Плохая девочка для босса (СИ) - Рей Полина - Страница 26

Нет-нет-нет… это не может быть дом бабушки. Просто не может.

«Уезжай. Нечего тебе тут делать», — словно издалека донесся до Юли голос Анны Петровны, и на глаза навернулись жгучие слезы. Уши заложило ватной тишиной, такой гулкой, что даже в голове зазвенело. Машины на дороге останавливались, водители выходили, смотрели туда же, куда и Юля.

А когда выдуманное безмолвие взорвалось воем сирен, она не смогла больше оставаться на месте — сорвалась и со всех ног помчалась обратно, молясь всем святым, чтобы этот взрыв прогремел где угодно, но только не в квартире бабушки.

Злость на Юлю испарилась быстро. Особенно когда Дэн увидел ее глаза в тот момент, когда она говорила об их расставании. И выглядела в этот момент так трогательно, что он не выдержал. И хоть пришлось соврать, что он до сих пор разозлен, именно этой эмоции Дэн не испытывал.

Скорее навалившуюся отовсюду усталость, когда понимал, что ничего не закончится в ближайшее время, и что так и будут происходить те события, в которых с каждым разом людей, замешанных в передряги, становится все больше. И Юля ведь была совсем не виновата в том, что те, кто открыл на него охоту, вышли на нее и принудили сделать то, что она и сделала.

— Дэн, ты чего, заснул, что ли? — окликнул его Платон, устраиваясь напротив. Лебедев вызвал начальника безопасности к себе с одной целью — еще раз лично удостовериться в том, что вопрос с Воронцовой и ее родными под контролем.

— Не, задумался просто.

Он откинулся на спинку дивана и взъерошил волосы пальцами. Несколько минут назад Юля ему написала, а он почему-то не торопился отвечать. Вроде и увидеть ее хотел так, что зубы сводило, и в этой паузе, которую невольно взял, чувствовал себя комфортно. Казалось, что так сейчас и должно быть, когда все не мчится хрен знает куда со скоростью света.

— Что там по Воронцовым? — переключаясь мыслями на насущный вопрос, уточнил он у Платона.

— Все окей. Они вообще из дома почти не выходят. Но мы приглядываем.

— Хорошо. Если что — ты в курсе, что делать. А Юля?

— Она сейчас у бабушки.

— Все тоже под контролем?

— Обижаешь.

— Окей. Что по тому вопросу, что мы с тобой обсуждали? Крыса?

— Я не знаю, Дэн. Шерстим опять всех, пока ничего не нарыли.

— Кто-то сливал, что я заинтересовался Юлей. Ищи лучше.

— Ищу. Реально, ищу. Пока по нулям.

— Надеюсь, что скоро все выяснишь.

— И я надеюсь.

Лебедев поднялся, давая знать Платону, что их разговор завершен, и все же не удержался — быстро написал ответ Юле. И черт побери, испытал в этот момент то, что не испытывал никогда и ни с кем — кровь по венам побежала быстрее. Даже просто видеть на экране телефона несколько слов и знать, что это она их ему отправила — чистый кайф.

Он схватил куртку и вышел из офиса, чтобы ехать к Юле. Решение послать куда подальше уязвленную гордость и все то, что сопутствовало их отношениям, в этот момент показалось единственно верным. Искупаться в дерьме, которое так или иначе уже на них свалилось, они всегда успеют, а сейчас хотелось только одного — немного побыть просто Даниилом и Юлей, которых тянет друг к другу.

Интуиция начала буквально вспарывать когтями нутро, когда он подъезжал к станции метро, где его должна была ждать Воронцова. И которой на месте не оказалось. Он набрал ее номер, но услышал только равнодушные гудки. Ну и где хваленые соглядатаи Платона? Почему не в курсе, что Юля не добралась до своей остановки?

Сам начальник безопасности прогуливался неподалеку и о чем-то беседовал по телефону. Прекрасно, мать его. Дэн уже собрался было окликнуть Платона и сообщить тому, что он думает по поводу телефонных разговоров во время рабочего дня, когда тот сам метнулся к нему и выдохнул:

— Ребята звонили. Квартиру бабушки Воронцовой взорвали. Разметало весь этаж.

Сердце Лебедева оборвалось. Он же только недавно разговаривал с Юлей, знал, что она уже ехала к нему. И что вообще за хрень творится?

