Господин изобретатель. Часть III (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич - Страница 14

Утром прошел к нашему лагерю. Люди уже встали и приводили себя в порядок. Увидел толпу местных, человек в двести, не меньше, спросил часового, что они здесь делают.

– Да вот, вашсковродие, с утра толкутся, кричат «Москов ашкер, москов ашкер[27]», – ответил часовой, – сначала сюда было сунулись, я в воздух пальнул, наши сбежались, думали, что напали. А они, сомали эти, дрянь всякую торговать принесли. Теперь вот держаться в тридцати саженях, ближе не подходят.

Я пошел посмотреть: и правда, всякая дрянь – кучка раковин, горсть фиников, пять бананов, и, что не спросишь: «быр», то есть талер. Ну кто будет за это отдавать полновесную серебряную монету, за которую вчера грузчик целый день работал. Правда, работал так себе, с большой ленцой: пока не крикнешь – сидит и делает вид, что не понимает. А то начнет делать так, что наши казаки сами ящики таскали вместо этих, с позволения сказать, грузчиков. Не любят тут местные работать, хижина из прутьев есть, пара бананов есть, грязное полотенце вокруг бедер есть – и ладно, жизнь удалась, можно взять жену и плодить рахитичных ребятишек. А ведь земля здесь подходит для земледелия, нужно ее только оросить, посадить саженцы плодовых деревьев, овощи дают два-три урожая в год, но ведь это работать надо, а работать здесь не привыкли. Или куда лучше по местным понятиям – взял нож и копье, сколотил банду в несколько десятков, а лучше, сотен таких же агрессивных голодранцев – и на большую дорогу.

Прошел внутрь лагеря: вот артиллеристы разобрали и чистят утопленный пулемет (я вчера показал двум унтерам как это делается – схватили на лету), а сегодня опробуем его в деле на импровизированном полигоне за городом. Там же поучу казаков бросать гранаты. То есть – сегодня; для части личного состава – парко-хозяйственный день; для другой части – боевая подготовка. Брички под пулеметы уже собирают, барон даст две пары своих лошадок запрячь. Подошел к интенданту узнать, сколько осталось воды. Оказывается, почти ничего уже нет, все выпито. Недостаток воды – это страшно, надо что-то решать. Сказал ему, что сегодня французы обещали паровичок с цистерной, сгонять за 20 верст на источник, но что-то на путях я ничего не вижу. Если через два часа ничего не будет, пойду вынимать душу из консула или дает воду, или мы занимаем Джибути и приватизируем колодцы (шутка, конечно). Что же, тогда останется ждать канонерки и десант. Но у меня же приказ государя – доставить груз Менелику, и я его выполню, чего бы это не стоило. Потом, после построения и молитвы, был завтрак, поел каши из солдатского котла, запил чаем. Командиры доложили, что больных нет… все в строю, даже лошадки, которым схудилось на корабле, вроде, поправляются – аппетит у них есть, пьют вволю. В связи с тем, что мы как-бы в походе, хотя никуда не идем, офицеры на казарменном положении, то есть живут в лагере и питаются из общего котла. В принципе, чиновники могли бы жить в гостинице, но посмотрев тамошние условия и узнав цены, сбежали от такого «сервиса». В отеле «Париж», похоже, простыни после постояльцев меняли через трое на четвертого (на стирке экономили, воды и мыла было жалко). Доктор нашел на простыне чьи-то лобковые волосы и устроил по этому поводу скандал хозяйке заведения, на что она сказала, что это черные курчавые негритянские волосы с головы горничной, которая застилала для месье постель. Доктор ответил, что знать не знает того месье, для которого тут что-то когда-то застилали, и потребовал деньги назад. За ним то же самое потребовал и фельдшер. Хозяйка обиделась и бросила на стойку мятые бумажки, хотя полчаса назад получила оплату звонкой монетой. Тогда доктор с помощником пропили эти мятые франки в ресторане, то-то я обратил внимание на то, что они нетвердой походкой проследовали в медицинскую палатку, таща свои чемоданы. Заглянул туда и увидел обоих эскулапов спящих, обнявшись, вроде лиц нетрадиционной ориентации, на единственной парусиновой складной койке, что поставили в медицинскую палатку на всякий случай. Тут услышал паровозный свисток и увидел, что к пакгаузу медленно ползет задним ходом игрушечный «паровозик из Ромашкино» с небольшой двухосной цистерной (а ты что хотел – современную четырехосную цистерну на 63 тонны?). За что же деньги дерут такие, я уже прикинул на бумажке, сколько нужно воды: лошадь на жаре выпивает 6–8 ведер в сутки в два-три приема), у нас их две сотни то есть надо 16 кубометров воды, только «на попить», мул выпивает в стойле ведро, на марше – два, мулов у нас пятьдесят, значит, полкубометра – кубометр, человеку нужно ведро воды в день, на 150 человек – еще полтора кубометра, то есть на круг надо не менее 18 кубометров, лучше двадцать, чтобы можно было и лошадей от пота протереть и самим помыться. Пойдем, посмотри, что за цистерна: так, диаметр около 2 метров, длина – 5 с небольшим, то есть всего-то 15 с половиной кубов – это только на сутки по минимуму! Выходит, нам каждый день надо платить 300 талеров за воду? А верблюдов на что нанимать, если мы здесь на неделю застрянем? Золота у нас немного – это НЗ[28]. Я планировал, как мне было обещано французами, за наем мулов заплатить десять тысяч талеров до Хараре и еще тысяч пятнадцать – до Энтото, тем более, что мулы будут освобождаться от поклажи (фураж, а вода уже должна быть из местных источников) и их придется нанимать в меньшемколичестве.

