Контракт на мужа (СИ) - Ли Марина - Страница 47

— Эй, умник, — перебила я. — Не забыл, что я вчера с тобой была на якобы рыбалке и даже ловила маленьких черепашек? Помнишь?

— О, да… — Он потёрся носом о моё декольте. — Помню. Я же говорил, моя магия тебя приняла. И я тоже, если тебя интересует этот вопрос.

Взглянул на меня снизу вверх, и я с головой окунулась в горячий шоколад. Ох…

— Интересует. — Удивительное дело, но голос меня не подвёл. — Это значит, что ты можешь рядом со мной магичить, да?

— Да. — Элар кивнул. — И ещё любить тебя. — Моё сердце сначала замерло, а потом заколотилось-заколотилось, затрепыхалось, как пойманная в силки птичка. — Жарко и долго. После того, как разберусь с помощью Камня. А почему ты спросила про феромоны?

— Уже неважно, — соврала я и решила пока приберечь рассказ о любви с первого взгляда. Оставлю его на чёрный день. — Можно я тебя, наконец, поцелую?

— Да легко!

Мы долго, неспешно целовались, потом в четыре руки готовили завтрак. Элар слизывал вишнёвое варенье с моих пальцев, а я дегустировал крепость кофе, заигрывая с его языком.

Затем он ушёл, а я наскоро убрав в квартире, побежала к коллегам по кооперативу, чтобы узнать последние новости и хоть немного поработать — со Дня Посейдона же пальцем о палец не ударила!

Особых новостей не было, если не считать тот факт, что Владка вчера полностью обновила свой гардероб и подписалась работать моделью в доме мод, принадлежащем той самой портнихе, с которой её Элар познакомил. Мир по этому поводу в очередной раз впал в депрессию.

— Ты бы не психовал, — посоветовала я, — а устроился туда же. И за зазнобой своей присмотришь, и заработаешь заодно. А с кооперативом мы тут и без вас справимся, если что.

Мир задумчиво почесал кончик носа, забыв возмутиться насчёт зазнобы, а я, пользуясь этим, убежала на кухню к Чесе — открытки делать. За время моего внепланового отпуска продали их немало.

Заработавшись, я совсем забыла о времени, а напрасно.

Часа в четыре пополудни меня окликнула Чеся:

— Сливка, спустись вниз, пожалуйста.

Я подумала, что у неё снова какой-то по-особенному доставучий турист из разряда тех, которые «а нет ли у вас точно такого же, но с перламутровыми пуговичками», и, радуясь возможности размяться, побежала вниз.

Но у открытого окна, из которого Чеся продавала свои камни и мои открытки стоял не заезжий турист, а вполне себе местный дюк.

— Привет! — улыбнулся он мне и, поманил пальцем, чтобы я наклонилась, ну, я без задней мысли и выглянула из окошка, как тот Петушок из сказки, соблазнённый коварной лисой.

Коварным лисом, если быть до конца честной, которому только этого и нужно было, чтобы схватить глупую меня своими наглыми лапами и, не спрашивая позволения, поцеловать.

Весьма неожиданно, но вполне прилично.

— А я за тобой, — сообщил Элар. — Ты скоро?

— А?

От шока я, кажется, немножко подзабыла язык.

— Ты же хотела к сестре слетать. Мальчишек моих навестим. Потом можем поужинать в нижнем городе. Я тебя за воротами подожду, возле маголёта. Да?

Я оторопело кивнула и, высунувшись из окна, следила за Эларом, пока он не скрылся за поворотом. А потом уже рискнула обернуться к Чесе. Она выглядела как человек, которому только что сказали о том, что Деда Мороза нет и одновременно сообщили, откуда именно берутся дети.

***

Объясняться с Чесей я не стала, хотя она, если судить по любопытному блеску тёмных глаз, не прочь была бы поболтать.

— Пожалуйста, — без особой надежды на успех попросила я, — можешь пока никому ни о чём не говорить?

— Обижаешь! — притворно надулась Чеслава, и я поняла, что ещё до того, как я покину Славную улицу о том, что у меня роман со злюком будут знать совершенно все. Начиная от всех членов нашего кооператива и заканчивая последним птенцом воробьиного семейства, живущего на обзорной башне, за водосточной трубой.

— Спасибо, друг, — искрясь от раздражения, проворчала я.

