Хищное творчество: этические отношения искусства к действительности - Диденко Борис - Страница 25

• Предыдущая
• 25/55
• Следующая

В основном, в чистом виде образное мышление свойственно определённой части хищных гоминид. Часто оно усилено прямо-таки по-зверски инстинктивной уверенностью в собственной правоте, что нередко ошибочно принимается ими за интуицию, и даже за ясновидение. На самом деле это не что иное, как этологически полная безрассудность, «возвращение в животные», способное лишь нести дополнительные беды простым людям.

Но уже у диффузных людей образное мышление обуздано пусть и вялой но достаточной силы рассудительностью, к тому же — тренируемой. У тех неоантропов, которым присуще образное мышление, оно полностью контролируемо и функционирует как дополнительный орган чувств. Самое главное — о чём человек думает, каковы его высшие помыслы. Всё это осуществляют этические (высшего уровня) регулятивные функции мозга или совесть. У хищных видов эта «химера» полностью отсутствует хотя суггесторы прекрасно понимают что это такое, и весьма «успешно» используют это своё «знание» в качестве дополнительного средства обмана людей.

Правда, есть «рабы своих чувств» и среди нехищных людей, но раскаяние, угрызения совести — тяжкая расплата за хищные «удовольствия» Уровень совести у них имеет линейный характер (скажем, по десятибалльной шкале он может принимать значения от 1 до 9) и гауссово распределение количественных показателей (с крайними уровнями совести 1-2 и 8-9 индивидов немного, со средними значениями 3-4 и 6-7 их побольше пик большинства — 5). А хищные гоминиды (у них совесть = 0, хотя не исключено, что возможны и «отрицательные» её значения), наоборот, способны и подчинить инстинкты, и обуздать эмоции, и использовать ясный рассудок и задействовать высокий интеллект ради достижения жуткой, бесчеловечной цели. Просто удивительно, как это люди умудрились прозевать эти основные — людско-нелюдские — этические различия, и не сосредоточили всё внимание именно на них! Ведь раньше с нелюдями можно было легче справиться, и тогда бы не было нынешнего планетарного кризиса.

Отголоски «геноцида» в отношении до неприличия чувственных субъектов прослеживается уже в историческое время в виде жестоких гонений на чрезмерно распложающихся время от времени беспокойных и аморальных служителей искусств: пантомимы Рима, трубадуры и барды Европы, скоморохи Руси. Хищные гоминиды всегда проникали и в народное искусство старались делать «мерзкую» погоду и там. Но на определённом этапе развития той или иной цивилизации такие гонения прекращаются.

Это весьма примечательный период в «развитии» общества. Искусство же здесь выступает как некий социальный индикатор — яркий флажок скорого бедствия. Именно из-за этого периодически возникающего феномена «общественного заката» появилось множество ошибочных теорий цикличности общественного развития (А.Тойнби, О.Шпенглер, Л.Гумилёв). Человеческую историю, как объект познания, характеризует именно уникальность и однократность всех событий. Все эти авторы преувеличили значение явлений «загнивания обществ», не поняв их сути.

На самом деле это значит, что хищные гоминиды в достаточной мере закрепились во власти и «доигрались» в искусстве, и на относительно непродолжительное время «пришли к взаимному консенсусу», им теперь не нужно «играть в добрых людей». Они предаются «наслаждению жизнью» — разврату во всех смыслах. Общество разлагается, теряется его устойчивость, власти пожинают плоды «победы», ни о чём не заботясь. Тут им оказывает огромное содействие Великое Искусство, выкаблучиваясь как только можно во время пиршеств власть имущих чудовищ. Кривляки Искусства лезут из кожи вон, стараясь угодить вкусам правителей. Но затем всех их сметают «новые, голодные хищники», на время «своей борьбы» прикрывающиеся (начиная где-то с «осевого времени») нравственными лозунгами. Прежний этнос «гибнет», хотя на самом деле сменились лишь властители, и погибла (из-за того, что «дерутся паны…») какая-то часть этноса. Затем и их (точнее, их потомков) постигнет в чём-то схожая участь.

