Мстительница - Рейнольдс Аластер - Страница 22

– Заткнись, – рявкнула Прозор.

Триглав сделал еще глоток:

– У них есть право узнать, что может случиться.

– Не сейчас, – сказал Хиртшал.

– Подходящий момент никогда не наступит, верно? Но ведь это часть того, что мы есть, и Проз ни в чем не виновата. В отличие от чтеца шарльеров, который был с нами в тот раз. – Триглав провел рукой по голове, словно убеждаясь, что она все еще безволосая. – И не переживайте – я не оскорблю этот корабль, упомянув его имя. Хватит и того факта, что его оценка оказалась ошибочна, ауспиции – нелепы. Ну, расскажи им, Проз.

Она уставилась на него, нахмурившись – точнее, скорчив еще более хмурую гримасу, чем обычно, – но я вдруг поняла, что теперь, когда историю наполовину выволокли на свет, Прозор и впрямь захотелось довершить рассказ. Все равно что вскрыть нарыв как положено, раз уж взялась за дело.

– Ты права, – сказала она, кивнув мне. – Речь и впрямь про Клык. Просто шарльер с таким названием. Он все еще где-то там, крутится на орбите, которую мне не хочется вспоминать. Местечко, как нам показалось сперва, весьма заурядное. Не было в нем ничего жуткого. Камень цвета кости, гладкий, без кратеров. Его вскрывали несколько раз, кое-что награбили, но никто никогда не заходил по-настоящему глубоко.

– Пока не прибыли мы, – подхватил Триглав и передал Прозор пиво.

– Рэк хотел поглядеть, что там внутри. Значит, мы должны были спуститься глубже, чем кто-либо до нас. Мы сделали четыре захода, все дальше и дальше. На четвертом… ну, кое-что нашли. Более чем в лиге с четвертью от поверхности. Комнаты. Множество комнат. И такой добычи никто из нас раньше не видел. Я про такие штуки ни до того, ни потом даже не слышала.

– Например? – спросила я.

– Неприятные штуки. Золотые ящики. Вроде как для сокровищ, только с гравировкой в виде черепов и костей или трупов, с которых облезло мясо. Припавшие к земле львы, у каждого чухло наполовину сгнило. Сплошные оскалы и глазницы. Там были и обезьяньи лица. Мы все прям затряслись. Что-то в этих ящиках словно говорило: «Держитесь подальше». И чем ближе мы подходили, тем хуже становилось. Но Рэк в тот раз шел под всеми парусами. Он хотел узнать, что в них. Поэтому взял и открыл один. Весь дрожал, просто стоя рядом, но надо отдать ему должное – сумел открыть. Там не было замка или чего-то в этом духе, просто крышка на петлях. И внутри…

– Что?

– Призрачники, – сказала Прозор. – Там было больше их барахла, чем ты, я или кто-нибудь другой видели в одном месте. И ящик был не один. Их там было несколько десятков. Мы открыли пару штук, когда собрались с силами. Это было нелегко.

– Призрачники?.. – переспросила я.

– Это древняя раса. Может, времен Первого или Второго Заселения, а то и раньше. Они были людьми… ну, наверное. Но не такими, как мы. Они делали такое, чего мы не можем, о чем даже помыслить не смеем. Они делали неправильные вещи. Такие, которые противоречили общим законам природы. Мало что оставили после себя, кроме репутации, от которой бросает в дрожь. Некоторые разумники говорят, что шарльеры для того и нужны, чтобы всякие там штучки-дрючки, оставшиеся после призрачников, не вернулись в мир, но шарльеры не очень-то с этим справляются. Ты когда-нибудь видела вещь, созданную призрачниками, Фура?

– Кажется, нет.

– Вот что странно: их на самом деле увидеть нельзя. Призрачники творили странные штуки. Когда смотришь прямо на них – видишь пустоту. Заметить можно лишь краем глаза, мельком, не пытаясь ничего высматривать.

– А на борту есть штуковины призрачников?

– Жюскерель к ним бы не прикоснулась, даже если бы они были. Это мощные штуки. Иногда полезные. Оружие и броня, о которых мы сейчас даже не мечтаем. Некоторые рискнули бы. Но доверять этим штукам нельзя.

– И все же вы кое-что привезли с собой.

