Карибы (СИ) - Сайд Ливард - Страница 1

Карибы. Встреча первая.

Створки дверей, ведущих на верхнюю палубу, перекосило от первого же попадания ядра с пиратского судна. Флейт кренило на бок против ветра. Эти стервецы всегда подходили против солнца, так их не сразу можно было заметить и распознать. Да и наводчиков десяти палубных пушек слепили яркие лучи. Большой и прочный флейт "Радость" мог из бурь и дальних переходов выйти почти невредимым, но не из схватки с пиратским бригом с десятками пушек на борту. Полные трюмы товара мешали маневренности.

Когда прямым попаданием снесло, сначала фок-, а потом покорёжило и грот-мачту, Адам понял: уйти не удастся. А погибать за дешево не хотелось.

Шкипер и боцман вооружали команду и отдавали приказы, когда на палубу посыпались с канатов, закрепленных за борт кошками, пираты. Абордаж был кратким.

Адам Лонели, находясь у штурвала, видел, как его матросов со вкусом убивают профессиональные душегубы. Как юнгу, что отбивался из последних сил, волокут за ноги и перебрасывают за борт, как боцман с проломленной головой упал лицом вниз у бизани и мешается под ногами сражающихся.

Адам не бездействовал. Двумя прямыми выстрелами он уложил бугая, что первым посмел ступить на борт его флейта, потом обнажил рапиру и оборонял капитанский мостик до тех пор, пока выпущенный из пращи камень не угодил ему в грудь и не сбил с ног.

Моментально на него навалилось несколько тел. Адам - капитан флейта "Радость" был связан, подхвачен под руки-ноги и выброшен за борт. Не совсем в море. В покачивающуюся на волнах, шаркающую о борт корабля, шлюпку.

На корабле начался грабеж. Не хотелось этого видеть. Как и видеть хмурые в ссадинах и кровоподтёках лица своих матросов, что сидели и лежали в той же шлюпке.

- Кэп, раз сразу не перерезали глотки, значит, будем еще жить, - жизнерадостно сообщил кок Донни. За что сразу получил ощутимый тычок в бок от шкипера.

Да. Сразу не убили. Кинули в трюм, рядом с бочками с питьевой водой, в самый сырой угол.

Адам посчитал: в живых, по крайней мере, из тех, кто был рядом, осталось двенадцать человек. Из тридцати. Вот так.

В этом районе не бывало флибустьеров и каперов, под флагами своих держав. Значит, они попали в лапы рейдерам, а эти выкупа не берут. И не требуют.

Адам слышал, как смеющиеся и скабрезничающие пираты таскают с его корабля добычу и складируют, тщательно укрепляя, в том же трюме.

А потом их подняли с помощью пинков и вытащили на верхнюю палубу.

Есть такие моменты, когда ты понимаешь, что умереть было бы лучшим выходом. Подороже продать свою жизнь, утянув за собой побольше врагов. Подохнуть в луже своей и вражеской крови, сжимая в руках оружие.

А сейчас, каждый из выставленных на палубе пленников знал, что его жизнь больше не стоит ни гроша.

Под взглядами криво усмехающихся и переговаривающихся рейдеров остатки команды флейта ждали своей участи.

Каково же было удивление Адама, когда он понял, что их участь оказалась в руках девицы, что неторопливо и обстоятельно обходила пленников, всматривалась в лица, ощупывала и, под гогот и шуточки своей команды, молча качала головой. И тогда жертву подхватывали и отправляли снова в трюм.

Девица словно искала кого-то, пока ее взгляд не остановился на Адаме.

Она подошла почти вплотную, больно сдавила раненное предплечье так, что кровь выступила и окрасила рукав рубахи. Подняла голову и уставилась в глаза пленного капитана.

Девица была мала ростом. Поэтому ей пришлось не только задрать голову, но и привстать на цыпочки, чтоб хоть немного уравняться в росте с пленником.

Недомерка. Пигалица. Злобная пуговица, а не человек.

- Он мой, - прозвучало не как просьба, но как приказ.

Адам не мог прийти в себя. Его захватила эта пигалица? Пустила по миру, разорила, перебила команду и пленила его?

