Иностранец ищет жену (СИ) - Багирова Марина - Страница 30

Не сомневаясь ни секунды, она бросилась к нему в кабинет.

•• •• ••

— Зачем ты с ней это сделал?!

София ворвалась в его кабинет, хлопнула позади дверь.

Эрих лежал на диване, и что-то рассматривал в телефоне. В одном ухе — наушник, который он сразу же отложил, как только увидел Софию.

— О чем речь?

Он встал с дивана, и облокотился о стоящий вблизи стол.

— Даша… она вся в ранах! Ты с ней делаешь то, что с теми, другими!

С минуту Нойман молчал, и София была готова поклясться, что он размышляет над тем, рассказать ей часть правды, или нет.

Видимо, он выбрал первое.

— У меня не было выбора. Пришлось её использовать.

Он рассматривал Софию. Ему не было стыдно, ему, безусловно, не было страшно. Казалось, ему было… любопытно.

— Эрих… — выдохнула София. — Так нельзя… Ты же так хотел когда-то, чтобы она была с тобой. Почему ты сейчас к ней так плохо относишься?

— Потому что у меня нет выбора! — разозлился Нойман. — Я был на пределе, а из доступных женщин была только ты, и она! Хотела, чтобы я тобой сделал то, что с ней? Она сама виновата! Она стояла у дома, на охранном посту, пыталась со мной поговорить! Она пришла не в то время и — чего уж! — не в то место!

Он подошел к Софии.

— Ты думаешь, мне это нравится?! Нет, но у меня чертовски ограничен выбор! Я должен делать то, что делаю, иначе сойду с ума! И поверь, я в неконтролируемом состоянии — это очень и очень плохая идея! Не для меня — для других!

Он наступал на нее, София отступала, пока не уперлась в стену. Эрих остановился на расстоянии вытянутой руки.

— Что ты с ней сделаешь? — прошептала София.

— Тебя волнует, что я сделаю с ней… или с тобой?

— У меня тоже появятся такие раны? Тоже попаду в больницу?

— Не попадешь, — ответила Эрих. — Я не хочу причинять тебе боль, София.

Нойман наконец-то делает шаг к женщине, тот самый шаг, который (они оба это знали) он бы сделал рано или поздно.

Эрих оказывается вблизи от нее. София замирает.

— Я не хочу причинять тебе боль, София, — он поцеловал её в шею, — но такова моя хищная природа. Если не ты, то кто-то другой должен пострадать.

София посмотрела ему в глаза, и спросила:

— Эрих… кто ты?

— Ты готова это узнать? — Еще один поцелуй в шею. — Понимаешь ведь, что после этого не отпущу.

— Ты и так не отпустишь. Кто ты?

Какое-то время он молчит. Затем склоняется к её шее.

— Хочешь прокатиться? — шепчет на ухо.

— Что? — не понимает женщина.

— Ты же хотела узнать, кто я. Я расскажу.

— Для этого обязательно куда-то ехать?

— Именно так. Собирайся… только кота своего не забудь покормить, он весь вечер шляется по дому без дела, тебя ищет.

•• •• ••

В машине было тепло, комфортно и страшно. Тепло и комфортно — потому то машина хорошая, и страшно, потому что за рулем сидел Нойман.

Тачка плавно катилась по ночной трассе. София сидела на пассажирском сидении, и волей-неволей кидала на немца опасливые взгляды.

— Ты часом не убить меня вздумал? — спросила она.

Немец лишь хмыкнул.

— Нет, этого я не вздумал.

— В таком случае, куда мы едем?

— Кататься по Киеву. Давно я, знаешь ли, по нему не катался.

София лишь кивнула, и дальнейший путь они проделали в полнейшем молчании.

Миновали станцию Выдубычи, заехали в город, поехали дальше, к сердцевине.

Нойман остановил машину у Золотых Ворот, тех самых ворот, что когда-то служили въездом в Киев — столицу Киевской Руси.

Вокруг было немноголюдно, но красиво — центр города всегда выглядел опрятно, даже ночью, даже в будний день. Гармонию портила лишь мигающая зеленая буква «М» у входа в метро. София подумала, что в фильмах ужасов, перед началом чего-то опасного, тоже всегда что-то мигает, а затем полностью выключается.

