Пупсик (СИ) - Федин Андрей - Страница 16

Сегодня я впервые увидел накопитель – стеклянный шар на металлической подставке. Ряба извлекла опустевший шар из холодильника, что стоял в баре, и поместила на его место другой, светящийся тусклым голубоватым светом.

«Это и есть местная батарейка, – сказал Ордош. – Именно такие, наполненные маной шары дают энергию всем приборам. Нам не мешало бы изучить их. И попытаться приспособить такую батарейку и для своих нужд».

Мне еще вчера рассказали, что каждая подданная герцогства обязана ежемесячно заполнять три накопителя (обычных, не больших и не маленьких, которые тоже бывают) в качестве налога. Что значило сливать в пользу государства всю накопленную женщиной примерно за два дня ману.

Заполняли маной накопители в помещениях налоговой службы, которые находились едва ли не на каждой улице. О сданном объеме делали соответствующую отметку в документах. Ближайший офис местной налоговой, кстати, всего через два дома от нашего кафе. Липа показала мне его, когда мы гуляли с ней вчера утром около фонтана. И сообщила, что обеспечивать энергией герцогство – главная обязанность любой подданной.

– Еще четыре «фирменных», Пупсик, – сказала Липа.

– Вместе с этими двумя? – спросил я.

Поставил на поднос, с которым пришла девушка, две чашки с кофе.

Щеки Липы от духоты покрылись румянцем, в ее взгляде я видел усталость.

– Нет, это новый заказ. И приготовься: в бильярдной сразу два стола запросили счет. Так что скоро за теми столиками появятся новые гости. И первым делом, наверняка, закажут твой кофе.

– Меня уже тошнит от запаха мионского крема, – пробормотал я.

«Могу сменить его на другой», – сказал Ордош.

«Нет уж, тогда мне придется варить несколько видов «фирменного» кофе».

– Что ты сказал? – перекрикивая шум, спросила Липа.

– Хорошо, говорю. Относи эти чашки и возвращайся за следующей партией.

– Хоть бы сок кто-нибудь заказал, или чай. Надоело уже таскать только алкоголь и этот кофе. Да и набегалась – сил нет.

– Потерпи, – сказал я. – Через два часа перестанем впускать новых гостей. Беготни станет поменьше.

Липа усмехнулась, поправила шпильку, что удерживала челку, не позволяя той падать на глаза.

– Никак не привыкну к тому, что меня успокаивает мужчина, – сказала она. – Очень… странно это. И ты странный, Пупсик.

– Ты мне уже об этом говорила, – сказал я. – И не только ты. Беги, кофе остывает.

– Ха! А ты научился командовать женщинами, Пупсик, – сказала Елка. – Это прикольно.

Елке почти весь день приходилось слоняться без дела, после того как унесли бильярдные столы. Большую часть времени она проводила теперь на кухне, у поваров. Но иногда, как сейчас, замирала рядом с барной стойкой. И хитрыми кошачьими глазами наблюдала за моей работой.

– Да какие они женщины, – сказал я. – Девочки. Почти дети.

– Знаешь, мне чо-то все чаще кажется, что ты не мужик, – сказала Елка.

– А кто?

– Переодетая в неправильного мужика баба.

«Не понял, – сказал я. – Нас оскорбили или похвалили?»

«Привыкай, друг мой, – сказал Ордош. – Твое желание вести себя по-мужски, в глазах местных наделяет тебя женственностью».

– Почему? – спросил я у Елки.

– Потому что Липа сказала верно: для мужика ты слишком странный. Но если представить, что ты переодетая баба…

Я слушал Елку и манипулировал кофейными чашками.

– Ну, это не сложно проверить.

– Как? – спросила Елка.

– У меня есть доказательства того, что я мужчина, – сказал я. – Не скажу, что железные, но есть. Вот здесь.

Я прижал ладонь к фартуку, ниже пояса, показывая, где именно прячу эти самые доказательства. И даже слегка сжал их.

Готов поклясться, что Елку мой жест смутил! Она покраснела!

Крутой бандит (бандитка?) повела себя, как зеленый подросток!

– Да ну тебя! Дурак! – сказала она, с трудом отведя взгляд от моей руки.

– Возможно, дурак, – сказал я. – Но точно не женщина.

Разлил по чашкам кофе.

– Зачем ты тычешь в чашки зубочистками? – спросила Елка.