Элар ждал меня там, где мы уговорились. Довольно улыбающийся, расслабленный, не чувствующий за собой никакой вины. Без предисловий я ткнула его кулаком в плечо и потребовала ответа:

— Зачем ты это сделал?

— Сделал что?

Он даже улыбаться не перестал. Наоборот, губы его дрожали, словно он с трудом сдерживал смех, а невозможные ямочки на щеках приковали к себе взгляды всех присутствующих при этой сцене туристок.

— Поцеловал меня! — прошипела я и занесла руку для второго удара, но Элар без труда перехватил моё запястье, погладил улыбающимися губами костяшки и, пожав плечами, заявил:

— Не знаю. Захотелось.

— За… ох… — Я задохнулась от возмущения, а этому мерзавцу хоть бы хны! Стоит, улыбается. Довольный, как слон. — Обязательно нужно было делать это при Чеславе? Теперь же все узнают!

— Разве это секрет? — изумился Элар, и мой гнев разбился о его стремительно угасающую улыбку, как стекло о камень. — Потому что, если да…

Туристы в очереди, стражники у ворот, жирные голуби и, по-моему, даже пушистые редкие облака остановили свой неспешный бег по бесконечно голубому небу, чтобы полюбоваться богатством цветового спектра моего стыда.

— Нет! — перебила я, оглядываясь по сторонам. — Я… просто растерялась.

— Значит, не секрет?

И понимая, что другого выхода из ситуации, в которую я сама себя загнала, у меня нет, я закинула руку на шею Элара, запуталась пальцами в пшеничных завитках и поцеловала. В правую щёку, затем в левую — в те самые местечки, на которых появляются изумительные ямочки. В губы. Тёплые, мягкие, снова улыбающиеся.

— Не секрет, — прошептала, разомкнув поцелуй. — Летим к Брошке?

— Что значит, «мы с Эларом вроде как встречаемся»? — смерив меня подозрительным взглядом, переспросила Бро после того, как я сообщила ей переставшую быть секретом новость. — Он тебя принудил? Как?

— Бро…

— Гондольер недоделанный! Я знаю, что он сделал! Пригрозил, что перестанет оплачивать моё лечение.

Я вспомнила, как сама пыталась обвинить Элара в том же, и мучительно покраснела. Бро моё смущение расценила по-своему и зарычала:

— Я убью его! А тебе руки оторву и голову заодно, если ты подписала хоть одну местную бумажку!

— Брошка!

— Сливка!

Мы замолчали, глядя друг другу в глаза. Всё-таки правильно я не взяла с собой Элара, хотя он очень хотел пойти. Подозреваю, вовсе не для того, чтобы спросить у Брошки о её самочувствии. Удостовериться желал, что я расскажу сестре о нас.

Напрасно он во мне сомневался.

— Не кричи на меня и на него не ругайся, — попросила, снизив голос. — И я не защищаю его, так что аргумент про слепую дурочку прибереги на другой раз, пожалуйста. В чём был не прав он, в чём-то — я. Но главное сейчас не это.

— А что?

Бро скептически шевельнула бровью и упрямо скрестила руки на груди. Я вздохнула. Я столько нервов сестре вымотала своим бывшим. Роман у нас был стремительный и совершенно дурной, к тому же окончился полнейшим фиаско. И вот, не прошло и года, а я…

Снова.

— Он мне нравится.

На самом деле, даже больше. Но мне пока нужно самой привыкнуть к этой мысли как к данности, а уж потом озвучивать её окружающим.

Или хотя бы одному из них.

— Я только об одном прошу тебя, родная, — со скорбным видом сдалась Бро. — Будь осторожна. И я сейчас не о способах предохранения говорю, а о твоём сердце. Один мудак его тебе едва не разбил. Смотри, как бы в этот раз не было хуже.

Дни тянулись один за другим, нанизываясь на нить времени, как бусины на леску. Дни Элар проводил на работе, вечера и ночи — у меня. Это было безумное время, когда мы ласкали друг друга до чёрных пятен перед глазами, целовались до ноющей тяжести внизу живота и мокрых трусов — не пересыхающее озеро Чад! Но дальше неприлично глубокого петтинга у нас не доходило.

— Ты боишься, что снова начнётся землетрясение? — прямо спросила я у Элара в первый же вечер, потому что уже не просто хотела полноценной близости — она мне была необходима, как воздух! Но мужчина покачал головой и ответил что-то совершенно неожиданное: