Ну ладно переживем, 15 рублей невелика потеря, как там в «Горе от ума» — «имеет он в петличку орденок», зато Великий Князь за полицаев извинился прилюдно, Генриху это — как бальзам на сердце, он ведь как дворянин должен был вызвать обидчика на дуэль, дворянин не имеет права ходить битым. Хотя это требование в силе, если противник — тоже дворянин, а если нет, то дворянин должен приказать своим слугам отделать обидчика как Бог черепаху, сам он об не — дворянина рук марать не должен и убивать шпагой безоружного смерда — тоже бесчестно. А как отделать полицейского пристава — он как и часовой, лицо неприкосновенное. Вот и живи с такими предрассудками,

Так, «свежими кавалерами», мы вернулись домой, прихватив в Елисеевском пару бутылок Клико и по моему настоянию, зернистой белужьей икры по 3 рубля 50 копеек за фунт (вот фунт и вяли, чего уж мелочиться я сто лет не ел этого деликатеса), а также выбрав большой ананас, по паре фунтов черного и желтого винограда и, по рекомендации приказчика, обозвавшего нас «ваши сиятельства»[10], пару фунтов спелых груш (сладких, как мед). А вот высших чиновников «на халяву» пригласили на фуршет, не пригласили нас и купцов, ну, я думаю, они тоже не пропадут.

Художник Федотов. Свежий кавалер. У чиновника орден Святого Станислава 3 степени, но манера ношения ленты без колодки показывает, что эта ситуация до русско — турецкой войны. После нею была введена пятиугольная колодка для ленты, характерная и для нынешних наград

[1] Нынешний ГУМ на Красной площади

[2] САСШ — Североамериканские соединенные Штаты, так называли нынешний США в отличие от Мексиканских соединенных Штатов

[3] В императорской России вероисповедание значило больше, чем национальность.

[4] Между прочим, Фармакопея СССР состояла из двух нетолстых книжек. В первом томе — про изготовление лекарств, во втором — про листики — цветочки и корешочки. И никаких статей про антибиотики, жаропонижающие и прочие химиопрепараты. Это было в Британской Фармакопее или Фармакопее США — здоровенные тома альбомного формата с мелким шрифтом на тонкой, почти папиросной, но прочной бумаге, потом они появились на СD. А наши студенты учились по справочнику профессора Машковского, представлявшего собой откопированные инструкции по препаратам и плохо отредактированные списки аналогов, благодаря чему даже провизоры не знали оригинаторов, а ведущим часто выступал какой — нибудь индийский дженерик. Что же творилось в голове у врачей — форменная каша, они писали себе шпаргалки и клали их под стекло в кабинетах, зная реально полсотни самых ходовых препаратов.

[5] Солдатское название знака военного орденаСвятого Георгия, будушего Георгиевского креста.

[6] Бонза — китайский божок, в переносном смысле местный царек, чиновник высого ранга.

[7] Форма поощрения рядовых и сержантов в СА СССР — фото для посылки на малую родину и самолюбования. Офицерам просто объявляли благодарность в Приказе по части.

[8] Тот еще фильмец, хотя про это же время — там Фандорин меняет золотой брегет и свой прикид на тулуп и шапку извозчика (бери часы — они тысячу рублей стоят»). Так сыщика задержал бы первый городовой — водителю кобылы положено быть в синем халате поверх зипуна, а так штраф за нарушение формы одежды.

[9] Сергей Александрович был братом Александра Третьего, пятым сыном Александра Второго.

[10] Титулование графа в Российской Империи.

После отмечания наград, жаль, положить ордена в стакан было нельзя, за отсутствием самих орденов — но это дело наживное, мы вышли в сад. Уже было темно и на небе были видны мириады звезд, даже Млечный путь хорошо просматривался — это вам не нынешняя Москва, где из звездного неба только Сириус проглядывает (это не считая Луны и Венеры, но они — то ближайшие соседи). Я всегда любил смотреть на звездное небо и теперь стал показывать Генриху, где и какие созвездия на декабрьском темном небосводе. Генрих, попыхивая трубочкой, сидел и молча внимательно смотрел на меня. Потом неожиданно сказал:

— Саша, или как там тебя правильно зовут, а ты кто и откуда?

Я прямо опешил, так неожиданно это было для меня, разомлевшего от вина и еды. Видимо я выглядел как ударенный в солнечное сплетение, только воздух не пытался глотать. Повисла пауза, Генрих выжидательное смотрел на меня. И как он меня раскусил? Впрочем, я не шпион, никто меня к длительному внедрению не готовил, значит, где — то прокололся. Чтобы выиграть еще секунды, протянул голосом Соломина ответившего на вопрос маленького Юры: «Пал Андреич, вы — шпион» бессмертным «Видишь ли, Юра». Хотя я немного сымпровизировал: — Генрих, прямо не знаю, как сказать, чтобы не соврать.