Мне показалось, собственная реакция на мои слова и действия разозлила ее.

Главное, чтобы она не стала срывать злость на мне. Очень не хочу с Елкой ссориться.

– Проверяю пену. Главный секрет приготовления кофе – в правильной пенке: если она не удалась, то напиток лучше вылить, чтобы не позориться перед потребителем.

Вновь ощутил в воздухе аромат мионского крема, брезгливо поморщился.

– Готово, – сказал я. – Может, налить и тебе чашечку?

Елка не ответила.

Я поднял голову и увидел, что девушка, забыв обо мне, смотрит в сторону входной двери. Удивился выражению ее лица. Девушка напомнила мне сторожевого пса, который заметил на пороге хозяйского дома чужака и оскалил зубы.

– Что там?

Я посмотрел в зал. В проходе между столами стояли три женщины: невысокие, с серьезными лицами. Две из них осматривались, третья, светловолосая, «бодалась» взглядом с Елкой. В руках каждой из женщин – серый бумажный пакет.

Я отметил, что сидящие за столами гости, замечая вновь пришедших, тут же умолкают. Через минуту я слышал голоса только тех женщин, что занимали столы в бывшей бильярдной.

«И что тут назревает? – спросил Ордош. – Нас грабят? Или это наезд?»

Светловолосая, которую я выделил из этой троицы, посчитав за главную, усмехнулась и направилась к Елке. Я заметил, что бумажный пакет выскользнул из ее пальцев и упал на пол. В руке женщины увидел большую (и очень корявую, на мой взгляд) штуковину, которую местные называют «пулеметом».

Я уже интересовался этим оружием. Громоздкий пулемет, как мне сказали, стреляет маленькими свинцовыми шариками. Носить его в городе имеют право лишь аристократы. А эти женщины на аристократов не походили: скорее, на бандитов.

– И чо котятам понадобилось в заведении гадюк? – спросила Елка. – Чо, решили выпить кофе? Свободных мест сейчас нет. А для вас их никогда и не будет.

Елка старалась выглядеть спокойной, но у нее это плохо получалось.

Липа с тарелками в руках появилась в проходе, ведущем на кухню. Я сделал жест, призывая девушку остановиться. Но та замерла, только когда шагнула в зал и увидела пулемет. Липа едва справилась с испугом и не выронила тарелки.

– О, кошки наслышаны о вашем «фирменном» кофе за две герцогини! – сказала светловолосая. – А еще о том, что Гадюка уже совсем синяя и скоро сдохнет.

Голова Елки дернулась, точно от пощечины.

– Закрой свой рот! – сказала Елка. – Или я его тебе сейчас заткну кулаком!

Светловолосая снова усмехнулась.

– Сколько она протянет? Неделю, две? А без нее вы слишком ничтожны для того, чтобы владеть таким вкусным заведением, как «Рябина». Мы наслышаны, сколько бабла оно вам приносит.

– А это не ваше дело! Не суйте в него свои кошачьи морды!

– Уже наше, – сказала светловолосая. – Проваливай отсюда, змейка. С этой минуты здесь новые хозяйки.

Елка сжала кулаки. Тени от нахмуренных бровей превратили ее сощуренные глаза в черные полоски.

– Это вы что ли? – спросила Елка. – Облезлые трусливые кошаки! Вы уже пытались с нами тягаться! И чо? Забыли? Захлебнулись кровью! Ты думаешь, щас будет по-другому? Можем и повторить!

Пришлая замерла посреди зала, не решившись подойти к Елке близко.

Достали из пакетов оружие и ее спутницы. Они контролировали поведение гостей кафе, хмуро поглядывая на испуганные лица женщин.

– Помолчи, змееныш, не нервируй меня, – сказала светловолосая и указала пулеметом на Липу. – А ты, малая, сбегай, разыщи хозяйку. Пора ей познакомиться со своими новыми компаньонками.

– Но… ее нет сейчас, – сказала Липа.

Она не обманывала. Ряба в последние дни уходила вечером домой. И возвращалась в кафе к полуночи.

Липа втянула голову в плечи. Она по-прежнему держала в руках тарелки с жареными ребрышками. Челка ее высвободилась из плена шпильки и легла девушке на лицо, прикрыв глаза.

– Найди, дура! – прорычала светловолосая. – Шевелись, я сказала!