Записки Черного Властелина - Дихнов Александр - Страница 3

• Предыдущая
• 3/74
• Следующая

– Хрен с ним! Я сейчас о другом – согласен ли ты, что Зло очередной раз обречено?

– Всецело. Но куда ты клонишь?

– Сейчас поймешь. Если в конфликте двух сторон одна всегда выигрывает, а другая соответственно проигрывает, то что надо сделать, дабы не казаться среди проигравших?

– Ну и… – подтолкнул он, и я логично закончил:

– Надо принять сторону сильнейшего, конечно же!

Однако Рандорф даже не рассмеялся, а только приподнял хвост и красноречиво покрутил кончиком у виска.

– На этот раз ты спятил! Черный Властелин переходит на сторону Света – в жизни не слышал большей нелепицы! Да и как ты собираешься это сделать? Формально объявить, что с завтрего творишь Добро, начнешь выращивать цветы и дарить их детям?

– Надеюсь, до этого не дойдет, – сухо заметил я, но Рандорф не унимался:

– Или нет? Душу переделаешь? Так ведь хрен – через себя не переступишь, особенно в твоем-то возрасте… Только сраму не оберешься!

– Все сказал?

Рандорф фыркнул и отвернулся, а я усмехнулся и пошел на выход. Как вы помните, я собирался получить совет и теперь был совершенно удовлетворен – столь категорическое неприятие идеи моим ближайшим соратником убедительно доказывало ее жизнеспособность. Парадокс? Ничего подобного – самые лучшие идеи те, что никогда не придут в голову другому, и я лишь вновь уверился в силе своего замысла. Однако дракон тоже разбирался в подобных вопросах, поэтому я нисколько не удивился, когда вслед донеслось:

– Эй, эй, погоди! Ты же еще ничего не рассказал!

– Стоит ли тратить твое драгоценное время на разговор со свихнувшимся? – не оборачиваясь, поинтересовался я.

– Оскорбился, что ли? Ладно, я погорячился… Ну что стоишь? Тряхни гору, метни парочку молний или еще как отведи душу, и к делу!

Я отвел душу, сделав вид, будто готовлюсь расколоть землю под его сокровищами (даже трещину пустил для убедительности). Рандорф, поднявшийся было на лапы, грозно опустился на камень и проворчал:

– Шутки у тебя точно дурацкие!.. А мысль, может, и не такая плохая. Очень неожиданная, ты прав. Но как ты собираешься ее реализовать?

– Очень просто. Скоро начнется конфликт, я, как и прежде, займусь его подготовкой. На начальном этапе. А потом вселюсь в одного из ключевых персонажей противника и буду действовать для вящей его пользы.

Как ни странно, Рандорф не ударился в критику, а только пожаловался:

– Слишком уж просто. Растолкуй!

– Что именно?

– Как ты собираешься вселиться, например? Ведь сразу же заметят.

– Не факт. Я сделаю это загодя, за много лет до основных событий. Скорее всего я вообще перенесу себя в новорожденного ребенка.

– Ерунда! – не выдержал все-таки Рандорф. – Сразу проколешься! Ты не сможешь правдоподобно писаться и учиться ходить!

– Ты меня недооцениваешь, – с ноткой гордости бросил я. – Я закляну себя. Так что фактически перестану существовать на какой-то период. Но подрастающий ребенок будет нести отпечаток моей личности. Его поведение окажется соответствующим моему, поэтому потом…

– Которое никогда не наступит, ибо такого малыша родители задушат собственными руками!

– Ты полагаешь, что в детстве я был чемпионом по отрыванию ножек у кузнечиков и прочей мелкой живности?

– А разве нет?

– Представь себе. Припоминаю смутно, конечно. Но как будто особо дурных наклонностей я не проявлял.

Глаза Рандорфа в течение этого диалога раскрывались все шире, и я с запозданием сообразил, что позволил себе большую откровенность, чем обычно.

– А ты не шутишь, как я вижу. Насчет своего детства, – задумчиво пробормотал дракон. – Интересные вещи выясняются на старости лет… Ты, получается, не вечен? Вернее, и до тебя, выходит, что-то было… А как быть с упоминавшейся недавно легендой о том, что ты сотворил мир?

– Она соответствует действительности.

– Где же тогда ты родился и вырос?

– В другом мире, конечно. Где же еще?

