Непарад (СИ) - Воронков Александр Владимирович - Страница 1

Не так всё просто: всё ещё проще, чем кажется, но сложнее, чем можется

Андрей

Так-так-так-так-так-так-так-так-так!

Брезентовая лента спешит-торопится отдать латунную начинку, перед дульным срезом трепещет язычок пламени, стреляные гильзы с весёлым перезвоном падают на слой своих предшественниц.

Ладони удобно обнимают дерево рукояток, доворачивая тело 'максимки' то вправо, то влево, туда, где в отдалении набегает цепь фигур в серо-зелёных мундирах, стальных шлемах и высоких фуражках. Бегут, бегут, бегут... И почти никто не падает!

- Да что там за Маклауды, холера им в душу! Они ж залечь уже должны, и пойдёт работать артиллерия...

Пулемёт выплюнул опустевшую ленту. Лады, сейчас вторую коробку оприходуем... Так: крышку ствольной коробки вверх, вставляем новую ленту, закрываем дважды дёргаем рукоятку перезаряжания...

- Щас, панове, продолжим, щас!..

Оп-па! А впереди, через прорезь щитка, уже и не видать никого из атакующих... Залегли.

И почти тут же чуть в стороне неподалёку от бруствера окопа с грохотом вздыбилось пламя разрыва. Второй взрыв - чуть правее, третий - позади. На спину посыпался песок.

- Серый! А ну-ка, помогай 'макс' снять! - Вместе со вторым номером опускаем тяжеленный пулемёт на дно и сами приседаем на корточки.

Пиротехники здешние, конечно, профи, но рисковать зря - нема дурных!..

***

После 'боя' наваливается усталость. Сидим на бруствере, дымим трубочками. У Сергея аутентичная пенковая, заказанная у хорошего мастера в Лодзи за хорошие же денежки. Я свою смастерил сам из камышины и сухого кукурузного початка: получилось нехарактерно конкретно для реконструируемых событий 1919 года, но такой тип вполне себе существовал. Самокрутки вертеть я толком не научился, а папирос в этой Польше днём с огнём не отыщешь: Европа... Курить же на реконе сигареты с фильтром - это даже не покемонство, к этому вовсе слова не подобрать! Да и вкус вываренного в уйме химикатов содержимого современных сигарет - со-о-овсем не тот, что у классического трубочного табачку, доложу я вам! Хотя, конечно, и то, и другое - отрава, но трубка для организма наименее зловредная, потому как спешки не допускает. Если рядовой курильщик пускает на дым в среднем одну, а то и полторы-две пачки - поскольку оно как семечки: вытащил, зажёг, затянулся, сдымил, выкинул, опять достал - то с трубочкой такой суеты не может быть по определению. Хорошая трубка в процессе употребления требует солидности, размеренности и, я бы сказал, созерцательности. Ну и кроме того, многие 'трубочники' в кисетах держат не чистый табак, а подмешивают для вкуса разные добавки. Мой дед, к примеру, добавлял мелко нарезанную сушёную вишню: от него и я это перенял - возни, конечно, больше, зато вреда здоровью чуточку меньше. Хотя, конечно, надо бы завязывать с курением, да силы воли не хватает. А жаль...

Куда ни глянешь - вокруг траншей толпится народ. Смешались серые мундиры с гороховыми гимнастёрками, между рогатыми германскими касками с намалёванными во весь лоб белыми орлами виднеются мягкие фуражки и русские папахи со звёздочками и алыми лентами наискосок. Речь польская, русская, немецкая, литовская: сплошной Вавилон после ветхозаветного башнепада. Куча цивильных, покинувших огороженные барьером места для зрителей, тоже ломанулась на поле, со смехом подбирая стреляные гильзы 'на память' и фотографируясь с реконструкторами. Их по-весеннему яркие современные одежды испестрили общую серо-зелёную массу участников.

Над зданием усадьбы за нашими траншеями провисает красный флаг с орлом. Владелец дома, предоставивший свою землю для проведения 'сражения', сейчас, небось, подсчитывает прибыль с мероприятия: помимо платы за аренду 'поля боя' и укрытого за старинной аллеей лагеря противоборствующих сторон, в его карман пойдут проценты за раскупаемые зрителями сувениры и за парковку автомобилей. Ну и, само собой разумеется - халявная реклама его пансионата, созданного на месте бывшей панской усадьбы.

