Будущий мой (СИ) - Бонд Юлия - Страница 43

– Очень ревнивый. Смертельно ревнивый. И я – да. Прям-таки верная.

Босс порывается возразить, но очень вовремя у меня звонит мобильный. Я показываю жестом, что разговор между нами с Эдуардом окончен и тут же принимаю вызов. Прикладываю к уху телефон, в спешке открываю дверь и выхожу из кабинета под разочарованный взгляд начальника.

– Тарновская, я что-то не понял, – рявкает голос Олега. – Где тебя носит, маленькая моя?

– Олежка, – шумно выдыхаю. – Прости, любимый. Я уже бегу.

– Угу, прости. Не принимается! Ты знаешь, как у меня просят прощения, – усмехается Олег и я краснею, понимая, о чём он говорит. Просить прощение у Олега – настоящий ритуал. Обычное прости – не канает от слова совсем.

– Ну, не дуйся на меня. Я исправлюсь.

– Давай, бегом на проходную, пока я всё ещё могу держать в ладонях зуд.

Я завершаю вызов и ускоряю шаг. Подхожу к проходной. Ставлю подпись в журнале посещений и выхожу на улицу. Кручу головой влево-вправо, пытаясь отыскать машину Сокола. Чёрный Гелик стоит себе скромненько в метрах десяти от меня. Довольно улыбаюсь, примечаю сверкающие фары, и несусь к машине на всех парусах. Ровняюсь напротив капота, обхожу его и останавливаюсь возле двери со стороны водителя. Тонированное стекло опускается вниз, и я встречаюсь с хмурым взглядом зелёных глаз:

– Детка, я стою под грёбаным судом уже, как пятнадцать минут. Оно мне надо? – Олег сводит брови на переносице и поджимает губы, точно от злости.

– Олежка, ну это же пятнадцать минут. Что тут такого? – я поддаюсь вперёд и покрываю небритую щеку лёгким поцелуем.

Олег добреет. Обхватывает ладонью мой затылок, зарывается в волосы всей пятернёй и притягивает к себе ещё ближе. Углубляет поцелуй, загоняя язык по самое «не хочу». У меня подгибаются колени и путаются мысли. Сколько лет мы вместе, но страсть до сих пор не угасла. Более того, после рождения наших сорванцов, внутри меня что-то щёлкнуло, будто перегорел какой-то предохранитель и последние три года я регулярно насилую своего мужа как в первый раз.

– Машка, садись в машину, – Олег прерывает поцелуй и разжимает на моём затылке тиски своих пальцев.

Я обхожу машину спереди. Открываю дверь с пассажирской стороны и плюхаюсь на кожаное сиденье. Олег поворачивает голову в мою сторону. Окидывает оценивающим взглядом с головы до ног и, надев на глаза чёрные очки, тянется к ключу зажигания.

– Твой батя забрал детей на все выходные, – сообщает по между прочем.

– Почему? Олежка, я их толком не вижу всю неделю. Они в садике, я на работе. Я скучаю. Зачем на все выходные?

– Машка, я сколько раз тебе говорил, чтобы ты сидела дома и занималась детьми. Чего мне тут плач Ярославны устроила?

– Я не хочу сидеть дома.

– Ну, да, – ухмыляется Олег, натягивая на губы кривую ухмылку. – Лучше работать в этом «убожище» в роли девочки на побегушках.

– Олег, – фыркаю я. – Это не убожище. Хватит оскорблять мою работу.

– Я никак не пойму, Тарновская, тебе-таки мало денег или нравится щеголять по этому клоповнику? Ну, так бы и сказала: «Дорогой муж, я хочу работать. Купи мне салон красоты, бутик». Или чем там занимаются девочки?!

– Я – юрист, Соколовский, если ты забыл.

– И что? Можешь взять синий пластик и повесить в туалете. Любуйся и поклоняйся своему диплому каждое утро, – Олег смеётся, чем не на шутку меня раздражает.

– Знаешь, Олежка, вот сейчас совсем не было смешно. Было грустно и обидно. Я обиделась, понятно?!

Скрещиваю на груди руки и демонстративно отворачиваюсь к окну. Олег не выдерживает жуткого напряжения, которое царит в салоне авто. Сбавляет ход, а затем тормозит возле бордюра. Поворачивает корпус в мою сторону. Берёт за руку и подносит её к губам, чтобы поцеловать:

– Крошка, я же любя. Ты же моя самая умная, самая профессиональная, самая зачётная юристка.

