Тайна Академии Хальторн (СИ) - Эймс Глория - Страница 34

— А зачем тогда меня привели обратно в мой дом?

— Пока ты была такой слабой, я решил не отрывать тебя от источника, рядом с которым ты выросла. И менять имя молодому магу не стоит, ты же знаешь, это приглушает силу. Мы уже придумали тебе новое имя, когда отправили в Южный Водный ковен. Но на этот раз могло понадобиться внезапное пробуждение сил, а для него ты должна быть собой. Вот я и затеял всю историю с приютом имени клана Тарио. Хочешь спрятать — положи на виду, — Форгран рассмеялся, довольный своей находчивостью. — И представь, Алавелина, это сработало.

— Да, ведь в Имоледо сотни сирот с фамилией Тарио!

— Ты затерялась среди себе подобных. Наши враги знали только то, что имя наследника начинается на букву «А», прочитав её на уцелевшем клочке сгоревшего документа. А вот с возрастом ошиблись. Они предполагали, что наследник Тарио лет на двадцать моложе, так тщательно скрывали тебя в первые годы. Поэтому они искали тебя среди самых молодых магов водной стихии, решив, что наследник Тарио живёт с прежним именем, но под чужой фамилией.

— Так вот почему имена всех пострадавших магов водной стихии начинались на «А», — сообразила я. — Азелстан, Амриела, Аралан… Зачем было всё это делать?

— Враг создавал условия, в которых маг, владеющий одновременно водной и огненной стихией, проявил бы всю свою силу, чтобы спастись. Но Азелстана спас Элиар, Амриелу — ты с Двеном, а Аралана вы вытащили втроём с Келеей. Всякий раз врагам становилось очевидно, что жертва — не тот маг, которого они ищут.

— Поэтому ты попросил Элиара прекратить занятия?

— Твоя слишком быстро крепнущая магия могла привлечь внимание. Мы рассчитывали, что ты войдёшь в полную силу ровно к тому моменту, когда станет известно, кто за всем стоит. Но ты поторопилась.

— Зачем же вы все молчали?! Я чуть с ума не сошла, пока пыталась понять, что происходит!

— Прости, Айлин… Было опасно посвящать тебя в планы раньше времени. Мы до сих пор не знаем, есть ли среди врагов менталисты, способные прочитать мысли. Поэтому никто, кроме меня, не знал, сколько нас — если захватят одного, он не выдаст прочих. Но теперь, войдя в полную силу, ты лучше сможешь противостоять ментальному воздействию, хотя я до сих пор не уверен, что тебе полностью подвластна эта область магии.

— И теперь, когда меня почти нашли…

— Нам предстоит новая война. Нельзя медлить. Ты — тот самый всестихийник, за которым охотятся разные кланы и ордены. Ты должна освоить остальные стихии, иначе мы не сможем противостоять врагу. И от тебя, моя девочка, зависит многое. Но не пытайся творить древнюю магию без помощников и защитников! — Форгран повернулся к Двену. — Ты был миллион раз прав, когда забрал у неё манускрипт. Эти любители водной стихии непредсказуемы! А теперь я пойду досыпать. Будьте настороже, но не в ущерб сну, — магистр Форгран вышел, оставив занавес беззвучия.

Двен, всё это время стоявший у окна, вопросительно посмотрел на меня.

— Нам предстоит серьезный разговор, — сказала я ему.

Двен опустился в кресло и обхватил себя за плечи, свернувшись в непроницаемый комок:

— Может, утром поговорим? Я очень устал.

Но я решила не сдаваться:

— Нет уж! После такой ночи я хочу выяснить максимум того, что было от меня скрыто! Сколько лет на самом деле мы знакомы?

— Много, очень много, — вздохнул Двен. — Я прибыл в Имоледо из Восточного Огненного ковена. Когда я начал служить у твоего отца, ты ещё находилась в Южном Водном ковене. Я даже не знал о твоём существовании. Ты вернулась подростком, грустным и замкнутым. Похоже, у водников тебе пришлось несладко. Ты уже умела прятать свою магию так ловко, что я не сразу понял, кто ты. С меня взяли самую нерушимую клятву хранить твою тайну.

— Поэтому ты не мог ничего объяснить мне и Элиару?

