Нехорошая академия 2 /(СИ) - Помазуева Елена - Страница 36

Для меня слова Хастера стали полной неожиданностью. Я была уверена, что он найдет какое-то средство, чтобы вернуть мою подругу, а получается, что даже он не в состоянии. Аваланс судорожно вздохнул и еще больше согнулся под тяжестью своей беды. Мужская фигура разрывала мне сердце, огромный оборотень, в полном расцвете своих сил выглядел очень несчастным, и это было ненормально, противоестественно.

— Ее разум давно ей не принадлежал. Когда Хален погиб, то оборвал связующую нить, магия перестала подпитывать сознание Зильги, и она не просто упала в обморок, сейчас девочка находится за гранью, — тихим голосом пояснил Хастер.

— Неужели ничего нельзя сделать? — каркающим голосом спросила я.

Говорить все еще было трудно. Если на шепот моих усилий хватало, то нормальная речь не получалась. После моего вопроса оборотень поднял глаза на старого вампира, во взгляде застыла такая тоска, что сердце вновь резануло болью.

— Магия жизни здесь бессильна, она не вернет волчицу, — медленно, словно раздумывая над собственными словами, произнес Хастер.

— А магия смерти? — прошептал Аваланс.

— И она не поможет, — с сожалением качнул головой некромант, — Хален с ее помощью вытравливал живую личность из своих «заготовок».

На эти слова чуть заметно кивнула, подтверждая. До сих пор вспоминаю с ужасом все то, что пришлось пережить под таким воздействием на меня.

— Нет, к жизни ее разум нельзя вернуть с помощью магии, — произнес учитель и опустил глаза к полу.

В ответ раздался слаженный выдох от нас обоих с оборотнем.

— Запр, понимаешь, — медленно начал объяснять некромант, — Тело девочки живо, а вот разум ушел за грань. Магия не может заставить сознание вернуться обратно, только она сама должна захотеть.

— Как? Я все это время звал ее, уговаривал вернуться ко мне, — застонал несчастный отец.

— Должно же ее что-то цеплять в этой жизни? — задумчиво спросил Хастер.

— Я не знаю, — растеряно произнес Аваланс.

— Она очень хотела узнать о своем происхождении, — напомнила я и получила полный ненависти взгляд от оборотня.

Понимаю, что это семейные тайны и никому не хочется, чтобы об этом знали посторонние. Но ведь разговор идет о спасении Зильги. Неужели нельзя поступиться кое-какими принципами ради спасения дочери?

— Она из-за этого попала под влияние Халена, — напомнила мужчине уже ставшим известным факт.

Метать молнии в мою сторону оборотень перестал и задумался. Зильгу очень беспокоила тайна ее происхождения. Я видела насколько сильно она любила отца, и все же эта тайна мучила подругу, не давала ей покоя. Снежная волчица в первый же день взорвалась от одного только упоминания Кертисом о ее пятнах на шкуре. Девчонка попала под влияние Халена, только за одно обещание раскрытия неизвестности.

— Вы сами недавно сказали, что могли бы ей рассказать все, — выдавила из себя последнюю фразу каркающим голосом и зашлась в кашле.

Нейера Хасия почти подбежала ко мне, прижала указательные пальцы к моему горлу, успокаивая гортань, а затем принесла теплого отвара. Вслух женщина ничего не произнесла, стараясь не мешать разговору мужчин, только пожурила взглядом.

— Ты права. Если бы я ей мог все рассказать, — тихо произнес Аваланс, — но ведь она никогда не спрашивала.

Ой, ли? Что-то я в это не верю. Зильгу слишком волновал этот вопрос. Скорей всего отец старался не замечать расспросов, отмахиваясь от дочери. Всегда кажется, что все можно отложить на потом, есть еще время. А события могут в любой момент обернуться бедой. Если бы подруга поделилась своими сомнениями со мной, я бы постаралась ей помочь, успокоить. Впрочем, в последнее время настолько была занята своими проблемами выживания, что некогда было расспросить снежную волчицу о ее заморочках.

— Получается, что есть то, что может заинтересовать волчицу и вернуть ее к миру живых, — сделал выводы старый вампир.