Олег целует мой каждый палец. Ласкает языком, щекоча кожу колючими волосками на своем подбородке.

– О-лег, – едва не вскрикиваю, когда ловкая ладонь забирается ко мне под юбку. – Ты нечестно играешь.

– Угу, – соглашается кивком головы и тут же продолжает поднимать руку вверх, проводя извилистую дорожку. – Детка, раздвинь ноги.

– Нет, – отрицательно машу головой, зная, к чему всё это приведёт.

Олег игнорирует мой отказ. Тянется к рычажку возле моего бедра и одним движением рук откидывает спинку назад. Не ожидая подобного манёвра, я кренюсь назад с диким возгласом: «Олег, прекрати». Но никто не прекращает, само собой. Более того, мне затыкают рот глубоким поцелуем и немного позже бессовестно задирают юбку вверх по самую поясницу.

– Мелкая вредина, – рычит возле моего уха Олег. – Завтра же уволишься со своей богадельни.

– Ни за что, – отвечаю томным голосом и тянусь к мужской шее, чтобы сомкнуть на ней свои пальцы.

– Машка, если нет, выпишу ремня.

– Выписывай, – нагло улыбаюсь на свою беду.

Горячая ладонь забирается в мои трусики. Проводит кривую тропинку по гладкому треугольнику между ног, и нащупав заветное место, слегка надавливает на выступающую горошину. Я издаю тихий стон, ощущая волну возбуждения и расставляю ноги ещё шире, позволяя Олегу ласкать мой клитор. Муж торопливо стаскивает с меня трусики. Расстегивает пуговки на блузке и приспускает лифчик, оголяя полушария. Олег поддается вперёд, наваливаясь сверху. Покрывает одну грудь ладонью, а ко второй – припадает ртом. Захватывает губами сосок и втягивает в себя.

– Всё ещё нет? – дерзко улыбается, сбавляя прыть, отчего я разочарованно вздыхаю.

– Уже да.

– Всегда «да»?

– А как же, – я тянусь к нереальным губам и врываюсь в рот языком. Вывожу затейливые восьмёрки, заставляя Олега распаляться всё больше и больше.

Надолго нас не хватает. К чёрту прелюдии, к чёрту все обиды. Мы едины и неделимы. Всегда. В прошлом. В настоящем. В будущем. Он мой. Мой до каждой живой клеточки своей души. И пусть в этой жизни бог наградил меня такой противоречивой любовью – плевать. Я люблю своего Сокола против всех правил, морали и прочей лабуды.

***

Все выходные мы не вылезаем из постели, прям как в самом начале отношений. Олег купил новую яхту и снова решил «форснуть» перед своей Тарновской очередной дорогой игрушкой. Я стою на палубе, сжимая в руках стакан и тяну из трубочки мохито. Солнышко опаляет мою кожу золотистыми лучами, а морской ветер развивает волосы. Я смотрю на волны, разбивающиеся о борт судна и задумчиво улыбаюсь. Не жизнь, а сказка! Вот бы это счастье никогда не кончалось.

Ближе к вечеру наша яхта возвращается в Ланжерон. Причаливает к берегу и останавливается. Я схожу на сушу, держа Олега под руку. Всё-таки он - невероятный. Нереальный мужчина с первой проседью на висках. Меня не пугает: ни его крутой нрав, ни властный характер, ни род деятельности. Я принимаю его всего без каких-либо «но». Да, я знаю, что в городе Одесса есть некий Сокол, который знаком в узких кругах, как жестокий, циничный человек, держащий в страхе и заставляющий уважать. Олег не завязал со своим прошлым, но оно «мене» и не надо. За всех я не скажу. Говорю за себя. Я выбрала этот путь добровольно, в здравом уме и без сомнения в сердце. И даже, если весь мир будет против, я всё равно продолжу стоять за спиной Олега и подавать ему патроны, ведь я сама далеко не ангел. Точнее, я – чёрный ангел. Роковая Тарновская для моего нереального мужчины.

– Олежка, я тут подумала и решила, – обращаюсь к мужу, когда мы подходим к Гелику, чтобы вернуться на Фонтан к Зверю и забрать своих малышей.