Нойман подвел её к величественным воротам, остановился, и посмотрел вверх.

— Знаешь, я когда их увидел впервые — чуть не заплакал. Немного я видел столь энергетически заряженных мест… Понимаешь?

— Нет!

— Я еще мальчишкой был тогда. Город был другим, сами ворота выглядели иначе… но место! Мы, София, стоим на одном из самых энергетически сильных мест на этой червивой планете. Оттого-то у этой страны, кстати, проблемы. Ты понимаешь?

— Нет.

Он подошел к женщине. Навис над ней, но София не отпустила, что вызвало у мужчины улыбку.

— Пошли, пройдемся.

Он повел её к дому с химерами, дальше, дальше…

— Когда я сюда ехал — я был полон надежд. Наконец-то женщина, которую я так долго искал — нашлась. Я даже не удивился, что она нашлась здесь, в этой стране — Сафрон наверняка соблазнилась энергией города. Увы, прошло время, и все еще больше запуталось, ну а Сафрон… Она знает, что я здесь, я её ощущал в своем доме, но она где-то прячется. Я не понимаю, где, как ей это удается, как я могу ощущать её энергетическую оболочку, но не ощущать телесную. Это мысль не дает мне покоя!

— Ты же понимаешь, что я ничего не понимаю, Эрих?

— … и мне снова приходится находить других женщин, заменять ими её… чем сильнее я становлюсь — тем сложнее находить подходящих, не вредить им. Я убиваю.

Он, казалось, разговаривал сам с собой. И казался в тот момент потерянным мальчишкой, а не мужчиной, что планомерно рушил жизнь Софии.

— Если бы я мог без неё обойтись, если бы только мог… насколько проще была бы моя жизнь.

— Эрих… что ты сделаешь с Сафрон, когда найдешь её?

Он посмотрел на Софию, как на умалишенную.

— Как, что? Она станет моей женой.

Ответил так легко, будто для Софии это должно было быть очевидно.

— А если она не захочет?

Мужчина засмеялся.

— Захочет. Она такая же калека, как и я.

— Ты — калека? Нойман, ты в своем уме?

Проходящая мимо молодая женщина в уютном клетчатом пончо, с маленькой собачкой в руках, услышав эту фразу, посмотрела на Ноймана — наверняка ей стало интересно, действительно ли не в своем уме обозванный калекой мужчина.

— Да, София, калека. Видишь ли, у таких, как я, проблемы с энергообменом, а если у тебя проблемы с энергией, считай, что у тебя проблемы со всем. И Сафрон… у людей этого вида…

— … людей этого вида?

— … у них тоже проблемы с энергией. Но если у меня энергия слишком агрессивная, то у неё энергия серая, неспособная давать телу нужные импульсы.

— Что это значит?

— Это значит, что Сафрон может от меня прятаться, но пока она это делает — не будет ей счастливой жизни. Она ничего не чувствует. Тухлая мертвая рыбина, а не человек — вот кто она такая!

Софию будто камнем по лицу ударили. Она начинала понимать, почему вся её жизнь казалась ей такой пресной. Почему стало так интересно жить после секса с Нойманом — тот дал ей энергию, в которой она так нуждалась всю сознательную жизнь. Нуждалась, и не знала об этом!

Сколько боли! София ведь столько пережила — родители считали её черствой, мужчины — холодной, сестра — не умеющей любить. И они все были правы!

София была благодарна ночи, которая скрыла от Ноймана выражение её лица. Загляни Нойман ей в глаза — он бы наверняка всё понял.

Женщина постаралась взять себя в руки.

— Кто такая Сафрон? Ты её знаешь?

— Знаю, притом очень хорошо. — Эрих смеется, это смех Джокера из комиксов Марвел.

— Сафрон — женщина, которую я когда-то убил.

Знаешь, София, а ведь я не человек… хотя… может, и человек, и это во мне говорит гордыня. Сложно сказать, поэтому давай остановимся на том, что я — не обычный человек.

Ты удивишься, но таких, как мы, когда-то называли богами. Возможно, тебе это покажется смешным, но в моей жизни был период, когда я тоже считал себя богом, гордился этим званием. Ты бы тоже гордилась, если бы о твоих предках слагали легенды, и ты находила их портреты на колоннах древних храмов.