И вот тогда, в подобные моменты «Процветания», искусство при такой предоставленной ему свободе с математической необходимостью доходит до маразматической ойкумены. Это — единственное незыблемое правило хищного искусства, во всём остальном — полнейший беспредел. Чем «цивилизованнее» общество, тем более дикой художественной творческой интеллигенцией оно обладает.

Уже упоминалось «модернистское заявление» австрийского художника Шварцкоглера: ампутация по дюйму собственного пениса с поэтапной фиксацией этого «творческого» процесса-шедевра на цветных фотографиях. Альбом с «модернистским шедевром» пошёл у «ценителей Великого Искусства» «на ура». Естественно будет предположить, что ампутированный орган художнику особо и не требовался, скорее всего, из-за совершенно иного способа сексуального «времяпровождения». Подобные и ещё более страшные дикости — непременные спутники «свободного искусства».

Это есть часть общей закономерности: предоставление свободы хищным гоминидам всегда опасно для общества. Например, при ослаблении социальных уз вырываются на свободу самые страшные агрессивные инстинкты нелюдей, в обществе резко возрастает преступность, безнравственность. Период «перестройки» вопиюще показателен, и если русский народ не сделает из этого страшного урока должных выводов — ему конец! Никакие «теории общественного развития» ему не помогут. К тому же подавляющее большинство хищных гоминид России не имеют никакого отношения к русской Крови (или, шире, «русскости»), что предельно опасно. Пощады от такой инородческой власти не будет!

Так что пресловутая «свобода» искусства является не чем иным, как предоставлением возможности его хищным деятелям делать то, что созвучно и адекватно их «душевным» устремлениям. Именно поэтому признаки маразматизации художественного творчества не замедливают сказаться. Как при свободной продаже оружия сумасшедшим обязательно появятся застреленные. Как при беззаконии власть обязательно возьмёт самая нечисть. К тому же, при этом своём прыжке и дальнейшем скатывании в маразм хищное искусство стесняет и подавляет нехищных — честных и совестливых — творцов, не способных на подобные мерзости в творчестве. Равно как и хищная власть ненавидит и уничтожает честных «стадных» лидеров.

Видимо, именно эти ростки маразма и беспардонности «свободного искусства» постоянно пугали в России кадровых цензоров уже при самых робких попытках либерализации общества. Общинная, традиционно консервативная Россия всегда неустанно гоняла всех «выпендривающихся» и злых насмешников, в том числе и «эстрадных сатириков». После «перестройки» это подавление критики вроде бы прекратилось, но сейчас бушует всеобщий временный разгул безумных страстей и мерзостей. Но если всё же тот или иной порядок будет наведён, то эти «хохмачи» обязательно «попляшут»!

Всё-таки, как бы её ни ругать, советская цензура действительно пропускала в страну лучшие образцы искусства и литературы Запада. Сейчас это стало очевидным: такой мерзости мы тогда не видели! Но, как показало настоящее время, всё это оказалось пустыми страхами. Послеперестроечный маразм искусства ничего страшного властям предержащим не принёс. Даже, наоборот, оттянул на себя часть массы общественного недовольства, не позволив ей сделаться критической, достаточной бы для общенародного взрыва.

Ни в коем случае нельзя говорить об эстетическом познании или освоении Мира. Правомернее считать художественное творчество усвоением или даже утилизацией действительности. Здесь не может быть ни прогресса, ни развития, а только — накопление, комбинирование и игра. То же самое относится и ко многим другим хищным сферам общественной жизни. В частности, наиболее адекватным аппаратом для описания политических, исторических и социальных процессов является математическая теория игр. Неслучайно геополитический бестселлер суггестора З.Бжезинского называется «Великая шахматная доска». Можно вспомнить и «военные игры» у штабистов. Царь Давид, столь знаменитый своей «кротостью», просил юношей «поиграть» для него и своих гостей — это означало для молодых парней схватиться в смертельном поединке.

• Предыдущая
• 25/55
• Следующая