Трое в карантине и другие неприятности - Чиж Антон - Страница 12

– Ты что, с ума сошел? Я ничего плохого не хотел! Только поговорить! – вяло отбивался Роберт. – Я же не знал, что она это… с тобой…

– Не ври! – лютовал Макс. – Зачем ты их убил? На почве личной неприязни? Кира, а у него в комнате ты улики поискать не хочешь? А вдруг найдем?!

Он схватил Киру за руку и потащил в комнату к Роберту. Там Макс рывком вытащил из-под кровати чемодан и стал выкидывать из него вещи.

Кира и Роберт за ним наблюдали. Ногой отпихнув чемодан, Макс бросился шарить за шкафом.

– Есть! – вскрикнул он. – Ну? Что вы теперь скажете?!

В руках у Макс держал смятые в комок белый халат и шапочку.

– Это не мое, впервые вижу! – взвизгнул Роберт. – Мне подбросили! Я никого не убивал!

– Кира, мне кажется, все ясно. Надо вызвать полицию, пусть разбирается с этим, – Макс кивком указал на Роберта.

– Давай подождем до утра, всего пару часов, – попросила Кира. – В санатории усилили охрану, мышь не проскочит, не то, что Роберт. О, чуть не забыла. Ну, у тебя и реакция. Я закричать не успела, а ты уже подоспел…

– Долго ли умеючи, – усмехнулся Макс.

Уснуть Кира даже не пыталась. Ей казалось, что она почти раскрыла двойное убийство.

«В действительности все иначе, чем на самом деле», – говорил Станислав Ежи Лец и был прав.

Чтобы проверить свою догадку, Кира снова попробовала вжиться в роль убийцы.

Он не планировал преступления заранее. Поэтому использовал подручные средства: снотворное, которое имелось почти у всех членов труппы, огнетушитель, висящий в коридоре… Разжиться в санатории халатом и маской тоже не было проблемой. Возможно, преступник даже не знал, что судьба сведет его с людьми, которых он винил в смерти родного человека. Но, если свела, не смог упустить шанс отомстить.

Что он сделал? Для начала закутался в медицинский халат «от шеи до пят», как выразилась Лариса. Высокому Роберту халат был бы по колено. Но убийцей был человек среднего роста… Дальше… Дальше подменил бутылки с водой. Глубокой ночью зашел в комнату к Виолетте, чтобы инсценировать ее самоубийство – подбросить пустые упаковки от таблеток. Вот откуда скрип половиц!

Вторую инсценировку он провернул в комнате Ревунова. Сам ли Борис напился, или его напоили, – неизвестно. Точно известно, что убийца совершил ошибку, забыв надеть на мнимого беглеца куртку. Зато не забыл сунуть ему в карман паспорт и кошелек, которые Борис держал в тумбочке. С непростой задачей перебросить грузного Бориса через перила тоже справился…

Осталось найти в интернете фото Зорина с его племянниками.

Не без труда, но Кире это удалось. На снимке, сделанном после какой-то премьеры, все трое стояли, обнявшись, и выглядели счастливыми. Узнать в кареглазом подростке взрослого мужчину было трудно, но можно.

Еще час Кира терзалась сомнениями. Она хорошо представляла, что испытывал подросток, видя, как мучается его дядя. Дядя, заменивший мальчику и его сестре отца. И что чувствовали дети, второй раз оставшись сиротами. Но… Но никто не имеет права лишать жизни другого человека, какой бы мразью тот человек ни был. А убийца еще пытался подставить невиновного, подбросив халат и шапочку…

Посреди ночи Кира позвонила Чибису и попросила срочно приехать. Капитан не смог отказать.

– Что-то зачастил я к вам, – заявил он ей, зайдя к ней в номер. – Что на этот раз? Третье убийство? Или ограничились покушением? Не знаю уж, что и думать!

– Я вам кое-что расскажу, – сказала Кира. – А что думать, решите сами.

Когда тетя Валя принесла завтрак, застала Киру в слезах.

– Он же мог и меня убить! – сквозь рыдания выговорила девушка.

Санитарка воздержалась от объятий.

– Кто, вирус-то? Снова новостей по телевизору насмотрелась? – по-матерински спросила тетя Валя. – Ну, все под богом ходим. Да не переживай так! Ты молодая, здоровая, скоро отсюда выпустят, домой поедешь. Родные-то, наверное, уже заждались? Мы многое пережили, и это как-нибудь переживем. Уж поверь мне…

…При обыске полиция обнаружила спрятанные в комнате перчатки со следами красной краски, идентичной краске на огнетушителе. Не успел от них избавиться – или не захотел? Кто его знает, творческую личность… Этой ночью Макс исчез из «Ивушки».

