Темные времена в академии (СИ) - Романовская Ольга - Страница 44

В голове что-то щелкнуло, повернулось, завертелись проржавевшие шестеренки. Эмоциональная речь Патриции всколыхнула прошлое, ее недомолвки, уклончивые ответы. И я, страшась услышать правду, спросила:

— Так это ты?

Уткнувшись в стену, пыталась осмыслить услышанное. Горло до сих пор болело от крика, в ушах стояли слова тетки. Слишком спокойные, слишком будничные для того, что она совершила. Пускай мне стало хуже, пускай слабость волнами прокатывалась по телу, я не могла промолчать.

Тогда, без малого тридцать лет назад, все было не так. И я… Триединая, я всю жизнь провела в выстроенном чужой рукой мире!

Понятия не имею, как поступил бы мой отец, если бы все шло своим чередом. Крылатым лордам действительно нет дела до простых смертных. Только. Только Патриция расставила фигуры в устраивавшем ее порядке.

Выяснилось, что мама обладала магическим даром, тогда как тетка начисто его лишена. Вот уж насмешка судьбы — Патриция грезила об академии, выбила себе место коменданта женского общежития, а Лисбет. Лисбет оказалась полностью лишена тщеславия и амбиций. Тетя с раздражением говорила об упрямстве младшей сестры, которая учила основы магии из-под палки, а когда Патриция перебралась в Меробейт, и вовсе забросила занятия.

— Вместо мыслей о вступительных экзаменах закрутила любовь с драконом!

Даже сейчас, по прошествии стольких лет, злость и обида не улеглись. Отчасти я могла понять тетю, но только отчасти. Она бы душу продала за дар Лисбет, а та им совсем не дорожила.

— И ведь я с преподавателями договорилась, чтобы ее отдельно посмотрели, помогли определиться с направлением, а она не приехала! Как мне было в глаза людям смотреть?

Патриция тяжко вздохнула и отвернулась. В разговоре повисла тяжелая пауза.

— А бабушка, дедушка?

Я мрачно постукивала пальцем по одеялу, предчувствуя, куда мы зайдем. Но я даже не подозревала, как далеко!

— Отец к тому времени умер, а маме Лисбет соврала, будто уехала ко мне. Та ее в дорогу собрала, радовалась: не муж, так дочь в маги выбьется. У отца имелся слабенький дар, но кто бы его из лавки отпустил! Так всю жизнь за прилавком и простоял.

Выходит, я внучка лавочника. Надо потом выяснить, чем он торговал, где жил. Тетя ничего не рассказывала, словно и не было у меня иной родни, кроме нее.

— Разумеется, я кинулась разыскивать дурочку. И нашла. — Патриция поджала губы. — С Крылатым лордом спуталась, к нему сбежала.

— Дальше!

Во рту пересохло. Горькая правда щекотала горло, рвалась наружу спазмами кашля.

Тетя не раскаивалась, наоборот, она считала, что поступила правильно. Ведь у сестры дар, нельзя допустить, чтобы она его похоронила. Обычные уговоры не помогли, а известие о беременности повергло Патрицию в шок. Мало того, что Лисбет устроилась продавщицей в суконную лавку, бегала вечерами на свидания с владельцем соседнего замка, так еще и ждала от него ребенка. Никакие экзамены мама сдавать не желала, щебетала про то, как на радостях любимый сделает ей предложение.

— Только он что-то не торопился, — ехидно заметила Патриция, — пудрил дурочке мозги. И в столицу с собой не взял, ни разу в замок не пригласил, все по гостиничным номерам развлекался.

Словом, прознав об отъезде любовника Лисбет, тетка решилась на крайние меры. Она сочинила письмо от имени Крылатого лорда, в котором в резкой форме сообщала о разрыве отношений. Мол, ему нашли богатую родовитую невесту, через неделю помолвка.

— Если бы я только знала, что Лисбет!.. — Впервые за время разговора на глаза Патриции навернулись слезы. — Я думала, она порыдает и забудет, окунется в учебу.

— А она в реку нырнула, да? — едва сдерживаясь, прошипела я.

Тетя повинно опустила голову.

— Я даже поговорить с ней не успела. Думала, прибежит плакаться, вместе решим, как с ребенком поступить, а Лисбет пропала. Словно и не было ее. Поисковые чары не срабатывали: видимо, она специальный медальон купила.

— Спасибо, тетя! — Я постаралась вложить в два слова всю свою боль, ненависть и обиду.

