В последний раз спрашиваю по- хорошему: Ты на мне женишься? (дилогия) (СИ) - Николаева Раиса Борисовна - Страница 24

"А с чего это я решила, что вампир вылечил мне глаза ради меня? — вдруг подумала она. — Да он палец о палец бы не ударил, если бы ему это было не выгодно! — стала убеждать себя Ирина Павловна. — Ведь это же любому понятно. Что выгоднее таскать за собой слепую девицу с целым выводком сопровождающих, или вернуть ей зрение и пусть она сама отвечает за свой цыганский табор!" — и до того Ирине Павловне стало легко и радостно от своих правильных, логически выверенных мыслей… что даже внимательный взгляд вампира, лишь чуть-чуть поколебал ее уверенность, и зародил каплю сомнения в собственных выводах. А уж когда она услышала его насмешливые слова, то и эти неясные сомнения исчезли бесследно. Хотя вампир сказал-то всего одно только слово: "Женщины", и при этом, как — то тяжело вздохнул. И слова, и этот вздох Ирине Павловне категорически не понравились.

Глава 29

Пока она кормила детей, Шертес решил разведать дорогу.

— Если колея будет сужаться или становиться не такой проторенной, то, значит, нам надо двигаться в противоположную сторону! — безапелляционным тоном стала учить вампира Ирина Павловна. Глаза мужчины засветились багровым светом, что в темноте было очень хорошо заметно.

— Госпожа, — в страхе шикнула на нее Фанна, — его сиятельство лорд Шертес сам знает, как отыскать нужное направление. Он же мужчина! — с нескрываемым пиететом ко всему мужскому полу, уважительно добавила женщина. А ее хозяйка быстро прикусила себе язык, но уже было поздно. Нет, она не собиралась обижать, дразнить подкалывать, вампира своими поучениями, не собиралась, и издеваться над ним, просто привычка учить и контролировать все и вся, с годами стала ее второй натурой. Ирина Павловна знала об этом своем недостатке, и когда вспоминала, то пыталась поубавить менторский тон, ну, иногда, правда, забывала об этом, вот как сейчас.

Сын восстал против ее деспотии в подростковом возрасте, делая все по-своему, приучив ее, если не уважать его мнение, то хотя бы похитрее и по дипломатичнее навязывать свое. С вампиром пока такой привычки у нее не выработалось… к сожалению, причем к ее сожалению, поскольку глаза вампира так злобно и предвкушающее светились, что она теперь со страхом ожидала его ответного хода.

Шли быстро. Ночью идти было даже приятно, особенно учитывая, что рядом с вампиром можно было ничего не бояться: ни людей, ни животных. К деревне вышли под утро. Вампир приказал ей и Фанне переодеться в женскую одежду и отправил их в ближайший трактир, который они узнали по облупленной деревянной вывески, чтобы попытаться продать вещи, хоть за какие-нибудь деньги, или выменять их на еду.

Ирина Павловна с Фанной нерешительно приблизились к харчевне. Их необычная одежда сразу привлекла внимание хозяйки, надо сказать, что это внимание было очень не добрым. Женщина что-то крикнула им, ни Фанна, ни Ирина Павловна не поняли ни слова. Женщина что-то крикнула еще раз. В ее голосе зазвучала угроза. Ирина Павловна протянула бархатную скатерть, в надежде, что хозяйка корчмы догадается, о чем они ее просят, но женщина вместо этого подошла к собачьей будке и недвусмысленно стала отвязывать, истерично гавкающую собаку.

Фанна и Ирина Павловна спешно ретировались.

— Ничего вам нельзя доверить! — с раздражением заявил Шертес, когда она рассказала ему о неудачном походе.

— Попробуйте сами, — ядовито огрызнулась она, поскольку в растерянности не знала, что им теперь делать.

— И как я пойду в этой черной одежде? — резонно спросил вампир. — Моего вида перепугаются не только дети и женщины, но и мужчины.

— Ах, дело только в этом? — расплылась в ехидной ухмылочке Ирина Павловна, и тут же сунула под нос вампиру светленькие вполне подходящие случаю брюки и рубашку. А еще она достала соломенную шляпу, чтобы кровопийца мог прикрыть свою лысую голову. Мужчина удивленно хмыкнул и быстро переоделся, не сказав ни слова возражения. Напоследок Ирина Павловна бросила ему под ноги носки и штиблеты.

