Больница людей и нелюдей (СИ) - Соколова Надежда - Страница 27

— Так все же. Могу ли я надеяться на вашу благосклонность, юная красавица?

Р-р-р! Кому-то явно жить надоело. Я, в общем-то, девушка не злая, но прости, бобик, ты меня сейчас довел.

— Да без проблем. Принеси мне документ от вампира, что поставил на меня свою печать. И когда я прочитаю, что он не против нашего романа, развлечемся, — ухмыльнулась я.

— И что это было?

— Жур…

— Я уже давно как Жур. Инка, вот зачем ты их стравливаешь? Тебе острых ощущений не хватает?

Подниматься по лестнице после сытного обеда было, мягко скажем, тяжеловато. Но я все же упорно переставляла ноги, стараясь не замечать одышки, шипела про себя и готова была заразить бешенством весь белый свет.

— Это кто… кого… стравливает… достали… уже…

Да, говорить мне было тяжело, но когда это моих мучителей волновала подобная ерунда?

— Ты знаешь, что оборотни, а особенно волки, славятся своим упорством? Он ведь принесет. И документ, и печать на том документе. Правда, перед этим они с вампом разнесут пару кварталов. Но тебя, похоже, это не волнует…

— Вот когда… принесет… тогда… и будем… разбираться…

Фух… Слава богу, я-таки дошла… Нет, однозначно, пора садиться на диету…

Сурина:

Наш бесценный куратор, как того и следовало ожидать, и не подумал наказывать тушу. Как же, ценный иномирный специалист, разве можно ее в чем-то ограничивать! А то, что эта дубина стоеросовая способна всю больницу на раз разнести и персонал до нервного срыва довести, так то ерунда. Главное, чтобы самой Инке было комфортно работать! И ведь ржал же, гад! Снова ржал! Нет, чтобы хотя бы для приличия серьезным побыть и выговор ей сделать. Нет, Его Сиятельство изволили развлекаться! Скучно ему с нами, видите ли!

Внутри все клокотало от несправедливости. Мне — пять ночей дежурств, а с нее как с гуся вода!

— Ты ревнуешь, — Зикки, которой я пожаловалась на несправедливость этой жизни, пожала плечами. — Да и Инку с самого начала оцениваешь пристрастно. Ничего страшного не произошло. А ее методы лечения… Ведь сработало же, признайся. Депрессия ее подопечным в ближайшее время точно не грозит.

Я раздраженно зашипела, вскочила и кинулась к окну ординаторской. За стеклом вовсю буйствовала весна, народ наслаждался жизнью и цветущей природой, неспешно прогуливаясь по улочкам и сидя в кафе и ресторанах. И только я должна была, словно вечная узница, сидеть в этих стенах! Да еще и с тушей под боком!

— Я. Не. Ревную! Она не должна была так себя вести! Не грозит, да. Им вообще сейчас ничего не грозит. Кроме психушки, наверное! Это додуматься надо — травить байки вместо занятия терапией!

— Так это и была терапия. Шоковая.

Эльфийка улыбнулась.

— У Инки нестандартные приемы. Но ведь срабатывают же. Так за что ее наказывать?

— Да конечно! С ведьмой тоже сработало! Она чуть не угробила почтенную…

— А вот рядом с ведьмой ее вообще быть не должно было. Это однозначно была твоя ошибка. Сури, прекрати себя накручивать. Сколько она тут живет? Семь-десять дней? Что ты хочешь от иномирянки, мало того что не знакомой с нашим миром, так еще и не закончившей институт? Снисходительней смотри на ее промахи.

— Угу. Бедная-несчастная иномирянка, не успев попасть в БЛиН, умудрилась и женихами обзавестись, и в убийства вляпаться. А так да, она белая и пушистая!

Дверь распахнулась, впуская лешего и тушу. Последняя выглядела… Мягко говоря не очень… Как лошадь, в пене и мыле.

— Кто на тебе скакал? — хмыкнула я, чувствуя, как настроение стремительно улучшается, пусть и за чужой счет. Да, я начинала понимать куратора…

Ответом меня не удостоили. Ее Жирность сразу же плюхнулась в кресло, хватая ртом воздух. Нет, не лошадь. Рыба. Жирная такая, явно с икрой.

Зикки укоризненно покачала головой:

— Инка, тебе надо больше заниматься физически. У тебя отвратительная форма.

