Папарацци (СИ) - Макарова Елена А. - Страница 9

— Я был бы не прочь, — признался, и опустил взгляд в вырез ее униформы. В моем, хоть и неудобном, положении вид на грудь Вики открывался просто чудесный.

— Даже не думай, — мгновенно стала серьезной, как только заметила, куда я пялюсь. — Если попытаешься приблизиться ко мне, я врежу по твоему хозяйству так, что твоим предкам в девятом колене откликнется. Не успел забыть каково это, когда встречаются мое колено и твой член?

Стоило только об этом упомянуть, у меня, кажется, болезненно заныло в паху.

— Та встреча была просто незабываемой, — нервно сглотнул. Не хотелось признавать, но это женщина где-то на подкорке вселяла инстинктивный страх. Страх быть вновь «наказанным».

В каморке стояла тишина: Вика прислушивалась к звукам за дверью, а я помалкивал, всерьез восприняв ее угрозу.

— Думаю, можно выходить, — заключила она и потянулась к дверной ручке.

После темной подсобки, освещение клуба било в глаза, слепя, но я было невероятным облегчением оказаться на свободе и расправить плечи.

Как так вышло, что я решил приехать в клуб, чтобы немного расслабиться, а на деле головной боли только прибавилось?

Растирал усталые глаза, глядя только лишь себе под ноги, и не заметил застывшую передо мной Вику — врезался в ее спину. Хотел возмутиться, чтобы она шевелилась, а не стояла столбом, но девушка развернулась ко мне и заявила, даже потребовала:

— Поцелуй меня!

Я решительно отказался плясать под ее дудку, и даже не сдвинулся с места. Уверен, это какая-то уловка. Больше не дам повода лупить себя.

— Тогда я сама, — не оставила выбора и набросилась на меня, как мартовская кошка.

Черт побери, да что творится в голове у этой женщины!?

Вика практически взяла меня за грудки, притянула к себе и впилась в мои губы.

Понятия не имел, что она задумала, но нежной однозначно быть не собиралась. Она прижималась ко мне еще теснее, чем в той чертовой кладовке, будоража и возбуждая. Настойчиво, с силой она отвоевывала каждый поцелуй.

Меня снова окутывал, словно магический морок, дурманящий разум, тонкий аромат свежести, исходящий от Вики, и я сдался. В очередной раз пошел на риск, уступил прихоти этой безумной, но соблазнительной, женщины.

Перехватив инициативу, я больше не сдерживал своих желаний.

Вика

Никогда не думала, что буду уговаривать мужчину поцеловать себя.

Но как только увидела впереди знакомые фигуры, и, оглядевшись, не нашла ни одного пути к отступлению, в голову пришла лишь одна идея: нет ничего лучше, чем прятаться на самом виду.

Андрей отпирался, а объяснять ему все обстоятельства — только терять драгоценное время, поэтому мне пришлось самой поцеловать этого упрямца, ни с того ни с сего решившего строить из себя недотрогу.

Ну не дружескую же непринужденную беседу нам вести? Это ночной клуб, полный разврата и граничащих с нарушением закона удовольствий, так что целующаяся парочка вполне останется незамеченной.

Я изо всех сил старалась изображать из себя охваченную страстью, а Соболев стоял чуть ли не как чурбан. В прошлый раз у него не вызвало никаких проблем засунуть свой язык ко мне в рот. А сейчас-то что не так?

Я всё сильней притягивала к себе Андрея, схватившись за его рубашку, чтобы хоть как-то расшевелить своего спящего красавца. И вдруг, как по щелчку, мужчина преобразился. Теперь его руки блуждали по моей спине, уже сминая мою одежду, а губы ловили мои, стоило на мгновение оторваться от них, чтобы сделать хотя бы крошечный вдох. Но каждый глоток воздуха приносил с собой терпкие, чуть горьковатые, нотки парфюма мужчины. Они словно заряжали энергией. И возбуждали.

Поцелуи не были нежными и романтичным, когда неуверенными шажками вы изучаете границы дозволенного друг друга. Андрей целовал меня так, будто мы были давними любовниками: страстно, порочно, даже грязно. И я не сопротивлялась ему, уже забыв, зачем затеяла эту игру. Я больше не притворялась, неожиданно всё стало по-настоящему.