— И за маму спасибо, и за меня. С ней не вышло, занялась племянницей. Теперь понятно, зачем ты пыталась намертво привязать меня к академии — несбывшиеся планы за чужой счет осуществляла. Смотрела на преподавателей и давилась завистью. Мол, и я бы так могла, ничем не хуже, умная, красивая, а магии нет. Так, тетя? — Сама того не заметив, перешла на визг. — И молодой некромант-любовник грел самолюбие. Зато племянница расстроила, в дуру-мать пошла. Тоже сбежала, тоже магистром стать не желает, с драконом общается. А вот тебе! — Несмотря на слабость, таки сложила фигуру из трех пальцев. -

Подавись своими амбициями! Одну жизнь ты уже загубила, а мою не позволю. Пригласит Тигрий на свидание, пойду.

И вот теперь я лежала, свыкаясь с новой правдой.

Двадцать девять лет думать, будто тебя предали, двадцать девять лет ненавидеть отца, а он понятия не имел о маминой беременности. Может, даже искал, но если Лисбет действительно приобрела экранирующий медальон, чары проходили насквозь, а не, отражаясь, возвращались к создателю. Вот и вышло, будто мама разлюбила, уехала. Хотя отец явно недолго горевал, захотел бы, из-под земли достал. Однако в любом случае нужно выяснить его имя. К Патриции обращаться не стану, тетки у меня отныне нет, попрошу ректора. Они знакомы, если поклясться не причинить вреда, дракон скажет.

От тягостных мыслей отвлек деликатный стук в дверь.

— Входите!

Вряд ли кто-то слышал этот мышиный писк, но формальности соблюдены.

Дверь в спальню отворилась, явив героя моих далеко идущих планов, то есть ректора собственной персоной. Взгляд сам собой остановился на забинтованном запястье. Хотя бы левая рука, колдовать сможет. Не сейчас, потом. Сейчас Тигрию необходим покой, но дракону явно не сиделось на месте, иначе откуда взялась цветастая коробка с алым бантом. Я не сразу ее заметила, а теперь гадала, что внутри.

— Как вы, Орланда? Мне зайти позже?

Широко улыбнулась — не можешь говорить, пользуйся мимикой. В ответ ректор отчего-то пристально уставился на меня, даже нахмурился. Бегло осмотрел и, поставив коробку на пол, коснулся лба.

— У вас жар? — встревоженно уточнил он.

— По… почему вы так решили?

Г убы таки разлепились, язык еле, но ворочался.

— Странно, — Тигрий нахмурился еще больше, — должно было наступить улучшение. Ладно, позову Натэллу. Может, я чего-то не понимаю.

— Нет! — заворочалась в постели, активно возражая против собрания на троих. Не при коллеге же ректора благодарить. — Просто. Просто я на тетю наорала.

Голубые глаза дракона заполнили пол-лица.

— Н-да, — покачал головой Тигрий и присел на кровать у меня в ногах, — удивительная вы женщина, Орланда, даже с собственной тетей ругаетесь. А я-то думал, в хороших руках вас оставил. Патриция оказалась тайной драконессой?

В глазах ректора плясали смешинки. Я, будто впервые, уже без предубеждения рассматривала его и неохотно призналась, мысленно, разумеется, что дракон мне нравился. Немудрено при отменной, холеной внешности всех представителей данной расы. Тигрий вдобавок обладал рядом положительных качеств. «И целуется отменно», — напомнил внутренний голос. От воспоминаний о том, как именно, покраснела. Спасибо, болею, всегда можно списать на естественные причины.

— Нет, всего лишь лгуньей и убийцей.

Делиться с Тигрием болезненными воспоминаниями не хотелось, но придется. Он должен знать, кто присматривает за студентками.

— Патриция? — Крылатый лорд аж сглотнул. — Орланда, — вкрадчиво поинтересовался он,

— у вас галлюцинации?

— Увы! Хотелось бы, но все горькая правда. Я так вас и не поблагодарила…

Как же тяжело! Красноречие мигом испарилось, бойкая ведьма мялась, как пансионерка. И Тигрий вдобавок смотрит. Ну догадайся уже, отвернись! Так нет же, буравящие меня голубые глаза продолжали сбивать с мысли. В итоге не договорила. Пусть сам додумает. Однако ректор не желал. То ли потому, что дракон, а они все ждут и млеют от признания своей исключительности, то ли в силу моих прежних заслуг на фронте общения.