— И поэтому тоже, — кивнул Двен. — Продолжая служить в доме Тарио, я видел, как ты взрослеешь, становишься всё красивее. И как-то само собой получилось, что я начал влюбляться в тебя. Чувство было сильнее меня, и все уже начали замечать, как я на тебя смотрю. Твой отец вызвал меня на разговор и одобрил мои чувства. Мать также считала, что ты будешь со мной счастлива. Но когда я рассказал тебе о своих чувствах, ты призналась, что не испытываешь ко мне ничего, кроме искреннего дружеского расположения.

— Я так сказала?! — мне было странно слышать это от Двена.

— Ты… была совсем другой, чем сейчас… Тогда я попросил твоего отца дать мне задание подальше от Имоледо и уехал на полгода в Восточный Огненный ковен, чтобы пережить твой отказ. Когда началась война, я помчался обратно, но успел лишь к дымящимся руинам. Как мы оплакивали тебя… — Двен сглотнул и перевёл дыхание. Впервые я видела его таким открытым и искренним. — А когда Форгран нашёл тебя, то запретил первое время даже приближаться — слишком многое было поставлено на карту.

— И в академию ты пошёл из-за меня?

— Да, Форгран решил, что так будет безопаснее для всех. На вступительных испытаниях я должен быть помогать тебе на каждом шагу, чтобы ты не показала всю свою силу. Никто не знал, когда ты вспомнишь, кем являешься, когда пробудится твоя скрытая магия.

— Знаешь, а я ведь сильно любила тебя тогда… — сказала я без упрёка. Иногда просто нужно говорить правду, чтоб не осталось недосказанностей.

— И это убивало меня день за днём, — ответил Двен.

— Как?!

— Слишком похоже на обман. Ты отвергла меня, будучи в силе, и так доверчиво приняла, когда твоя водная магия пропала. Я чувствовал, что воспользовался ситуацией. Ты была такой потерянной, одинокой, слабой… Поначалу я даже не мечтал, что ты полюбишь меня. А когда понял, к чему идёт дело, как дурак, понадеялся, что один лишь поцелуй заставит тебя вспомнить, кто я.

— Как в сказке? — улыбнулась я сквозь слёзы.

— Но сказки не случилось, — продолжил Двен. — Я не заполучил ту Айлин, что всегда любил. Только бледную тень, которая сама не знала, как ей жить. И я в этом тоже был отчасти виноват. Вина жгла меня всё это время. Каждый миг, проведённый с тобой, был отравлен этой виной.

— Поэтому ты бросил меня?

— Я не бросал, я всегда рядом! — Двен вскочил и схватил меня руку. — Но я был так зол на себя, на обстоятельства… Почти умирал от этой вины и злости… Меня выжигала такая боль, что однажды я просто бы погиб. А мёртвым я смогу защитить тебя. Каждый день, до сих пор, я думаю, что если бы тогда не признался тебе в своих чувствах, мне не понадобилось бы уезжать так далеко. Я был бы в доме, когда на вас напали, и смог бы спасти твоих родителей.

— Не мог, их было слишком много, ты бы тоже погиб, — попыталась я возразить, но Двен покачал головой:

— Ты сирота в том числе и по моей вине. И это не исправить. Не проходит и часу, чтоб я не вспомнил об этом. Вина словно выжгла дотла часть меня. Я не могу и не хочу оставаться влюблённым в тебя, это слишком больно. Но осталась бесконечная преданность. Знаешь, бывает, когда от пламени остаются одни угли, но они продолжают тлеть и давать тепло. Я умру за тебя, если понадобится. И это не просто слова.

— Надеюсь, мне никогда не понадобится проверять это, — сквозь слёзы сказала я.

Обняв Двена, я направилась к двери, обернувшись на пороге:

— Друзья?

— Навсегда.

Глава 36. Примирение

Проснувшись в своей комнате, я первым делом распахнула окно. Новое утро ворвалось в комнату, наполняя его прохладной свежестью. Птиц не было слышно: мало кто рискнёт издавать трели после солнцеворота, среди остывающего леса. Чем ближе подходили дни к зимнему солнцестоянию, тем мрачнее и неприветливее становился лес, окружавший Хальторн, тем холоднее были волны озера Делори, над которыми носился пронизывающий ветер.

Меня обуревали противоречивые чувства. Вспомнив всё до мельчайших мелочей, я обрела себя, но вместе с тем это означало, что мне пора вливаться в борьбу. Не стоит испытывать иллюзии — отсидеться в уголке никто не даст. Значит, нужно быть готовой вступить в бой в любую секунду.