Жестокий укус (ЛП) - Нейл Хлоя - Страница 58

Я сняла туфли после того, как пересекла кирпичную террасу в задней части Дома, и, закрыв глаза, наслаждаясь великолепным ощущением под ногами мягкой прохладной травы.

Твои пять минут истекают, раздался в голове голос Этана.

Я улыбнулась, подходя к фонтану.

Разве не ты постоянно поучаешь меня терпению?

Переоцененное качество, ответил он.

Четко слышался сарказм.

Я обнаружила его изящно растянувшимся на одной из лавочек. Единственный вампир поблизости, который и сам, явно, блаженствовал. Закрыв глаза, Этан удобно развалился, вытянув одну ногу на скамейке, а другой - упершись в землю. Одна рука разместилась на спинке лавочки, а другая - покоилась у него на животе. В своей белой рубашке и брюках он больше походил на регента-распутника, чем на Мастера вампиров.

Может он вновь проживал историю.

Я села, скрестив ноги, на землю рядом с ним, поставив коробку на колени.

- Что там у тебя? – спросил он, не потрудившись посмотреть.

- Услуга за услугу, - ответила я. – Шоколад за шоколад. Но от тебя кое-что потребуется.

- Оно того стоит? – спросил он с весельем, низким голосом, растягивая слова.

Я ответила таким же сладким тоном. Мы оба заведомо знали, что заигрывания посреди заднего дворика - просто доставляющий удовольствие флирт.

- Абсолютно.

Этан усмехнулся.

- В таком случае делай, что хочешь, Страж.

- Какой твой любимый период времени? Каким ты наслаждался больше всего?

Его брови взлетели вверх, будто вопрос удивил Этана. Открыв глаза, он немного поерзал на лавочке, затем замер, задумавшись.

- Спору нет, сегодня мы располагаем автоматической техникой. Люди на пороге важнейших открытий, которые были невозможными даже двадцать лет назад. И все же, - начал он и умолк снова.

- И все же? – подсказала я, спустя некоторое время.

Он вздохнул.

- Бывали опасные времена, но они воодушевляли. Моменты истории, которые мне посчастливилось увидеть собственными глазами. Рождение этой республики - энергичные дискуссии и горячность убеждений, что рабочий может добиться большего, чем монархия. Эпизоды Гражданской Войны, когда мужчины и женщины даже во время больших испытаний вели себя достаточно храбро, чтобы напоминать нам о лучшем, что есть в нас. День Д в Лондоне, когда Уайтхолл[3] был наполнен разрывающими сердце радостью… и горем.

Этан еще раз вздохнул.

- Бессмертие дает возможность наблюдать за развитием истории. За людскими триумфами и безжалостностью. Нести вес этих знаний – одновременно как высокая цена, так и бесценный подарок.

Он немного развернулся и, подперев кулаком подбородок, посмотрев вниз на меня.

- Теперь, когда мы прошлись по моей жизни, Страж, какова моя награда?

Я подняла коробку, чтобы он мог увидеть, и по полной наслаждалась его обескураженным видом.

- Ты шутишь.

- Я никогда не шучу Мэллокейками. Сядь прямо.

Он и дальше смотрел с подозрением, однако сделал, как я просила, переместившись в конец скамейки, чтобы освободить мне место рядом с ним. Но мне было хорошо и на земле. Так между нами оставалось пространство, и любое взаимодействие было бы случайным. Это позволило мне притворяться, что эмоциональные границы, которые я установила между нами, всё еще целы и прочны…даже, несмотря на то, что я сидела на земле, расспрашивала о его жизни и приготовилась накормить его бисквитными пирожными с кремом.

Но если отказ себе в чем-то только мне же на пользу, значит, буду оказывать.

Сняв с коробки бумажную ленту, я достала два обернутых в целлофан пирожного. Протянув одно ему, я отставила коробку, бережно держа в руках своё.

- Смотри на это восхитительное сочетание бисквита и крема.

Этана не впечатлило сахарное поленце, которое я ему дала.

- Да ладно, Страж.

- Доверься мне. Ты не пожалеешь, - я открыла свою упаковку и показала пирожное.

- Итак, существует несколько способов, как лучше есть Мэллокейк.

Наконец-то, намек на улыбку.