Его руки отправились в путешествие по моему телу: ладони медленно скользили по груди, спину, по бедрам, принося с собой волну жара, будто воспламеняющую изнутри. Теперь Андрей был грубым, жестким и требовательным. Шел напролом, не спрашивая моих желаний — он диктовал свои правила.

Мой крошечный наряд официантки и так мало что прикрывал, но Андрею, словно было этого недостаточно, и он желал изучить то, что осталось скрытым. Пальцы судорожно перебирали несколько ярусов оборки юбки, пока не добрались до моих ягодиц и до боли не сжали их. Инстинктивно я выгнулась и бедрами подалась вперед, впиваясь ногтями в плечи Андрея. Как дикой кошке хотелось царапаться и кусаться. Почему-то именно он, именно этот мужчина, вызывал у меня подобные желания. Я никогда не была распущенной.

Частое дыхание коснулось щеки и защекотало ухо, когда Андрей, оторвавшись от моих истерзанных поцелуями губ, тихо прошептал:

— Наверху есть vip-комнаты…

Меня словно током ударило. Разряд прошёлся по позвоночнику, щелкнув, как кончиком хлыста, по замутнённому сознанию и отрезвил.

— Да пошел ты! — на одном дыхании выпалила, наплевав на опасность быть обнаруженной тем пьяным амбалом. Как говорится, из двух зол…

— В чем дело? — Андрей все удерживал меня, тогда как я делала попытки вырваться из его лап. — Что опять взбрело тебе в голову? — этот кретин либо притворялся, либо действительно не понимал, что меня так взбесило.

— Пошел ты! — повторила, глядя ему в глаза, и на этот раз он не стерпел.

— Я раньше сомневался, а теперь точно уверен, что ты психованная! — и с силой сжал мои плечи. — Сначала целуешь, потом орешь как полоумная, когда я намекаю на продолжение.

— Это ты, похоже, больной — озабоченный! Для тебя любой жест со стороны женщины — приглашение в постель?

— Возбуждение от поцелуев женщины, знаешь ли, здоровая реакция любого нормального мужика, — без смущения привел аргумент. — И еще больше тебя удивлю, но при возбуждении естественно желание получить удовлетворение — секс!

Не сомневаюсь, что он способен оправдать все, что угодно, только не учел мое мнение по поводу этого. С чего он решил, что я кинусь ублажать его?

— Да не хотела я тебя целовать! — прямо заявила, если этот осел сам этого не понял.

— Не хотела? — переспросил, будто не расслышал. Бесконечно долгие секунды он молчал, а я наблюдала, как в его глазах поднимается волна холодной ярости. Наверное, его величество Самоуверенность задел тот факт, что кто-то не спешит прыгать в его постель по щелчку пальцев. — Не переживай, в отличии от того пьяного остолопа у меня хватит денег, чтобы купить тебя, — так же ровным ледяным тоном произнес.

Я не выдержала и опустилась до рукоприкладства — залепила ему пощечину. Но то была лишь малая часть того, что мне хотелось с ним сделать.

— Какого х*я!? — ошеломлённо воскликнул. А я тем временем ударила по второй щеке, пока он до конца не пришел в себя от первой пощечины. Он перехватил мою руку, когда я замахнулась в третий раз. — Знай свое место, и не переходи рамки.

— Боюсь спросить, какое место ты мне отвел рядом с собой. — Я бы надавала ему еще с десяток пощечин, но гад теперь крепко держал меня за запястья. — Девочки на одну ночь? Подстилки? — Тогда я впустила в ход зубы и укусила его за плечо, так словно собиралась вырвать кусок плоти. Андрей вскрикнул от боли и рефлекторно разжал руки, давая мне свободу.

— Ты больная на всю голову! — растирал ладонью укушенное место. — Тебе лечиться надо!

Я зло пыхтела, глядя на него, и едва сдерживала себя от еще более позорных поступков. Нельзя было больше здесь (рядом с Андреем) оставаться, и сбежала в раздевалку персонала, чтобы поскорей снять с себя эту дрянную форму и убраться отсюда. Меня уже не волновал ни месть здоровяка, что, возможно, искал меня по всему зданию, ни зарплата за одну-единственную смену в этом гадюшнике.