Плохая девочка для босса (СИ) - Рей Полина - Страница 10

Сделав глубокий вдох, Юля открыла почту и быстро, чтобы не передумать, набрала адрес в верхней строке. После чего вбила три цифры.

413.

Отправить.

Почти сутки он ее не видел. Вчера задержался на этой гребаной встрече и приехал в отель далеко за полночь. И хоть желание вломиться в номер Юли посреди ночи было нестерпимым, Дэн смог взять себя в руки и этого не делать.

А с утра следующего дня снова отправился на переговоры, надеясь завершить их после обеда, быстро добраться до отеля, и вечер — а лучше ночь — провести вместе с Юлей.

Когда вернулся, ужин уже начался, и это вызвало досаду.

— Из четыреста четырнадцатого спускались? — уточнил он на ресепшн, понимая, что вряд ли портье видел, ушла ли Воронцова ужинать без него или нет.

— Полчаса назад заказали в номер бутылку белого вина и устрицы.

— Спасибо.

Значит, вино и устрицы. И нежелание ужинать вместе с другими постояльцами. Что и говорить, его это полностью устраивало. Лебедев улыбнулся самому себе, после чего отправился в свой номер переодеться. Больше никаких дел. Только этот вечер с Юлей, когда он позволит себе то, чего так жаждал с того самого момента, как увидел Воронцову в клубе.

Приняв душ, Лебедев надел простые джинсы и светлую футболку. Он раздумывал о том, как лучше поступить — позвать Юлю к себе или пойти к ней и, решив, что ему посрать, где ее трахать, вышел из номера, чтобы пятью секундами позже постучаться в дверь Воронцовой.

Она открыла не сразу, заставляя его понервничать. Что с ним творилось, Дэн не знал. Почему вдруг чувствовал себя рядом с ней настолько уязвимым? Почему волновался как мальчишка, который шел на первое свидание? На эти вопросы ответов у него не имелось.

— Привет, — хрипло поздоровался он, когда Воронцова открыла. Она показалась ему в этот момент такой прозрачно-хрупкой, что сердце сжалось. Снова опасалась? Чего? Или — кого? Он ведь ни намеком не дал повода считать, что может причинить ей вред. — Ты как?

— Привет… Нормально.

Черта-с-два все было нормально. Юля боялась, и это ему решительно не нравилось. И заставляло испытывать еще и злость.

Отстранив ее с порога, Лебедев зашел в номер без приглашения, цепко оглядывая окружающую обстановку. К устрицам, стоявшим на низком журнальном столике, Юля едва ли притронулась, зато бутылку вина выпила почти целиком. Хм… Это было довольно странно.

— А я скучал, — признался Дэн, проходя к бару. Обернулся, и увидел, что Воронцова так и стоит возле открытой двери, будто не знает, можно ли уже ее закрывать или нет. — Я собираюсь у тебя остаться, — сообщил он, и Юля вздрогнула. Это тоже было странным. После всего, что между ними было, учитывая, что секс являлся делом решенным, видеть такую реакцию было удивительно. Впрочем, женщины порой себя еще и не так вели.

— Хорошо, — хрипло выдохнула она и все же закрыла чертову дверь. А Дэн отвлекся на то, чтобы налить себе виски.

— А ты скучала? — неожиданно даже для самого себя задал он вопрос, поворачиваясь к Воронцовой и делая изрядный глоток.

Она куталась в шелковый халатик и выглядела при этом особенно трогательной. Никакой косметики, чуть влажные после душа волосы. Интересно, а под темным шелком есть что-нибудь? Или Воронцова абсолютно обнажена?

Член в штанах дернулся и начал твердеть от картинок, что замелькали перед глазами. Он представлял, как распахнет этот халатик, уложит Юлю на спину — неважно куда — как будет ласкать ее тело, а она — станет стонать под его руками и губами.

— Скучала.

Воронцова ответила едва слышно, и Дэн решился. Отставил полупустой стакан на барную стойку, перекрыл расстояние, что разделяло их, остановился в полуметре от Юли и, протянув руку, приподнял ее лицо за подбородок, понуждая посмотреть на него.

— Скажи еще раз, — приказал коротко.

— Я по тебе скучала.

