Крах всего святого (СИ) - Попов Илья В. - Страница 14

     Осторожно обойдя ловушку, они оказались в просторном зале, провонявшим дымом. Прямо перед ними находился погасший очаг с котлом, вдоль стен висели покосившиеся полки – со ступками, черепками, костями, стеклянными шарами, минералами и прочими малопонятные вещами – и горящие подсвечники, а на полу лежал мягкий разноцветный ковер. Приглядевшись, Мелэйна шумно сглотнула слюну – она только сейчас поняла, что соткан он из человеческих волос. Богиня, сколько же людей нашли тут свой последний приют…

     С верхней полки раздался протяжный скрип, а едва все трое повернули головы, как один из вороньих черепов клацнул зубами.

     – Так-так-так… Завтрак, обед и ужин. Съем вас, сожру, сварю кишочки…

     – Манесса матерь наша защити нас детей своих… – начала, было, вслух произносить молитву девушка, но череп разразился визгливым хохотом, от которого у нее по всему телу пробежали мурашки.

     – Твоя мать – небесная потаскуха, как и ты.

     – Не обращайте внимания, – произнес Джейми, внимательно оглядывая залу. – Она просто пытается нас запугать.

     – Запугать, затоптать, а потом сожрать, – каркнул другой череп, человеческий, с аккуратной дырой между пустыми глазницами. – Интересно, какой ты на вкус? Мягкий или жестковатый?

     Тут вдруг Стефан выпучил глаза и открыл рот, а потом дрожащим голосом прошептал, глядя на свою ногу.

     – Снимите с меня ЭТО.

     – Снять что? – с недоумением спросила Мелэйна, окидывая взглядом его штанину.

     – Оно ползет по мне, – парень едва не выронил арбалет из дрожащих рук.– Помогите…

     Не тратя времени на разговоры, Джейми шагнул к другу и попросту отвесил ему крепкую затрещину. Как ни странно, видимо, это помогло, так как Стефан вздрогнул, потер ухо и быстро-быстро заморгал, а потом, оглядев себя с головы до пят, со злобой сплюнул на пол:

     – А, так это все твои фокусы. Выходи, сука. Мы тебе свои покажем.

     – Как скажешь, – согласился череп.

     После этих слов все свечи погасли, и комнату захватила тьма, точно кто-то надел им на голову плотный мешок, а откуда-то издалека раздались быстрые шаркающие шаги.

     – Свет! – закричал Джейми, чей голос звучал глухо, как из закрытой бочки.

     Собрав волю в кулак, Мелэйна закрыла глаза, почувствовав, как ее тело наполняется теплом, дабы через миг яркая вспышка осветила зал – и вовремя. Джейми еле-еле успел уклониться от топора старухи, рассекшего воздух прямо над его головой; Стефан же, не мешкая, вскинул арбалет, резкий щелчок – и болт пронзил плечо ведьмы, заставив ее зашипеть от боли и выронить топор.

     В тот же миг мрак исчез, и Мелэйна смогла разглядеть колдунью. Пергаментная кожа обтягивала череп старухи, на плечи спускались спутанные пряди белых волосы, напоминающие паутину; одета ведьма была в покрытые бурыми пятнами лохмотья, а ее лицо искажала перекошенная гримаса не то боли, не то злобы.

     Карга на удивление резво прыгнула к очагу, хоть до него и было не меньше семи футов, и, схватив котел, кинула его в их сторону. Джейми оттолкнул Стефана, спешно заряжающего арбалет, и рухнул на пол, увлекая за собой Мелэйну, чем, возможно, спас ей жизнь. Котел пролетел прямо над ними – и через миг едкое варево, попав на пол и стену, начало с шипением разъедать древесину.

     Выхватив из-за пазухи небольшой пузырек, ведьма осушила его одним глотком – казалось, можно было увидеть, как сквозь тонкую кожу в глотку льется густая темная жидкость. Сосуд упал на пол, разбившись на меленькие осколки, а через мгновение колдунья рухнула на колени, издавая протяжный вой, что сменился хрустом раздираемой плоти – Мелэйна не поверила своим глазам, когда увидела, как из-под грязного рубища показались еще несколько пар скрюченных рук. Поначалу маленькие, точно у младенцев они становились все больше и длиннее – боги, ведьма походила на какого-то демонического паука, вылезшего из самых темных преисподней. Колдунья наклонила голову на длинной тонкой шее и заклокотала:

     – Я убью вас и обсосу ваши косточки.

     – Обсоси мой член, сука! – выкрикнул Стефан, судорожно ища на полу упавший болт.

     Ведьма разинула рот, обнажив кривые зубы, и бросилась на Джейми. Тот взмахнул мечом, и пара отрубленных кистей упала на пол, все еще сжимая и разжимая длинные пальцы, но старуха казалось, даже не заметила этого. Прыжок – и клинок Джейми звякнул, отлетев в сторону, а карга же, прижав парня к полу, потянулась кривыми когтями к его глазам.

     Стефан подскочил к корчившемуся под ведьмой Джейми и замахнулся арбалетом – раздался громкий треск, и челюсть старухи разлетелась на кусочки. Колдунья отшатнулась в сторону, выплюнув несколько зубов, а Джейми пинком отбросил ее подальше от себя и вскочил на ноги. Карга зашипела, скривила рот в беззубой ухмылке, выхватила из-за пазухи человеческую кость и разломила ее надвое, начав произносить слова на неизвестном Мелэйне гортанном наречии. В то же мгновение голову девушки будто сдавили изнутри щипцами, так сильно, что она не могла думать ни о чем боле, кроме как пульсирующей боли, разрывающей затылок, а сердце сжала незримая рука, словно пытаясь вырвать его из груди. Видимо, то же самое чувствовали и Джейми со Стефаном, так как первый, уже наклонившись за мечом, рухнул подле него, тряся головой, а второй попросту катался по ковру, заткнув уши. Мелэйна упала на колени, опершись ладонями в пол, увидав, как из ее носа на ворс упало несколько капель крови.

     – Жричка, колдуй! – в отчаянии взвыл Стефан.

     Богиня, помоги своей дочери… Девушка закрыла глаза, попытавшись не обращать внимания на резь в висках, что усиливалась с каждым словом старухи, и начала говорить сама – сначала язык ее заплетался от боли и ужаса, но слог от слога голос крепчал, начиная перекрывать говор ведьмы, чьи вопли уже перешли в визг, а ладони Мелэйны запылали изнутри от переполняющего их света. Она – жрица Манессы, истинная дочь небесной матери, впитавшая ее дух и направляющая ее волю. Она – оплот света в царстве тьмы, щит что укрывает мир этот от зла. Она – Посвященная.

     Мелэйна медленно поднялась на ноги, с вызовом заглянув прямо в глаза ведьме. Она больше не видела в них ни злобы, ни ненависти – лишь страх, оголенный и неприкрытый; точно та поняла, что столкнулась с силами, что ей не одолеть. Девушка сделала шаг вперед и повысила голос – карга заверещала от ужаса, вцепившись крючковатыми пальцами в волосы и упала на колени, тряся башкой и покачиваясь взад-вперед. Боль ушла, точно ее и не было, а сердце забилось в обычном ритме; и выкинув вперед руки, Мелэйна закончила молитву – следом комнату разрезал яркий свет, а ведьма, чей вопль уже сошел в хрип, вцепилась руками в обожженное лицо. Из спутников Мелэйны первым в себя пришел Джейми. Схватив меч он, тяжело дыша, ринулся на ведьму – лезвие насквозь пронзило сухое тело, пригвоздив корчащуюся каргу к стене.