— Может и так, — сказал с сомнением оборотень, — только как ей все рассказать?

— Запр, волчок, послушай своего старого учителя. Девочка фактически уже умерла, еще несколько дней и тело начнет умирать. Никакая магия жизни не поможет продержать ее долго в таком состоянии, — Хастер говорил уверенно и убежденно.

Мысленно с ним согласилась. Ведь Зильга уже четыре дня в таком состоянии и положительной динамики не видно. Дальше будет только хуже.

— Что вы предлагаете? — угрюмо спросил Аваланс.

— Предлагаю убить ее, лишить жизни и призвать душу для разговора, — спокойно ответил старый вампир.

Черт! Как же я забыла, что они тут все некроманты недоделанные? Для них смерть всего лишь инструмент, а не необратимый итог жизни. Не думала, что разговор может зайти о том, чтобы убить подругу. Забулькала, возмущаясь, но горло не позволило прокричать все матерные слова в адрес старого вампира, хотя очень хотелось вспомнить всех его родственников поименно.

— А сейчас этого сделать нельзя? — опешив, спросил оборотень.

Кстати, да. Почему нельзя призвать заблудшую душу пока Зильга находиться без сознания? Но высказаться по этому поводу вновь не получилось, горло сдавило спазмом, но радовало то, что Аваланс не потерял голову и рассуждает разумно.

— Не получиться, — развел для достоверности руками некромант, — Сейчас душа при ней, привязана к телу. У девочки отключился разум, то, что отвечает за самосознание при жизни. Если говорить проще, Зильга стала овощем. Сердце стучит, легкие дышат, но все это поддерживается магией жизни, — Хастер подергал проводки попискивающего аппарата, они повисли в воздухе и по-прежнему выдавали импульсы, даря призрачную надежду на жизнь, — Со временем мозг начнет отмирать, как ненужный орган. Точнее сказать останутся рабочими участки, которые отвечают за простые физиологические функции. Скоро нейера Хасия предложит отключить девочку от аппарата. Не знаю, когда это произойдет. Может через неделю, может через год. Но разум к Зильге не вернется.

Он замолчал, позволяя осмыслить нарисованные перспективы. Честно говоря, они ужасали. Надо будет попросить Бристана и Отиса, что если я окажусь в таком состоянии, чтобы сразу меня отключали, а не продолжали мучить тело без разума.

— Разум не может быть вызван к разговору никакой магией, — медленно и тщательно произнося каждый слог, сказал учитель, — а вот душу умершего позвать можно. Правда, только после смерти.

И снова замолчал, позволяя принять непростое решение. Я замерла в нерешительности, конечно, не мне делать выбор, но все же снежная волчица близкая подруга и ее судьба небезразлична.

— Но если девочка не захочет возвращаться после разговора, то тут уже ничем нельзя будет помочь, — добил окончательно старый вампир.

В какой-то степени я даже была ему благодарна за такую откровенность. Он не манипулировал чувствами несчастного отца, а четко объяснял все последствия выбора. Тяжелого, практически невозможного, но все же дающего слабую надежду.

Разум, потерявший контроль Халена вернуться в тело снежной волчицы не может без сильного желания личности, а Зильга, судя по всему, не стала бороться. Конечно, у нее есть сильное желание узнать тайну своего происхождения, и это может повлиять на желание жить. Но в тоже время старый вампир предлагает убить окончательно подругу, чтобы пообщаться с душой, уже оторванной от физической оболочки. Это реальный шанс заинтересовать девчонку вернуться в мир живых. Только я слышала, что умерших зовет мир мертвых настолько сильно, что все души устремляются туда, оставляя этот бренный мир, где столько страданий и несправедливости.

Шанс вернуть Зильгу к жизни настолько призрачный, что даже я не могла бы сказать наверное, как надо поступить.

— Это все-таки возможность вернуть Зильгу к жизни? — медленно произнес Аваланс, с отчаянной надеждой глядя в глаза бывшему учителю.

— Я не буду тебя обманывать и внушать несбыточное, — твердо ответил ему старый вампир, — Шансы не велики, но они есть. Все будет зависеть от тебя, Запр, и от нее.