– Нет. Не было времени. Рэк думал, оно есть, но ауспиции оказались неправильные. Мы были все еще внизу, в хранилищах, когда поле снова начало сгущаться. Барахло призрачников нас испугало, но этот испуг был ерундой по сравнению с мыслью о том, что мы окажемся заперты в шарльере.

– Но времени хватило, – настаивала я. – Чтобы выйти. Даже если вы не успели прихватить добычу, все равно спаслись.

Прозор встретилась со мной взглядом:

– Большинство из нас.

– Поверхность может восстановиться в мгновение ока – сомкнуться, как веки на глазу, – встрял Триглав. – Когда такое случается, шансов выбраться нет. Но бывает и медленнее. В нашем случае у них был примерно час, чтобы убраться с того мира. – Он посмотрел на Хиртшала. – Хочешь что-то добавить, о мой болтливый друг? Не стесняйся.

– Нет, – ответил парусный мастер.

Прозор отхлебнула еще пива:

– Клык всегда был очень сложным шарльером. Наполовину поэтому Рэк туда так и не вернулся, хотя он единственный капитан, который знает, что там на самом деле и чего это может стоить.

– Расскажи им про вторую половину, – сказал Триглав.

– Я взяла с него обещание, что мы никогда не вернемся. Он хочет, я знаю. У него там незаконченные дела. Но он может оставить их незаконченными, пока я в команде. Я не стану высчитывать закономерности для этого поля после всего, что с нами приключилось.

– Да что же такое плохое там произошло? – взмолилась я.

– Да все. Там не было лестницы, как здесь, только шахта. Может, когда-то лестница и была, да вся истерлась, и остались только стены шахты. Прямой и глубокой, до самого поглотителя. Капитан соорудил лебедку, прицепил к верхней части. А лебедка, скажу я вам, – штука хорошая, но ее не всегда можно использовать. Перво-наперво, она тяжелая, и если – как на этом мирке – надо сперва преодолеть множество дверей, прежде чем доберешься до шахты, то лебедка еще и слишком большая, чтобы нести ее с собой. На Клыке было проще, шахта там выходит прямо в космос, и все, что нам нужно было сделать, – это прикрепить механизм ее к верхней части как можно надежнее. Лебедка опускала и поднимала ведро, чтобы мы сами могли проникнуть внутрь и вынести добычу. Но в ведре хватало места для одного человека зараз. Когда пришло известие, что шарльер закрывается раньше срока… – Прозор тряхнула головой с таким видом, словно весь ужас пережитого к ней вернулся.

– И остаток, – подбодрил ее Триглав.

– Шестеро из нас должны были подняться из шахты. Кэп настоял, что пойдет последним. Я отправилась первой – таков был приказ Рэка. Он должен был спасти открывателя. Я была его сокровищем. – Она помолчала, с трудом сглотнула. – Но случилась ссора. Гитлоу настаивал, что будет следующим.

– Скажи им, кем был Гитлоу.

– Моим мужем, – проговорила Прозор.

– Гитлоу был оценщиком, – сказал Триглав. – К тому же чертовски хорошим. Даже Трисиль согласится, а получить похвалу от Трисиль – все равно что попытаться согреть пальцы ног звездным светом.

Хиртшал отвлекся от своей головоломки:

– Гитлоу. Хороший малый.

– Гитлоу был уже в ведре, готовый подниматься по шахте, как вдруг Шевериль испугалась.

Это было еще одно новое для нас имя.

– Кто это была? – спросила Адрана.

– Открывательница в учениках у Мэттиса, – сказал Триглав. – У Рэка в то время была команда побольше, и некоторые из нас готовили учеников. Шевериль была неопытной… как дошло до дела, то и выяснилось, что нос не дорос у нее до таких вещей. Страх проник ей в самое сердце и сделал с ней ужасные вещи. Черт, мы все перетрусили. Невелика тайна. В глубине души каждый знает, что он ссыкло. Но один засранец от другого отличается тем, как он себя ведет, невзирая на это знание. – Он провел рукой по губам. – Шевериль попыталась прыгнуть в то же ведро, где уже сидел Гитлоу. Оно накренилось, оба упали. Такое падение ничем хорошим не заканчивается. Лишь в одном нам повезло.

– В чем именно? – спросила я.

– В той шахте не было дыхали. Они упали быстро.

– Что-то я не пойму, при чем тут везение, – заметила Адрана.

– Потому что как только они вышли за пределы досягаемости трещальника, – проговорила Прозор, – я перестала слышать, как мой муж кричит, продолжая падать.