И больше не стало ничего. Пусть в ее словах — искусная ложь, а за маской невинности и наивности — прожженная женщина, которая знает, как играть в кошки-мышки с такими как он — ему плевать. Сейчас он желал только очутиться внутри Юли, растянуть ее собой, почувствовать, как она жадно обхватывает его член… и больше ничего.

Дэн шагнул к ней, стирая оставшееся между ними расстояние, наклонился, обхватил ее губы в поцелуе, тут же проталкивая в рот Юли язык. И она ответила. Сразу же, будто только этого и ждала. Черт… черт! Нельзя быть такой. Нельзя настолько самоотверженно отвечать, с такой готовностью, от которой сносит крышу.

— Дэн… — выдохнула она, когда Лебедев прижал ее спиной к стене и начал нетерпеливо развязывать пояс на халатике. Ему почудилось, что Юля хочет ему что-то сказать. Что-то важное. Но он прогнал это ощущение прочь. Сейчас — только она. И их общее желание, которое делят на двоих.

— Я тебя так хочу, пи*дец, — выдохнул он, все же распахивая чертов халат. Отстранился, жадно оглядывая ее всю. Она была идеальной, такой, какой он себе и представлял. Не слишком большая грудь с темными ореолами сосков, красивый живот, тонкая полоска волосков между ног, которые Юля сейчас сжимала с такой силой, будто была девственницей.

— Расслабься, — шепнул Дэн, скользя пальцами туда, где ему сейчас так отчаянно хотелось оказаться. И когда она послушалась, стал ласкать ее, поглаживая влажные складки плоти. Да… она уже была влажной, и хотела его не меньше, чем он — ее.

Лебедев наклонился и припал губами к груди Юли. Втянул в рот возбужденный сосок, пососал, чувствуя, как тот становится еще тверже. Теперь уже Воронцова сама подавалась навстречу его руке, сама расставляла ноги шире, открываясь ему полнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Какая же она была… охрененная. С ней забыть хотелось обо всем. Только вот так ласкать ее, пока не кончит, а после — уложить на кровать и оттрахать так, чтобы запомнила на всю жизнь.

— Нравится? — прикусив ее губы, поинтересовался Лебедев, вбивая в податливое тело Юли сразу два пальца. Она с силой вцепилась в его плечи, царапая их через ткань рубашки.

— Да… Только не останавливайся.

Дэн понял, что она близка к тому, чтобы кончить, но не желал давать ей это сделать от его руки. Только когда он вобьется в нее и начнет иметь быстро и жадно, она кончит, обхватывая его собой.

Он убрал руку, и Юля жалобно всхлипнула.

— Сейчас, — пообещал ей, берясь за ремень джинсов и расстегивая его. И когда возбужденный донельзя член оказался на свободе, втянул воздух через крепко стиснутые зубы. Лебедев провел головкой по влажным складкам лона, удовлетворенно улыбнулся, когда Воронцова сама подалась к нему, желая, чтобы он оказался внутри, и уже почти ворвался в нее на полную глубину, когда случилось что-то странное…

Стены вокруг вдруг содрогнулись с такой силой, что Дэну показалось, будто номер сейчас сложится внутрь. Раздался ужасающий по силе звук взрыва, его отбросило на пару метров назад, а Юлю — прямо на него.

— Твою мать, — выдохнул он, не понимая, что происходит. И только прижал Воронцову к себе с такой силой, что она всхлипнула. Она была в порядке. Дико напугана, но цела. И это вдруг показалось в кратковременном водовороте случившегося самым главным.

— Как ты? — вот и все, на что у него хватило сил. Каждую секунду ожидал еще одного взрыва, но его не было. Б*я, это было нехорошо. Совсем нехорошо. И мысли, что приходили в голову, ему категорически не нравились.

— Я хорошо, а ты?

А что он? Он чувствовал себя дерьмово. За то, что подверг опасности ее жизнь — в первую очередь.

В их номер уже ломились. В коридоре — топот чьих-то шагов, крики, мат. И Лебедев понимал, что рано или поздно безопасники вынесут дверь и увидят их в том положении, в котором они «отдыхают» на полу. А может, это и к лучшему? Пусть жопы свои хоть немного в боевую готовность приведут, защитники херовы.