Муж на сдачу (СИ) - Зика Натаэль - Страница 106

— Что вы, ари! Я — женатый человек, к ари Мариэте со всем уважением! — оскорбился кагым. — Хорошая она женщина, лечила половину города, многие ей не только здоровьем, но и жизнью обязаны! А мне по должности положено наблюдать, чтоб порядок был, чтобы никто не был обижен или обделён.

— Ладно, — пошла на мировую старушка. — Я так, для словца брякнула, вижу, что человек вы положительный и почтенный. Спасибо, что не оставили невестку в беде, позаботились. Вот, — Альмира выставила на стол мешочек, — раздайте завтра соседям, кто помогал, да себе возьмите.

— Мы не за деньги!

— А это не плата! Это благодарность. Не примете — обидите.

Кагым засопел, но мешочек со стола забрал.

— Мы с рассветом перейдем, — продолжила Альмира, — невестка моя, растяпа, свой портал потеряла, хорошо, я догадалась запасные взять!

— Вот капсула, — кагым выложил на стол синий шарик. — Во дворе нашел. Вы, ари, как домой попадете, передайте сыну, что у меня к нему дело есть. Важное. Пусть не сочтет за труд посетить, я уверен, мое предложение его заинтересует.

— Передам, — кивнула старушка. — Поздно уже, Марите пора ложиться. Ребенка носит, сами понимаете, надо отдыхать больше.

— Да, целительница тоже говорила, что нельзя напрягаться, — согласился кагым и встал. — Утром не буду тревожить, сейчас попрощаюсь. Дом я, Марита, продавать не стану, если надумаешь возвращаться — договоримся. Буду ждать визита твоего супруга. Береги себя и малыша!

Хлопнула дверь, шаги по двору и стук отъезжающей повозки.

— Хороший кагым человек, — прищелкнула языком Альмира. — Была бы я помоложе…

— Альмира!!!

— Что — Альмира? Женщина я или где? Да, немного потрепанная, но в душе-то мне не больше двадцати! — рассмеялась старушка. — Давай укладываться, подниму с рассветом.

Едва просыпающееся Око позолотило верхушки деревьев, Альмира подняла Мариэту.

— Позавтракаем дома, надо поспешить.

— Что-то случилось?

— Нет.

— Что-то скоро случится?

— Не исключено.

— Мы от чего-то убегаем?

— Не то слово, чтобы совсем убегаем, но нам лучше поторопиться.

— Альмира, ты меня пугаешь! Что-то случается прямо сейчас?

— Очень вероятно, — пробормотала старушка, — ещё ребенком был — если что-то вбил в голову — ничем не переубедишь. А тут такие новости! Надо уносить ноги…

— Альмира??!

— Мариточка, потом, все потом! Он уже вполне мог оклематься, а как новости узнает, так, того и глядишь, явится. Эту, что ли, корзинку берем? Оглядись, ничего не забыла?

Старая зельеварка подхватила плетенку и вынеслась за дверь, будто не было за плечами прожитых лет. Мариэта едва за ней поспевала.

— Если так срочно, почему мы не ушли ещё вечером? — спросила она, догоняя Альмиру. — Подожди, надо дом закрыть!

— Вечером ушли бы, след портала развеялся, а так — как кусок морковки, — бормотала старушка. — Что ты копаешься?

— Какая морковка? Ничего не понимаю, — Мариэта бросила последний взгляд на дом и свернула за угол, к кустам, где дожидались корзины с растениями.

— Осёл, Марита, самое упрямое животное на свете и лодырь, каких поискать. Запрягут его, он тянет-тянет, потом ему надоест, встанет, как вкопанный, хоть бей его, хоть уговаривай — всё нипочем. Пока сам не захочет — не пойдет. Дело простаивает, убытки, урон! И умные люди придумали — привязывают на конец палки морковку, палку крепят к хомуту так, чтобы лакомый овощ висел прямо перед мордой осла. Он её видит, чует, кажется, вот-вот достанет, а не дотягивается. И везет поклажу, куда хозяину нужно. В конце пути, конечно, получает-таки свою морковку. Уяснила?

— Не совсем.

— След от портала — морковка. А осёл… Осёл может здесь очутиться в любое мгновение, и лучше, если вместо тебя, он здесь обнаружит только морковку. Тьфу — след портала. Давай мне корзину с вещами и вон ту, с огнецветом, папоротниколистом и гречавкой. Остальные поднимешь?

