Крах всего святого (СИ) - Попов Илья В. - Страница 1

Крах всего святого

<p>

<a name="TOC_id20224269" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>

<a name="TOC_id20224345"></a>Пролог

      Почему ты горько плачешь?

      Отчего опять не спишь?

      В злобный мир пришел ты мальчик,

      В годы грусти, мой малыш.

      Засыпай же на коленях

      Материнских, крепко спи.

      Этот мир мы не изменим,

      Здесь рабы и я, и ты.

      Я рукой тебя укрою,

      Стану я твоим щитом,

      Раны я слезой умою,

      Забывайся крепким сном.

      Фриданская колыбельная

      Весна 778 г., монастырь имени Амарэйнт Молчащей

     Этьен прилежно таращился в лежащую перед ним толстую книгу, хотя за окном стоял уже довольно поздний час и он, как и другие послушники, давным-давно вернулся с последней службы Манессе. Мальчик широко зевнул и потер ноющие глаза. Огарок свечи едва ли разгонял мрак; хороводы выцветших букв сливались в одно целое, но делать нечего – если он не прочтет до завтра хотя бы треть, то ему не избежать нагоняя, а то и палки. Этьен поморщился и потер узкое как у птенца запястье, покрытое несколькими расплывшимися синяками.

     Вдруг за его спиной хлопнула дверь – Этьен оглянулся и увидел приора Иоанна. Обычно аккуратный, не терпящий ни единой складки, ни на себе, ни на других сейчас он выглядел так, будто одевался в дикой спешке: вместо привычного белоснежного одеяния на нем была лишь выцветшая камиза с несколькими заплатками да брэ.

     – Собирайся Этьен, – произнес Иоанн, протискиваясь в комнатку. – Ты уезжаешь.

      – Что? Я? Но куда…

     – Нет времени объяснять. Я помогу уложить твои вещи.

     Этьен не стал спорить и послушно захлопнул книгу. На то чтобы собраться в дорогу не ушло много времени – все его нехитрое имущество составляло пара рубах, запасные штаны да молитвенный томик, доставшийся ему от покойной матушки. Несмотря на то, что Этьен торопился как мог, приор то и дело подгонял мальчика, беспрестанно опасливо озираясь на дверь, точно он помогал совершать какое-то дурное дело и ждал, что его вот-вот застукают.

     Наконец они покинули келью, и вышли в длинный узкий коридор, где располагались кельи других сирот, живущих при монастыре. Большинство из них уже видело третий сон, но из-под нескольких дверей выбивался тусклый свет. Видимо кто-то тоже готовился к завтрашнему занятию. Вспомнив о недочитанном талмуде, беспокойство Этьена от нежданного отъезда сменилось облегчением – во всяком случае, завтра ему не придется терпеть очередную трепку.

     К удивлению Этьена вместо главного входа Иоанн повел его к тому, что выходил на хозяйственный двор с голубятнями и амбарами. Выйдя в ночь, мальчик сразу же увидел нескольких вооруженных всадников, кутающихся в длинные плащи, что прятали свои лица под глубокими капюшонами. Увидав Ионна и Этьена, один из незнакомцев спрыгнул на землю и не спеша направился прямо к ним – высокий и широкоплечий он возвышался над юнцом чуть ли не вдвое, да и приор макушкой едва бы достал мужчине до подбородка. Подойдя почти вплотную к Этьену, чужак присел на корточки, дабы быть с ним вровень и некоторое время просто молча оглядывал мальчика. Признаться, тому уже стало не по себе, как мужчина снял глубокий капюшон – и к удивлению Этьена, лицо незнакомца закрывала черная бархатная маска, сквозь которую были видны лишь глаза; серые, почти темные они, тем не менее, сияли дружественной теплотой, будто бы он встретил давнего друга.

     – Ну, здравствуй, Этьен, – говорил он тихо, но голос его сильный и глубокий даже так пробирал до костей.

     – Доб-брой ночи, господин, – неуклюже поклонился мальчик.

     – Зови меня просто Раймунд. Не бойся. Я – старый друг твоего отца. Еще не так давно мы бок о бок сражались против визрийцев. Я вернулся, а он, увы, нет, но перед самой его смертью он взял с меня клятву принять его сына как своего и воспитать в случае его кончины. И вот я здесь, дабы исполнить обещанное. Что ты скажешь на то, чтобы стать моим оруженосцем?

     Поначалу Этьен не поверил своим ушам – это напоминало то ли сон, то ли какую-то нелепую шутку. Все, что он знал о своем отце – скупые рассказы матери, которая даже не раскрывала ни его имени, ни даже откуда он родом. А теперь… Словно бы мечты его в один миг стали былью – но он до сих пор боялся пошевелить даже пальцем, боясь, что они исчезнут, словно дым. Мальчик оглянулся на Иоанна – но, ни младший настоятель, ни Раймунд, казалось, и не думали смеяться, терпеливо ожидая его ответа.

     – Но я не собираюсь тебя заставлять, – мягко произнес Раймунд и поднялся на ноги. – Если хочешь, можешь остаться в монастыре, я не буду настаивать…

     – Нет! – воскликнул Этьен и тут же прикусил язык, оглянувшись на приора и вжав голову в плечи, точно ожидая нагоняя, однако тот лишь прижал палец к губам. Кивнув, мальчик вновь повернулся к Раймунду и произнес едва ли не шепотом. – А вы расскажете мне о моем отце? Он был воином? Рыцарем?

     – О, он был выдающимся человеком. Но всему свое время. Я бы с удовольствием дал тебе время на раздумья, так как выбор, безусловно, не легкий, но… решать нужно здесь и сейчас. К рассвету мы должны быть в пяти лигах отсюда, а светает все еще довольно рано.

     Выдохнув, мальчик решительно кивнул и перехватил кулек со своими вещами. Бросив последний взгляд на монастырь, и попрощавшись с Иоанном, который напоследок неуклюже потрепал его по волосам, Этьен направился к лошади и через несколько мгновений уже трясся в седле позади Раймунда, крепко вцепившись в луку.