Зашли в контору и здесь второй сюрприз (кроме маленькой цистерны), с послезавтра паровичок будет задействован на строительстве на две недели! А лошадей как поить, они у нас главные потребители воды, а без воды начнется падеж и, когда появится паровичок, нам вода уже будет не нужна! Договорились хоть на два дня, заплатили 300 талеров и паровоз увез бочку. А потом, может, бурдюками на верблюдах перевезем хоть сколько-то воды. Нет, в пустыне лошадь – это не тот транспорт.

В лагере собрал военный совет и довел до них сначала плохие новости, сказав, что сейчас поеду к консулу – пусть чем-то помогает, потом хорошие: во-первых, что у меня сегодня именины – день святого Александра Невского, поэтому приглашаю всех на товарищеский ужин здесь же, у меня в палатке, как-нибудь дюжина гостей уместится, здесь же отметим мое повышение в чине (не стал говорить про его временный статус) и я вам представлю мою невесту. Для всего личного состава – сегодня всем по чарке в честь прибытия на Африканский берег в точку начала путешествия.

Теперь о текущем. Начальником конвоя на первую половину пути назначаю подъесаула Нечипоренко как более знакомого с пустынными условиями, на вторую, где придется парадировать перед негусом – барона фон Штакельберга. Так вроде обид быть не должно, все же оба офицера в одном чине[29], и логично распределить обязанности в зависимости от навыков каждого. Начальником штаба, ответственным за организацию несения службы (в том числе караульной), прокладку маршрута и командиром отряда добровольцев оставляю штабс-капитана Букина. Сегодня после обеда, как спадет жара, проведем полигонное учение, для чего я попросил поставить ростовые мишени из обрезков досок парусины и рогожи в 100 и 200[30] саженях, а также приготовить десяток ростовых чучел на палках, набив высвободившиеся из-под фуража рогожи сухой травой, только пусть осторожно ходят по полигону – здесь могут быть змеи, а под камнями – скорпионы. Полигон оборудовать в версте отсюда, так, чтобы пули улетали в степь. Вроде все. Отпустил всех, кроме Нечипоренко и фельдшера. Первому приказал дать мне в сопровождение двух казаков бравого вида, запрячь бричку, взяв пару лошадок у барона, возница пусть тоже от него, договоренность об этом есть. Отпустив подъесаула, обратился к фельдшеру:

– Петр Степанович, разведите спиритуса на всех, чтобы было по 100 граммов 40 % раствора на человека, да накройте жестянку мокрой тряпкой – так «водка» охладится при испарении воды.