Человек-сыщик снова рыскал по этажам с настойчивостью кота, гоняющегося за настойкой валерианы. И как обычно, поводом для очередного появления обнаглевшего нюхача послужило ЧП на людских этажах. Только на этот раз обошлось без убийства. Попытка самоубийства. Всего лишь. Ненамного лучше, конечно, но уже хотя бы не остывший труп. Какая-то безмозглая малолетняя дурында, соблазненная и брошенная соседом по дому, около месяца наблюдалась у «врачующих души» в отдельной палате, а затем, словно и не было никакой терапии, попыталась вскрыть себе вены.

— Народ утверждает, что у нее в палате вообще ничего острого не было. Сплошные пластик и дерево.

— Народ? Ин, тебе-то откуда знать?

— Да что там знать. Вся больница об этом судачит. Охранники-гоблины, что дежурят у входа со стороны людей, разболтали нашему персоналу, что ни медсестры, ни врачи к той девчонке не допускались: только нянечка, постоянно приносившая ей еду, и лечащий врач. Вот и думай тут, кто и как ей «помог».

— Гипноз?

— Инка… Ну не поддается персонал гипнозу…

— Правда? Всех работников проверяют индивидуально? Или надеются только на магические амулеты? Если последнее, то магия — штука ненадежная.

— Дитя технического мира…

— Ас, она права. То, что сделал один маг, может легко испортить другой. Да и защита от ментала у людей слабая.

Интерны активно обсуждали несостоявшийся труп, забыв об остальных разнообразных проблемах и заботах. Туша, как обычно, продемонстрировала всем нам цинизм и жестокость своего мира. Я протестующе фыркала, слушая ее рассуждения в стиле завзятого заплечных дел мастера, Зикки упорно отмалчивалась, Ас с жаром оппонировал, а Ин и Ар почему-то были полностью на стороне невыносимой иномирянки. Новых пациентов не ожидалось, старые не беспокоили, так что мы пили кофе/чай, сплетничали и маялись дурью.

Инна:

Красавица суккубка, с пышными формами, миловидным кукольным лицом, сейчас сплошь покрытым кровоподтеками и синяками, и поломанными конечностями, лежала на больничной койке, стонала и громко, с чувством, поносила весь мужской пол, не стесняясь ни в выражениях, ни в описании. Зикара и Жур оказывали девушке первую медицинскую помощь, убирая многочисленные раны и гематомы и сращивая различные переломы. Я работала на подхвате и снова и снова тщетно пыталась вообразить себе те БДСМ-игры, в которых можно было так профессионально изломать тело несчастной суккубки. Нет, моих скудных знаний о жизни явно не хватало. Как и опыта.

— Если хоть один шрам останется, — верещала накачанная местной анестезией рыжеволосая красотка со стандартами земных моделей, — я вашу больницу засужу! Я к самим ведьмам отправлюсь! Они на вас наложат все известные проклятия! Я…

М-да… Как-то чересчур «активно» началось очередное утро… А я еще и не спала полночи, подсчитывая, когда именно у матушки должен быть День Рождения, и искреннее надеясь, что мое отсутствие поймут и простят. В идеале — вообще не заметят. Хотя от подобном подарке Небес, судя по всему, не стоило и мечтать. В общем, сейчас голова гудела, как колокол, а в глаза какой-то умник насыпал пару тонн песка…

Закончив расправлять поломанную по всем возможным углам пациентку, мы дружно переместились в столовую, собираясь плотно позавтракать. Вот только поесть нам, конечно же, не дали. Не с нашим счастьем, как говорится.

— Пятый этаж — ведьма с ножевыми ранениями. Седьмой этаж — сошедшие с ума феи, четырнадцатый этаж — иссушенные эльфы.

— В смысле «иссушенные»? — Изумленно вскинула я брови, наблюдая, как эльфийка и леший нехотя поворачивают к выходу.

Зикара вздохнула:

— Пойдем со мной. Сама увидишь.

Ладушки, четырнадцатый этаж, говорите?

Эльфийка пожалела мои несчастные сто килограммов и направилась к лифту, я уныло потащилась за ней под аккомпанемент своего так и не наевшегося желудка. Вот он точно против приема любых пациентов до завтрака. Но кто ж его слушать будет…

Четырнадцатый этаж «радовал» просто-таки могильной тишиной. Странно. Вроде еще вчера Астон ворчал насчет переполненности что у фей, что у эльфов. Должно же быть хоть какое-то движение. Ну, там, хлопанье дверями, голоса, да хоть что-то!