Оно, конечно, правильнее бы было проводить реконструкцию исторического сражения на том месте, где это самое сражение происходило. Но учитывая слегка напряжённые в последние месяцы отношения Польши с прибалтийскими 'братьями по ЕС', отмечать с пальбой и взрывами юбилей захвата поляками Вильно близ окраин разросшейся за годы советской власти литовской столицы - как-то не комильфо. Так что мероприятие устроили на правобережье нижнего течения Вислы: тут и к Варшаве, где проживает основная масса польских камерадов, поближе, и добираться не сложно. Мы с ребятами из ВИКа на 'Полонезе', а потом заказанным заранее автобусом доехали всего за двадцать часов. Поскольку на всё обмундирование и снаряжение были заранее заготовлены бумажки, что это никакие не 'предметы, представляющие историческую ценность', а современные реплики, а об СХП и расходниках позаботилась принимающая сторона, то с таможенниками проблем не случилось и мы доехали до лагеря всей дюжиной, как по той пословице: 'сыты, пьяны и нос в табаке'.

Вообще-то наш ВИК специализируется на Русской Императорской армии периода Великой войны 1914-1918 годов, а в мероприятиях на Гражданскую почти все выходят в качестве белогвардейцев, но отказывать пригласившим клуб польским камерадам не хотелось. А поскольку в реальных литовских боях 1919 года поляки дрались не против белых, а против Красной Армии, пришлось поснимать погоны и кокарды, а вместо них укрепить звёзды с молотом и плугом. Впрочем, когда речь идёт не о междоусобице, а о борьбе с внешними врагами, русский солдат всегда себя покажет, вне зависимости от цвета знамён.

Вот какая-то съёмочная группа неподалёку обступила нескольких мужчин как в форме польских легионеров, так и в дорогих костюмах. Берут интервью у 'офицера', 'пиджаки' самодовольно улыбаются рядышком. Видно, чиновнички из воеводства, а то и из самой Варшавы приехали лишний раз попиарится: эта порода, считай, везде одинакова. Небось твердят: 'Славный юбилей, неподлеглосць, героизм предков'... Ну и бес с ними: хотят мелькать в телевизоре - на здоровье! Мне и за пулемётом было неплохо. Для того и ехал: в эпоху вжиться, пострелять вволю, хоть и холостыми, с народом тесно пообщаться. Люблю это дело: почти что машина времени получается.

А тут этих киношников понаехало с нескольких стран: норовят свои полминуты в вечерних новостях урвать...

О, об сером речь - так тут и серый навстречь! Ещё какие-то рядом свой штатив для камеры устанавливают. Пойду-ка я отсюда: много народу - мало кислороду. Поднимаюсь, отряхивая шаровары, киваю на пулемёт:

- Слышь, Серёга, ты присмотри за машинкой, а я прогуляюсь малость.

Сергей Страшук, мой второй номер по реконструкции - мужик флегматичный, бывший спортсмен-гиревик. По жизни он крутится в ресторанном бизнесе, а при кухне, понятное дело, мало кто может сохранить впалый живот, так что лишний раз ему подрываться лениво.

- Не вопрос, давай.

- Андрей, не спеши! - за моей спиной, в кожанке самоходчика поверх офицерского кителя, торчит тёзка Андрей Хлыстов, один из аксакалов-основателей нашего клуба. В этом выезде он отыгрывает большевистского комвзвода, временно сняв погоны штабс-капитана и заменив оловянные орлёные пуговицы на костяные. С ним какой-то тип в чёрной шёлковой рубахе с русой бородкой 'под Чехова'.

Да, ВИК, дело, конечно, добровольное, но армейское правило 'подальше от начальства' действует и здесь.

- Ну, не спешу. А чё хотел?

- Да вот, представитель дружественных литовских СМИ, с канала NKL, мечтает заснять работу пулемётчиков крупным планом. Стрелять не надо, только попозировать.