— А что вы скажете? — немного запоздало поинтересовалась она.

— Скажу, что я вместе с детьми, их няней и э-э-э…

— Только не вздумайте сказать, что я ваша любовница или содержанка! — перебила его Ирина Павловна.

— Что вы! Конечно, нет, — уверил ее вампир, злорадно улыбнувшись, при этом. Она подозрительно посмотрела на его удаляющуюся спину, и залегла в кустах с Фанной и детьми, наблюдая за дипломатической миссией лорда Шертеса.

Когда она ходила в деревню, то была так взволнована предстоящими переговорами, что совсем не смотрела по сторонам. Теперь же. В ожидании вампира, она с интересом стала рассматривать первое жилое поселение, встретившееся ей в этом мире, после перемещения.

Во-первых, ее удивила планировка селища. Она всегда считала, что в деревнях трактир находился в центре села, здесь же он стоял на околице у самого тракта. Во-вторых, она всегда помнила по бабушкиной деревне, что жизнь кипит с самого раннего утра, с первым криком петухов. Это же село, оставалось сонным, хотя по ее расчетам было уже часов семь утра, не меньше. Смотреть особенно было не на что. Трактир, рядом виднелись еще три дома и еще дальше несколько крыш. Ирина Павловна сладко зевнула, и прилегла на солнышке, дожидаясь возвращения лорда. Он все не шел и не шел. Солнце уже стало приближаться к зениту, и она едва сдерживалась, чтобы не бросится вслед за ним, как он. Наконец, вышел и помахал им рукой, чтобы они все шли к нему.

Ирина Павловна приблизилась в харчевне с опаской, памятуя о той злобной мегере, что собиралась спустить на них собак, но теперь ее встретила улыбающаяся, приветливая женщина крепкая и сильная, что называется в самом соку. Она их пригласила в дом и накормила рассыпчатой кашей, а потом еще напоила взваром и угостила медом. Ирина Павловна только диву давалась таким переменам. Она стала пристально следить за трактирщицей и сразу же заметила нечто странное.

Сначала это были взгляды, которые хозяйка кидала на вампира, и было в этих взглядах нечто такое… такое, что Ирина Павловна, как взрослая умудренная жизнью женщина, мгновенно догадалась, чем занимался здесь этот развратитель почтенных домохозяек все это время. А еще Ирина Павловна заметила жалостно-презрительный взгляд, каким ее саму одарила трактирщица.

Улучив минуту, когда она осталась один на один с вампиром, Ирина Павловна ядовито спросила:

— Похоже, вам не в первой, ублажать состоятельных женщин, зарабатывая себе на пропитание, ведь правда? — она и сама не знала, почему это сказала. Просто когда она увидела эту матрону настолько довольной и счастливой, что-то больно кольнуло сердце, заставляя говорить эти глупые слова, вместо того, чтобы поблагодарить мужчину, организовавшего им всем такой хороший завтрак. Она думала, что Шертес ее прибьет за такие слова, но вампир был сыт и благодушен.

— Ах, милая Лорри — театрально-пафосно с фальшивой грустью в голосе начал Шертес, — только вы со своим богатым жизненным опытом сможете посочувствовать мне и одновременно порадоваться за меня.

Ирина Павловна откровенно была сбита с толку.

— И в чем это я должна вам сочувствовать, и тем более в чем радоваться за вас? — подозрительно, ожидая страшный подвох, спросила она.

— Только вы одна сможете понять, что чувствовал я, учитывая мою страстность и любвеобильность, лишенный в течении долгих лет, женской любви и ласки! — с придыханием оповестил он. Ирина Павловна лишь презрительно скривила губы, не желая проникаться состраданием к вампиру по поводу этих его мук. Он искоса глянул на нее и ухмыльнулся весьма довольный такой предсказуемостью, и продолжил с надрывом: — И вот я, Лорд Шертес вместо того чтобы сжимать в объятиях наиутонченейших, изысканнейших красавиц, вынужден довольствоваться простой селянкой! Разве подобное не вызывает сочувствие и безмерную жалость ко мне?