То, что женщины были не такой уж и редкостью на пиратских судах, Адам знал. Но чаще это бывали портовые шлюхи, которых брали при коротких переходах. Знал Адам и о том, что попавшие в плен женщины, порой оставлялись на потеху команде. Участь их была печальна и заканчивалась, как правило, за бортом.

Но все встало на свои места, когда со стороны капитанского мостика раздался хохот, а пираты расступились, пропуская вперед Геррита Герритзона, более известного как Рок Бразильяно. По крайней мере, объявления о поимке этой морды, скверно нарисованной, но узнаваемой, были развешены по всем близлежащим островам.

И Адам вспомнил. «Живьем! Живьем его, сучьи дети, брать! Живьем и что б ни волоска не упало с головы его, разотру по палубе ту падаль, что тронет его!!!» - Рёв Рока Бразильца, казалось, заглушал грохот пушек и ломаемых снастей.

Пираты выполнили приказ кэпа, хотя и не поняли с чего это традицию вешать на рее капитана захваченного судна, на этот раз не продолжили.

Словно высушенный на просоленном морском воздухе лучами южного солнца, высокий и жилистый, Рок напоминал собственную шпагу. И голос его низкий и скрипучий не внушал ни капли надежды на помилование.

Привыкая к свету, Адам щурился и старался разглядеть пиратов, когда его взгляд уперся во взгляд капитана.

- Твою ж ма-а-ать...- Только и простонал Адам.

Девушка стояла рядом с капитаном, довольная собой и лишь изредка поглядывала в сторону пленных.

Рок коротко кивнул, не сводя глаз с Адама. И под крики, уже начавших прикладываться к рому пиратов «Не замучай его до смерти. Детка!», «Покажи нам, что останется от мальчишки на утро!», «Оставь и мне на поразвлечься, чика!», пленника отвели в каюту, втолкнули и выстроились в почетный караул, пропуская девицу.

Как вести переговоры, что не являлась леди, Адам не знал. А вот что никаких переговоров и не предполагается он понял сразу, как только Пуговица захлопнула дверь и развернулась к мужчине.

- Заткнись, слушай внимательно, твоего согласия не требуется. Первое же «нет» и ты пойдешь на корм рыбам как остальные. – Произнесено это было спокойно, не моргая, глаза в глаза. Слова обозначились только легким жестом рукой куда-то за спину, словно девица отмахнулась от назойливой мухи.

Адам, не отводя взгляда, молчал.

В голове прокрутились варианты его использования. От выкупа до насилия. От выкупа после насилия до насилия с пытками и казнью. От развлечений одной девицы до участия всех команды.  Видимо не было ничего, что эта Пуговица не могла бы сделать с ним.

Он коротко кивнул, угол рта пополз вверх, проявив морщинки у глаза. Второй глаз с наливающимся фингалом, неотрывно смотрел на девицу.

И тогда она ударила. Под ребра ногой, впечатав сапогом в солнечное сплетение и заставив пленника согнуться пополам и рухнуть на пол каюты. Адам шумно выдохнул, но больше не издал ни звука.

Приготовился к следующим ударам, сгруппировался, как мог со связанными руками.

- Сядь на стул.

Тяжело привстав, Адам облокотился руками о сиденье, подтянулся и, только собрался сесть, как девица выбила из-под него стул. Потом наклонилась над грузно рухнувшим мужчиной и, захватив волосы на затылке в кулак, запрокинула его голову.

- Мне нужно то, что у тебя вот здесь, - ткнула пальцем в лоб Адама. – А вот сломаны ли будут твои руки и ноги при этом меня не волнует. Ты будешь кричать, так или иначе. На палубе должны услышать тебя все. Понял?

Что это за игра? Что нужно этой «пуговице»?

- Что…

- Просто ори.

И на пол с грохотом полетело все, что было на столе. Потом сам стол со скрипом был сдвинут, а стулья один за другим были разбиты о перегородки каюты.- Ори.

И Адам закричал. Он еще не понял суть игры, но включился. Сопровождал криками и стонами короткими и протяжными каждый удар, привалившись к узкой кровати, ногами пинал перегородку и гремел раскиданной посудой и бутылками.

Они вошли в унисон. Каждый удар встречал ответ, соответствующий силе и громкости. Словно пуговица, ломая свою каюту, выпускала пар после боя. А Адам отпускал горечь потери корабля и свободы.