- И какие же?

- Наша любимая волшебница, Мэллори Кармайкл предпочитает полностью обмакивать их в молоко. Не плохой вариант, но мне кажется, пропитываясь, они, в итоге, превращаются в почти размокший хлеб.

- С тобой только и делаешь, что удивляешься.

- И поэтому для меня подходящий метод «рыбы-хлеба». Смотри, - сказала я, затем сложила пирожное вдвое и показала два шоколадных куска. – Я так сложила много пирожных!

- Ты знаешь, что у тебя большая склонность к глупостям?

- Это одно из моих лучших качеств, - сказала я, кусая пирожное.

И если шоколадный бисквит - сам по себе наркотик, то аромат почти мгновенно успокаивал кровь.

Этан попробовал своё пирожное.

- Не плохо, Страж.

- Во мне немало недостатков, - признала я. – Но вкус к еде к ним не относится.

С минуту мы просто молча ели в саду.

- Однажды я сказал тебе, что ты - моя слабость, - нарушил тишину он. – Но и моя сила. Я сказал эти слова, прежде чем обманул твое доверие. Теперь я это понял и очень жалею, - Этан выдержал паузу. – Что мне сделать, чтобы убедить тебя дать мне еще один шанс?

Он говорил не просто шепотом: в голосе слышалось такое сильное чувство, что мне пришлось отвернуться. Глаза застлали слезы. Прозвучал закономерный вопрос, однако тот, на который у меня не было простого ответа. Что потребуется, чтобы я снова начала верить Этану? Поверила, что он выбрал меня, что бы ни случилось, и, несмотря на политику?

- Не уверена, что ты сможешь как-то меня убедить. Я слишком быстро учусь.

- А я, значит, научил тебя, что предам при любой удобной возможности?

В этот раз я посмотрела ему в глаза.

- Ты научил меня, что ты всегда будешь беспокоиться о следующем шаге и о приличиях, о стратегии и союзах. Ты преподал мне урок, что я никогда не могу быть уверена, что ты действительно хочешь меня, потому что я это я, а не просто потому, чтобы скоротать со мной жизнь, или потому, что я была под рукой. Ты научился меня, что я никогда не могу знать наверняка, что ты не передумаешь, когда тебе нужно лишь что-то прекратить для получения стратегическое преимущества.

Улыбка Этана померкла. Он впервые столкнулся с вероятностью, что его действия не принесут результатов.

- Ты считаешь, я не могу измениться?

Я смягчила тон.

- Я не думаю, что отношения того стоят, если мне приходится просить тебя измениться. А ты?

Он отвернулся и измученно вздохнул.

- Похоже, мне не выиграть эту битву.

- Любовь не должна быть битвой.

- И всё же, если она не стоит борьбы, тогда в чем смысл?

Между нами повисла продолжительная тишина. Даже сверчки начали стрекотать.

- Ты ничего не хочешь мне рассказать о Джонахе?

Я почти подпрыгнула от вопроса. Сердце внезапно ударилось с глухим стуком от страха, что мой секрет раскрыт.

- Нет, - ответила я. – А почему ты спросил?

- Кажется, он проявляет к тебе интерес. Вы близко знакомы?

Слава Богу, у меня была заготовлена хотя бы какая-то часть ответа.

- Мы разговаривали у Бара Темпл в ночь драки.

Чистая правда.

- Что-то еще? – в его взгляде читалось подозрение.

Этан следил за выражением моего лица, будто пытался оценить степень моей искренности.

- Нет.

- Не лги мне, Мерит.

- Ты просишь меня не лгать тебе потому, что мы друзья, потому, что мы были любовниками или потому, что я вампир твоего Дома?

Его глаза расширились.

- Я ожидаю от тебя честности по всем трем причинам.

- То, что ты ожидаешь от меня преданности и то, что я обязана быть тебе преданна - не совсем одно и то же.

Теперь его глаза сузились.

- Что происходит? Что ты мне не сказала?

- Всё, что смогла рассказать прямо сейчас.

Так-то. Может я и не рассказала ему о Красной Гвардии, об их приглашения и о роли Джонаха в организации, но я только что признала, что не была с ним честна, что я что-то утаивала.

Он заморгал от потрясения.