Схватка (СИ) - Шепельский Евгений Александрович - Страница 60

Прошлое непредсказуемо… Только дураки уверены, что прошлое — открытая книга. На самом деле, нашему взгляду представлена только верхушка айсберга. Все прочее сокрыто под черными и густыми водами времени. Поэтому бессмысленно удивляться, когда из прошлого внезапно выныривают сюрпризы, влияющие на настоящее. Так было, так будет. Особенно — в политике.

Император почил несколько суток назад (Эвлетт не знала точно, когда он скончался), и с тех пор его забальзамированный труп лежит в спальне, той самой, которой предшествует комната с Имперской печатью… Главный камергер Накрау Диос опекал императора и был, очевидно, свидетелем его смерти. Также, очевидно, как и Лайдло Сегерр, генерал-контролер финансов. И убили их в Имперских архивах вовсе не потому, чтобы лишить меня свидетелей разграбления имперской казны, о нет, нет, что вы! Убили их для того, чтобы взять Печать, которой не может касаться ничья длань, кроме императорской, и шлепнуть ее на нужных указах, отстраняющих меня от должности. Нечто подобное я предполагал, и поэтому стремился завладеть Печатью до того, как император умрет.

Не успел.

Теперь, немного сменив партитуру и переписав мелкие буковки нужного указа, играем тщательно подготовленный импровиз…

На мне простые одежды — штаны, небогатая сорочка, двухцветные ботинки. Никакой шпаги. Ну ее в баню, эту железяку. На груди — знак архканцлера. В кармане — верный кастет. Вот в таком виде иду на заседание местного правительства. Иду и думаю.

Было в мотиве убийства Сегерра и Диоса что-то еще… Что-то, связанное с активным поиском в якобы сгоревших Архивах. И Сегерр, и Диос были причастны к какому-то событию, к созданию, возможно, некой вещи, которую так стремились найти в Архивах убийцы. Возможно, это был некий документ — последний указ императора, каким-то образом угрожающий планам Коронного совета? Такова была логика моих размышлений, пока я спускался по переходам Варлойна к центральной эспланаде. Загадки. Мертвые не признаются, а Простые и Умеренные, которые, сдается мне, совместно руководили убийствами и фиктивным пожаром — и подавно ничего не скажут. Детектив… Больше, чем детектив. Политический заговор. Именно так — политический заговор, члены которого любой ценой стремятся к власти.

По широкому холлу главного корпуса мы вышли на эспланаду. Со мной — Бришер и двадцать Алых. Кот порывался идти тоже, но я, одолев страх, схватил двадцатикилограммовую животину и спровадил на второй этаж ротонды, где и запер. Шутейника и Бернхотта отрядил под покои императора — ожидать моего прибытия. Расписание на сегодняшний день у меня… плотное. Шутейник хотел меня сопровождать, но я цыкнул строго. Лирна-младший кивнул с заговорщицким видом и помянул Великих, которые, мол, помогут, если начнется… Насколько я уразумел, он уже снюхался со старыми друзьями из фракции Великих — слабейшей ныне, после убийства лидера Дремлина Крау и разгрома возле Леса Костей. Что ж, возможно, они действительно мои союзники, ситуационные партнеры, хотя ранее пытались убить будущего архканцлера, деятельно так… Хм, а может, не убить пытались? Защитить? Я ведь основываю свои размышления только на словах Таренкса Аджи, а этот сукин сын хитер и, очевидно, патологически лжив, причем ложь его — полезный для него лично инструмент, именно благодаря лжи он достиг сегодняшних высот… Посмотрим, однако, кто кого переврет сегодня.

Литон и Брауби остались в кабинете — листать Законный свод. Блоджетт присматривал за Сводом, будто это был его личный и вполне законнорожденный сынуля.

Если я проиграю — никому из них не поздоровится, и Бришер не поможет — потому что идти против воли Коронного совета — это нарушать закон, а закону капитан горцев привержен в полной мере.

Но я не проиграю.

Не проиграю!

В теле моем — странная пьянящая легкость. И это не хмельное виски повинно. Раньше, на Земле, я уже ощущал это несколько раз в моменты наивысшего напряжения сил. Если прикладываю максимум сил — получаю хороший результат. Иногда — удовлетворительный. И никогда — отрицательный.

Тик-так, шшшух-шух…

Эспланада заполнена вооруженными людьми. Не видно чопорных придворных и слуг. Только молодежь на эспланаде и люди средних лет. Все с оружием — благородным, как водится: вижу мечи и шпаги, кинжалы. Все что нужно для разборок между аристократами.

Все что нужно, чтобы прикончить архканцлера.