– Конечно, где же еще, – саркастически передразнил он. – А то у меня этих миров под носом, что блох у шелудивой собаки!

Я промолчал, и он, подождав с минуту, кивнул:

– Ладно, не хочешь – как хочешь… Да и в самом деле не стоит слишком уж затягивать – я что-то проголодался дюже. У тебя, кстати, ничего поблизости не завалялось?

– Что изволишь? Парочку девственниц? Или обойдемся молодым бычком?

– Ясно. А я грешным делом подумал, что, может, ты захочешь понабивать руку в добрых поступках и поймаешь старому другу горного козла на ужин… Извини, ошибся… Но вернемся к твоему плану, который видится мне все занимательнее. – Действительно, теперь Рандорф говорил с куда большим воодушевлением, чем в начале беседы. Он больше не казался старым и уставшим от жизни, даже жрать вон захотел… – Итак, я уяснил, как ты собираешься внедриться в лагерь врага. Практически ты намереваешься вырастить нового Черного Властелина – ха-ха! А как ты вернешь себе память?

– Это несложно. Воспользуюсь кодовой фразой, снимающей заклятье.

– Кодовой фразой? – Он наморщил лоб, пытаясь угадать значение незнакомого слова, но бросил и даже не стал переспрашивать. – Ладно, поверю тебе на слово, у меня нет оснований для сомнений в твоем колдовском мастерстве… Есть и более серьезное возражение: белые маги более или менее чутко воспринимают присутствие чужеродной силы, а твою мощь не утаишь. Кто-нибудь из них обнаружит тебя вне зависимости от принятого облика, во всяком случае раньше они с этим справлялись… Что ты скажешь на это?

Я потянул с ответом, и не потому, что он застал меня врасплох. Просто это признание и впрямь не шло на язык.

– Или, может, ты считаешь, что все старые могучие маги перемерли, а новое поколение совсем никуда не годится?

– Вероятно, так оно и есть – в периоды моего отсутствия общий уровень магии значительно падает. Но я не на это полагаюсь. Тем более, что из прежних кое-кто остался…

– Кое-кто? – насмешливо переспросил дракон.

– Бьорн Скиталец уже попался мне на глаза. Хорошо выглядит, сволочь! Прямо как при расставании…

– Да-а… Скиталец – серьезный мужик, – с невольным уважением буркнул Рандорф. – Сколько раз вы с ним схлестывались? Только на моей памяти – три.

– Четыре.

– И результат был неизменно превосходным. Для него… Что теперь?

– Проведу и его.

– Старая песня! – хрюкнул он, и я наконец не выдержал:

– Да никто меня не обнаружит! Ни Скиталец, ни любой другой хрен! Мое самозаклятие будет ступенчатым. То есть я сразу лишу себя облика, памяти и могущества, а вот восстанавливаться все будет по частям. Новый облик сформируется сам, память в преддверии решающих событий вернется, а могущество – нет… В смысле колдовства я буду полным нулем, дыркой от бублика, и пусть проверяет кто хочет!

Рандорф долго молчал, а когда заговорил, в его голосе прозвучала непритворная озадаченность:

– Послушай, я согласен – так ты обманешь всех, это верно. Но ведь тогда ты, великий чародей, окажешься простым смертным. Самым заурядным!

Это был тычок в больное место – подобная перспектива действительно пугала. По сути, этот момент меня прежде и останавливал. Но теперь я укрепился в своих намерениях и к тому же высказал их вслух, так что пути к отступлению не было. Поэтому я возразил скорее для поднятия собственного духа:

– Ну, это будет не самый заурядный смертный – большинство из них не обременены, знаешь ли, памятью тысячелетий. Более того, он и без моего вмешательства должен был бы стать выдающейся личностью, одним из главных героев этого раунда борьбы Добра со Злом. В этом плане, кстати, важно будет не ошибиться – расчет предстоит очень сложный.

Рандорф упрямо гнул свое:

– Все равно, что ты сумеешь без своей мощи? Как ты надеешься им помешать со столь слабыми возможностями?

– А я разве говорил, что собираюсь мешать Добру? По-моему, я утверждал совершенно обратное!

– Да, но… Я подумал, что ты… язвишь, как обычно… – Впервые за время нашего знакомства Рандорф выглядел откровенно растерянным.

• Предыдущая
• 3/74
• Следующая