Ангел ходит голым - Измайлов Андрей - Страница 26

А ведь было кого. Того же друида Аквария зазвала бы. Вразумили бы по умолчанию. Не мытьём, так катаньем. Да мытьём, мытьём. Вещун Саныч опять же шепнул бы на ушко нечто. Глядишь, ситуация иначе сложилась. Кто знает, кто знает! Или не Аквария, а… ну, там список… Ещё Лёва Воркуль на ум придёт! Вот уж нет! Кто-кто, но Лёва?! Потому что по прецеденту…

Весьма наглядно — с той Чанитой. Причём ласточка вполне в образе: шмотки, крема, диета, смузи, ПМС, котики, Гоа. Исполнение безукоризненное! Ан… И до шмоток не дошло. Сразу отторжение — на молекулярном уровне. Сестрёнка младшая при появлении Чаниты с Максом просто встала, зябко поёжилась, ушла в кабинку одеться и… совсем ушла. Демонстративно? Н-нет. Светская гримаска на полуулыбке «недомогание вдруг», тот же ПМС. Ведь не станешь у неё уточнять. Измайлов-мнимый посунулся: «А куда так рано?», скрылся обратно в парилку, на пуантах. А вы продолжайте, продолжайте. Без неё. Насчёт следующей субботы? Как получится. Только пусть кто-нибудь накануне позвонит.

Макс позвонит. Сказал, позвонит. Всегда звонит, если сказал, сказал.

Такое вот a propos с натуральной ласточкой Чанитой. Вернее, a propos de rien, без повода, невпопад.

Хотя та же Чанита в ту же субботу очень… понравилась всем. Сменила женскую пластинку на мужскую: «тачки», Аршавин, кривой Windows, кретины в Думе. А ничо собеседница! Вещун Саныч трижды её пропарил, до полного мления. И говорил, говорил, говорил. В своём репертуаре. Ощущение, убалтывал. Ещё немного, ещё чуть-чуть! И пойдут оба отсюда (ну не здесь же!), приняв халявного коньячку на дорожку, до ближайшего приват-отеля (уже расплодились).

С лёгким паром! Счастлив тот, кого смерть застанет за подобным занятием.

Ирония судьбы — ласточка Чанита, и разомлев, не способна породу службы испытать то счастье. Симулировать — да, но испытать…

Впрочем, вещун Саныч втирал ей в уши Эразма Роттердамского, курсивом. И не пойдут они до ближайшего приват-отеля. Вещун Саныч под самый занавес шепнул ей что-то на ушко, интимно-интимно («Дай ушко! Ушко дай!») — и Чанита вмиг потеряла лицо. Профи, а поди ж ты!

Чего-то лишнего ей брякнул Саныч. Или, наоборот, нелишнего. Саныч чуткий. Да, и память у него очень хорошая!

Но даже будь у неё лицо как угодно прекрасно. Пусть и всё тело её обаянием дышит Венеры. Ведь и другие же есть, без неё-то ведь жили мы раньше.

Стоицизм подобного рода способен возмутить любую женщину.

А может, и не за Лукреция вещун Саныч тогда вписался. Никто не слышал, кроме Чаниты. Всё на ушко. Главное — не процесс, главное — результат.

Так вот он! С памятного дня ласточка в Казачьи бани по субботам не залетала — ни с весною, ни с летом, ни с осенью, ни с зимою. Макс Багдашов — как ни в чём не бывало. А Чанита — не-ет. Зачем вообще приводил? Кого приводил? Какую Чаниту? Когда? А, тогда! Эту, что ли, такую? А! На входе в люкс впервые встретил. Галантно пропустил вперёд. Подумал, кто-то из наших пригласил. (Поверили?) Может, Лилит свою приятельницу, подумал…

Послушай, ври, да знай же меру. Есть от чего в отчаянье придти. — Поздравь меня, теперь с людьми я знаюсь, с умнейшими!

Тогда не забудь, Макс, всё-таки позвонить. Не ей, а ей.

Сказал же, позвонит.

К слову! По касательной. Пока далеко не отъехали. Чтобы не напускать лишнего тумана и потом забыть как не существенное.

Внушительный звонок из Питера в Гатчину — багдашовский. Ничего сверхъестественного.

В баньке субботней пребывали, по обыкновению. Все свои. Она — тоже. Не прибавилось, не убавилось за три последних года. Традиция.