Многие в шляпах, а вот те что без шляп — у них прически короткие, под горшок. Хотя и одеты в мирское, ясно, что это монахи из окрестных обителей. Тоже, видимо, играют за какую-либо фракцию…

При виде меня случилось некое шевеление, толпа заколыхалась, впрочем, не сильно. Я почему-то вспомнил убийство герцога Гиза — который при известном старании и удаче мог бы стать новым властителем Франции. Его порешили, заманив во дворец на Королевский совет… А он, предельно самоуверенный, глупый, раздутый от самомнения, вошел в расставленную ловушку. Убивали, как водится, дворяне, такое дело, как убийство благородного, не могли доверить никому, кроме дворян, тех самых сорока пяти телохранителей его величества Генриха Третьего. Беднягу Гиза затыкали шпагами, как быка на арене.

Однако рядом со мной — Бришер. И двадцать Алых. И посты Алых кругом. Бришер умело расставил их вокруг Варлойна. А я — далеко не самоуверенный глупец де Гиз.

У одних людей к левой руке привязан пучок соломы. Этих больше всего.

— Простые, — указал Бришер.

У других — за поясом виднеются малиновые перчатки.

— Умеренные.

Этих было куда меньше.

У третьих на груди сверкает фонарем какой-то зеленый знак.

— Великие.

Этих было совсем мало.

Яснее ясного, что знаки нужны для схватки, когда нужно определять кто свой, кто — чужой. Все фракции на ножах, а тут еще такой случай, как смерть императора и моя отставка… Что же готовится? Неужели переворот планируют сегодня? Нет-нет, какой переворот? Живы наследники Растара… Возможно, фракции будут пытаться пропихнуть на трон своего… принца. Хм, а как же тогда — летний бал, где, как я понял, должна будет вершится судьба Санкструма?

Простые уничтожили Дремлина Крау и проредили Великих, Умеренных они тоже здорово потоптали. Если навскидку — Простых на эспланаде примерно шестьдесят процентов, примерно тридцать — Умеренных, и десять — Великих.

«…А сегодня, о, сегодня большая победа. Отряды Маорая и Крау — разгромлены. Наша фракция теперь — сильнее всех».

Аджи хвастал передо мной тогда, в палатке неподалеку от Леса Костей. Местный… Кромвель. Сейчас он ждет меня в Коронном совете, чтобы окончательно уничтожить. А что случится потом?

— Дворяне… — промолвил Бришер с оттенком презрительной ненависти. — Все дворяне, голубчики, сынки да папаши… Высокие птахи… Попробуй не пусти их в Варлойн. А с собой тянут друзей, да вон монахов тянут — заметили? Монашки — они ребята ушлые, воевать обучены складно. Да!

Он словно извинялся.

Ко мне устремился какой-то человек, молодой, блондинистый, чеканно-смазливый, пышущий энергией и предбоевым возбуждением. Шпаги он не обнажал, так что я велел его пропустить, а рука тем временем нащупала в кармане кастет.

Он приблизился осторожно, и, прежде чем отвесить поклон, метнул взгляд за спину. К груди его был приколот собранный из зеленых муаровых лент бант.

— Ваше сиятельство! Я — Лонго Месафир, первый ключник Великих. Наша фракция собрала нынче в Варлойне триста клинков. Этого немного, но все мы — с вами, имп… архканцлер, ваше сиятельство!

«Имп…»? То есть — император? Надеюсь, не импотентом меня хотел обозвать? Оговорка по Фрейду? Триста клинков это ничтожно мало… Но внезапная помощь может пригодиться.

Я кивнул милостиво и сказал как можно более обтекаемо и нейтрально:

— Мы следуем в Коронный совет. Почему бы вам и вашим клинкам не сопроводить нас по дороге и не обождать снаружи, пока заседание не завершится?

Я отпустил его мановением руки. Он ушел, отвесив еще один поклон. Мы начали свой путь к корпусу Коронного совета, и по мере нашего продвижения вся масса народу на площади начала смещаться и тихо двигаться следом в абсолютном почти молчании, и это было страшно, по-настоящему страшно. Достаточно черкнуть спичкой, искорки достаточно, чтобы вспыхнуло… чтобы хаос пошел сперва по Варлойну, а затем и по Санкструму… Все проблемы свернулись в гордиев узел, я дергаю его туда сюда — но ведь проще разрубить. За каждой фракцией тянется такой шлейф связей и заговоров, что… Разрубить узел — это окунуть страну в кровь, разрубить — пойти на открытый конфликт. Я категорически не хочу этого. Договориться не получится… а вот переиграть… перехитрить… только перехитрить!