Чибис обещал достать его даже из-под земли. Не дожидаясь окончания пандемии.

«Всем привет. Я вернулась. Дом, милый дом. Завтра порадую вас новиночками из Милана, а сегодня мне надо отдохнуть. Перелёт был тяжёлый. Долго мариновали в аэропорту. Заставили подписать кучу бумажек, снимали видео, что мы всё получили и предупреждены об ответственности. Никогда ещё не чувствовала себя почти преступницей. Ну всё, дорогие мои подписчики, увидимся завтра!»

Настя ещё раз перечитала пост, наставила в нужных местах эмодзи и нажала кнопку «опубликовать».

Чемодан так и стоял, забытый у порога. Разбирать его не было сил. Она и правда устала. Устала и расстроилась: Борис в аэропорт не приехал. Сообщение, отправленное ещё, когда она садилась в самолёт, догнало её только на выходе из салона. Там, на площадке телетрапа, стояли люди в масках и перчатках, собирали у пассажиров анкеты, которые им велели заполнить стюардессы, и давали подписать какое-то грозное постановление, что они обязаны просидеть на карантине две недели. Но по сравнению с разочарованием от того, что она не увидит Бориса, это показалось сущей ерундой.

Беда Насти состояла в слишком богатом воображении. Картинки, которые рисовались ей, не всегда совпадали с действительностью. Она-то уже видела, как выбежит в зал ожидания, бросит чемодан и кинется на шею любимому, а он подхватит её на руки, и будет кружить, кружить, кружить…

Эта сцена, как из какого-то фильма, так и стояла у неё перед глазами. И хорошо, чтобы кто-нибудь снимал их в этот момент – это было бы великолепное фото, а ещё лучше видео. Жаль только, что Борис не желал становиться объектом Настиных постов, и ещё в самом начале их отношений поставил условие – никаких совместных фото в интернете.

Ну, и пусть. Настя вполне успешно справлялась с нелёгким бременем бьюти-блогерства и так.

Выпить бы чаю, горячего сладкого чаю. С шоколадкой. И жизнь наладится. Но шоколадки в холодильнике не нашлось.

Огорчение было столь велико, что Настя чуть не заплакала. Мало того, что Борюсик подвёл, и таксист нахамил, так ещё и шоколадки нет.

Воспоминание о таксисте вызвало волну раздражения. Вредный дядька заломил цену и вдобавок в приказном тоне велел садиться на заднее сиденье.

Нет, Настя и сама бы села именно туда, не хватало ещё в дороге отвечать на глупые вопросы водителя: «Откуда едете? Как там за границей?». Но этот таксист, похоже, вопросов задавать не собирался, и, вообще, в его хмурых глазах над одноразовой маской сквозило некое неодобрение и даже злость.

Он поставил её чемоданы в багажник, и, прежде чем сесть за руль, снял и выкинул в урну тонкие резиновые перчатки. И только тут Настя, кажется, поняла: таксист ею брезгует, и ею, и её багажом и, вообще, если бы не нужда в заработках, ни за что не повёз пассажирку, прибывшую из «чумной» заграницы.

Кипя от негодования, она тут же в такси опубликовала пост про таксиста, который «ах, как боится заразиться», и наставила весёлых смайликов.

Вообще, за несколько дней, пока она добиралась домой, рейтинг её канала значительно вырос. Настя тщательно фиксировала все свои передвижения по Милану, проблемы с которыми пришлось столкнуться, показывала опустевшие улицы. Подписчики сочувствовали, слали слова поддержки, сердечки и поцелуйчики.

«Настюша, мы тебя любим. Возвращайся скорее…», – и всё в таком духе.

«Вот действительно, что ни делается, всё к лучшему», – думала Настя, глядя на растущий, как на дрожжах, рейтинг канала. Борис мог бы ей гордиться. Борис… Почему же он не встретил?

Короткое сообщение: «Малыш, прости, не смогу приехать. Форс-мажор», выбило её из колеи. И спросить не у кого. Она набрала его номер ещё там, в аэропорту, но Борис звонок сбросил. Больше она не рисковала. Он мог быть на совещании или на важных переговорах, и ей бы потом влетело за эти звонки.