Игорь-женераль по обыкновению шары бильярдные покатал. Да-да, женераль, не колонель. Буквально вот документы пришли. В общем, так! Слушать сюда! Завтра так и так выходной. Чтоб все до единого завтра в полдень были у него на даче в Репино. Форма одежды произвольная. С собой — ничего не брать, всё есть. Подарки отметаются, не вздумайте. Просто посидим, отметим. И это уже приказ! Смирно, вольно, разойдись!

И разошёлся, и расходился. Ну и мы все. Женераль — знаете ли, не каждый день!

— А я, к сожалению, не смогу, ребят, — сказала виновато.

Чего-чего?!!

Того-того.

И ты молчала?!

Во-первых, ребят, сама только сегодня узнала. До неё почти неделю, четыре дня, докапывались. У них там конторские книги, дачный кооператив, адреса-телефоны старые. Сегодня вышли на связь. Завтра назначили — в Гатчине. Будете смеяться, в полдень. Отказаться никак. Там обстоятельства не самые…

Ну-ка, ну-ка! Что там за не самые?

А во-вторых, ребят, не хочется никому доставлять хлопот. Сама-сама-сама.

Душещипательно, когда статусные голые (ну, в простынках) мужики с места в карьер мусолят твою проблему. Древнеримляне, блин-компот. Сенат. Не покидая термы, в поте лица своего (никак не преувеличение). Парад скрытых амбиций. Ты погоди, вообще помолчи, женщина. Без тебя решим. Зря ли среди тут и женераль, и глава ЧОПа, и борцовая мафия, и писательский рупор… Вот жалость, что назавтра Игорь-женераль не может отменить своё Репино — много званых, и все избранные! А то бы! И воскресенье… Но ты, главное, веди себя следующим образом. И только так! А с понедельника все включаемся-подключаемся по полной программе.

— Да просто позвоню я туда, — сказал Макс. — Представлюсь. Нормально всё будет.

Всегда звонит, если сказал, сказал.

Гордость пансиона?

Смотря что за пансион. Базовое обучение плюс этикет, протокол, сервис. Как итог savoir-vivre. Пардон за вдруг французский. (Откуда вдруг?) Ну, английский: know to live. М? Тогда по-русски, хоть и многословней: способность жить комфортно, с умными удовольствиями (intelligent enjoyment, всё же никак без английского!), принимать любую ситуацию, не теряя самообладания, хороших манер, элегантности.

Тогда, конечно, питерский журфак самый тот пансион, тот самый. Любой кулик подтвердит — про своё болото.

Лилит Даниялова (выпуск 1998, красный диплом) не кулик. Небесная ласточка. Небесная! Но про болото — ни худого слова.

Много зим и много лет прожили мы вместе, сохранив святой обет верности и чести. Ну, так будьте же, друзья, живы и здоровы. Верю, день придёт, когда встретимся мы снова. Вот стою, держу весло…

Насчёт верности и чести — ради красного словца, если о пресловутой девичьей чести и тем более о пресловутой мужской верности. Журфак! Дневное отделение! Все там были.

Бубни не бубни: падение нравов! Заклинай: секса у нас нет. А он есть! И нравы всё те же — что ныне, что присно, что во веки веков, ура.

Книга, конечно, источник знаний, но просвещённый любовью, я нашёл смысл во множестве мест Горация и Вергилия, которые ранее оставались для меня тёмными. Многие знания — многие печали, да. Но и кое-что ещё, кое-кто иное, о чём не говорят, чему не учат в школе.

В Германии супружеская пара, прожившая вместе восемь лет, обратилась к врачам. Проблема — бездетность.

Серия анализов показала отсутствие проблем со здоровьем у мужа и жены. Детей у них и не могло быть по вполне естественной причине: за все годы семейной жизни они ни разу не занимались сексом.

Врачи университетской клиники Любека впервые в своей практике столкнулись с подобным случаем.

Вопрос, как часто они занимаются сексом, вызвал у супругов искреннее недоумение: «Что вы имеете в виду?»

«Эти люди были воспитаны в религиозной среде и после восьми лет брака просто ничего не знали о том, как на свет появляются дети», — рассказал врач.

30-летняя женщина и её 36-летний муж сейчас проходят курс сексуальной терапии, а сотрудники клиники пытаются выяснить, есть ли ещё в округе семьи с подобными пробелами в сексуальном образовании.