— С Юлей все хорошо, — быстро заверил его Платон, очевидно, правильно считав те мысли, которые наверняка отражались на лице Дэна. — Ну, точнее, она цела.

— Она там?

— Да.

— Поехали.

Он помчался к машине, прыгнул за руль и рванул в сторону шоссе. Все то, что чувствовал в сторону Юли раньше, когда узнал, что она в этом замешана тоже, сейчас показалось глупым и незначительным. Самое главное, что она жива. Остальное — полная фигня.

Юля потерянно стояла чуть в стороне от толпы. Когда Дэн с ребятами припарковались максимально близко к месту, оцепленному спецслужбами, Лебедев выматерился. Весь подъезд, где находилась квартира Анны Петровны, представлял из себя место как после бомбежки. Раскуроченные окна, копоть и сажа. Звуков он почти не слышал, хотя явно гомон от толпы и шум от работающей техники раздавались на версту.

— Юля! — Он схватил Воронцову за плечи, и она перевела на Дэна пустой безразличный взгляд. — Ты в порядке?

И ее прорвало. Она вырвалась из рук Лебедева и отскочила будто ужаленная. Лицо исказилось до неузнаваемости. Красивые черты стали изломанными и уродливыми.

— Не трогай меня! Никогда больше не трогай! — закричала Юля так громко, что на них стали оборачиваться люди. — Это ты во всем виноват! Это все из-за тебя!

Даниил инстинктивно шагнул к ней, не зная, что ему сделать, а она снова отступила. Выставила перед собой руки, будто собиралась защищаться, продолжая выкрикивать, как ненавидит его за то, что произошло. И наверное, была права во всем. Это он — источник всех ее бед. Он своим интересом обрек Юлю на такие страдания.

— Хватит! — не выдержал он, все же сокращая разделяющее их расстояние в несколько больших шагов. Снова схватил, хорошенько встряхнул, после чего прижал к себе. И теперь уже Юля сама вцепилась в него с такой силой, будто Дэн был тем единственным, кто способен не дать ей пойти ко дну.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она расплакалась. Навзрыд, сотрясаясь всем хрупким телом, а он только и мог, что прижимать ее к себе и гладить по волосам, не зная, что еще сказать и сделать.

— Где Анна Петровна? — наконец спросил он, и Юля судорожно всхлипнула.

— Я не знаю… Они м-мне ни о чем не г-говорят. Сказали, чтобы не м-мешала раб-ботать.

Она запрокинула лицо и попросила:

— Помоги мне, пожалуйста.

— Хорошо. Но здесь оставаться смысла нет.

Юля нахмурилась, но прежде, чем стала протестовать, Дэн махнул Платону:

— Выясни тут все, что можешь. Мы едем ко мне. Пара ребят с нами, сам оставайся здесь до победного. Будешь держать в курсе.

Он видел, что Платон недоволен, потому просто окинул его предупреждающим взглядом и повел Юлю к машине.

— Все хорошо будет, — сказал такую банальщину, что у самого оскомина во рту появилась. — Платону можно доверять, он сразу нас в курс поставит. А сейчас тебе нужно отдохнуть.

Усадив Юлю в машину, он почти сразу сорвался с места, но долго еще в зеркале заднего вида наблюдал развороченный подъезд и слышал крики Воронцовой, понимая, что она была права на все сто.

— Пей.

Дэн протянул Юле бутылку коньяка, едва они вошли в его квартиру. Охрана осталась за дверью, и сейчас, когда он оказался наедине с Воронцовой, возникло эфемерное ощущение, что все дерьмо тоже там — за пределами его жилища. Хотя, конечно, понимал — это далеко не так. Это, сука, настолько не так, что даже допускать подобную возможность — глупо. А он допустил. Всего на несколько минут, пока Юля, растерянная, испуганная и заплаканная покорно отпивала глоток коньяка.

Он забрал у нее бутылку и приложился к горлышку следом. Янтарный напиток обжег небо, но мгновением позже разлился по внутренностям жидким теплом. Они имеют полное право позволить себе эту краткую передышку прежде, чем им снова придется возвращаться в ощетинившийся мир, в котором каждый шаг — своего рода прогулка по натянутому над пропастью канату. Без страховки.