Мариэта кивнула.

— Всё? Я открываю портал.

Новость о возвращении Михаэля произвела эффект разорвавшейся бомбы.

Город замер, ожидая, чем всё разрешится.

— Бедная графиня, только-только вышла замуж!

— Чего это, она — бедная? Мне бы так жить — не шьет, не варит, не стирает, на всем готовом.

— Так, она думала, что овдовела, ее замуж выдали за кузена мужа, а муж-то — жив! Что теперь будет?

— Разберутся!

— Два мужа, как поделят одну женщину?

Гвинет наотрез отказалась выходить из покоев и встречаться с Михаэлем.

— Не отдавай меня! — молила она Энгеля. — Я не вынесу — найти тебя, и снова потерять.

— Не отдам, да и невозможно это, — успокаивал её мужчина, — у нас общая татуировка, мы женаты перед Единым и людьми. Ты слышала: не простой у нас брак! Мы с тобой — магическая пара, тем более, ты носишь моих сыновей. Михаэль — разумный человек, потом, Его Величество здесь. Я уверен, мы всё решим.

Успокаивая испуганную жену, барон чувствовал, как у него на душе кошки скреблись — её он успокоил, но кто упокоит его самого?

Как кузен отреагирует, узнав, что брат переспал с его супругой, да так качественно, что они теперь ждут близнецов? И брачный ритуал — скажет, что поспешили. Решит, что дождаться не могли, когда графиня овдовеет, даже доказательства не искали, сразу, как сошла вязь, побежали в Храм.

Положим, не сразу, но и не через полгода, Михаэлю это будет неприятно.

Ситуация — никому не пожелаешь, но прятаться он не собирается. Виноват — ответит, но Гвинет в обиду не даст!

Слуга передал, что граф ожидает барона в Малой гостиной через два оборота. Время истекло, надо идти.

Если бы Михаэль знал, как терзался Энгель, он бы рассмеялся. Вот уж, что-что, а женитьба кузена его ничуть не расстроила. Наоборот, он был благодарен ему за такую услугу. Что было бы, если бы, по его возвращении, графиня оставалась одна? Проходить с ней заново брачный ритуал он ни за что не стал бы, да это и не получилось бы — у него уже есть татуировка. Одна на двоих с Ритой — вязь, магия, душа и жизнь. Но что тогда делать с Гвинет? Он был бы в очень большом затруднении, так что, спасибо Энгелю, избавил от серьёзной проблемы.

— Тебе лучше? — Энгель вошел и замер, рассматривая брата.

— Да, резерв пополняется. Я рад тебя видеть, брат! — и протянул руку.

У барона с души не камень — скала упала, такое облегчение он испытал.

— Ты не злишься? За Гвинет…

— Нет, что ты! Наоборот, я очень за вас обоих рад. Его Величество сказал — у вас магическая пара?

— Сам не верил, думал, это всего лишь легенда, — мужчина пожал плечами. — Теперь попадем в историю. Михаэль, я хотел бы объяснить. Ты позволишь?

— Конечно, говори.

— Понимаю, как некрасиво все выглядит со стороны, но никакого умысла не было, поверь. Гвинет мне всегда нравилась, с самой первой встречи. Пока она была твоей женой, я давил чувство в зародыше, держал себя в руках.

— Не надо, брат, не оправдывайся. Я верю тебе и очень благодарен, что поддерживал Гвинет, что искал меня. А, главное, что не бросил мою вдову, и теперь её благополучие не моя забота. Но есть еще один вопрос, который я хотел бы уточнить — ребенок.

Энгель подобрался, внимательно слушая и наблюдая за мимикой графа.

— Надеюсь, ты понимаешь, что своего сына я вам не оставлю?

— Да, догадываюсь об этом.

— Я намерен забрать его сразу после рождения. Вам останутся еще два, полагаю, для Гвинет они послужат утешением, а о старшем она и не вспомнит.

Барон неопределенно пожал плечами.

— Кто знает женщин? Ваша с Елиазаром мать вами совсем не интересовалась, дети ей были глубоко безразличны. А моя матушка старалась быть со мной рядом при каждой возможности.

— Думаю, надо заранее все обговорить, Гвинет должна привыкнуть к мысли, что одного ребенка у нее заберут, и она его никогда не увидит. Как мать, имею в виду. Как родственница — возможно.

— Мальчик вырастет и спросит, где его мама, — заметил Энгель.