Рот, полный языков - Ди Филиппо Пол - Страница 17

Ребёнок завозился, прижимаясь к ней теснее. Женщина поворковала над ним немного, потом поставила на землю.

— Сначала заберём его силу, а то зря пропадёт, — сказала она, опускаясь на колени рядом с распростёртым телом.

Мужской член, до половины заросший волосами, виднелся из расстёгнутой ширинки. Женщина вытащила его наружу и сжала пальцами, на которых уже выступила чудодейственная слизь. Член мгновенно отвердел, блестящие зеленоватые ногти ярко выделялись на его бледной коже, словно жуки на кукурузном початке. Несколько мастурбирующих движений — и несчастный Гозо кончил в последний раз, выпустив длинную струю спермы, ловко пойманную в воздухе языком-щупальцем. Лишь одна капля упала на землю. Женщина подобрала и её, затем встала и двинулась в глубь двора. Ребёнок затрусил следом, не отставая ни на шаг.

Поток гуляющей публики на улицах Кошачьей Головы практически иссяк. Держась в тени домов и прячась в подворотнях, фантастическая парочка легко оставалась незамеченной и через час уже добралась до цепочки араукарий, за которыми виднелась вывеска гостиницы «Ясный полдень». С той стороны послышались шарканье шагов. Женщина и её маленький спутник прижались к стволу дерева.

На дорожке, освещённой лунным светом, появился худой измождённый человек. Сгорбившись, будто придавленный невидимым грузом, он едва передвигал ноги, бормоча себе под нос:

— Герсина, зачем ты мучаешь меня? За что, за что? У нас долгие годы ничего не получалось, ну почему ты так упорствуешь? Это же глупо, глупо, ты просто разрушаешь нашу жизнь!

Мужчина двинулся дальше, явно не ожидая от конца своего пути ничего хорошего. Его безутешный монолог затих в темноте.

Две тени бесшумно скользнули следом.

Невзрачный домик на несколько семей стоял неподалёку от площади Глаза. Истоптанная глина двора была завалена гнилыми отбросами, на верёвках болталось ветхое бельё. Из окна первого этажа проливался слабый свет. Тощий человек открыл скрипящую дверь и вошёл. В душной темноте гремел нестройный концерт ночных насекомых.

Горящая керосиновая лампа едва позволяла разглядеть певчих птиц на выцветших обоях. На комоде перед импровизированным алтарём с иконками святых и языческими идолами горела свеча. Рядом была приколота картинка, вырезанная из журнала: дети, играющие в саду. На аккуратно застеленной кровати лежала обнажённая женщина — кожа цвета чёрного шоколада, полные налитые груди, широкие бёдра. Обратив к потолку неподвижный взгляд, она лениво шевелила пальцами, лаская свой клитор.

В дверях показался светлокожий мужчина с унылым лошадиным лицом, заросшим щетиной. Одет он был в белую рубашку с галстуком-бабочкой, чёрный шёлковый жилет и тёмные брюки.

— Галено, как ты долго, я тебя жду не дождусь, — сказала женщина.

— Да-да, я знаю, Герсина. Только подожди ещё немножко, ладно? Сегодня вечером клиентов было видимо-невидимо, да ещё сеньор Кинкас всё время придирался. После того чудесного исцеления с ним что-то неладное творится. Я…

— Ты должен лечь со мной прямо сейчас, Галено. Это твой супружеский долг, — невозмутимо прервала женщина его жалобы.

Галено со вздохом снял галстук и расстегнул ворот рубашки.

— Но мы были вместе сегодня утром и ещё раз днём перед работой. Неужели тебе всё ещё хочется?

— Ты же знаешь, дело совсем не в этом. Я хочу ребёнка, Галено.

Раздевшись, мужчина остался в широких трусах и майке. Его костлявые руки походили на стебли сельдерея.

— Послушай, мы старались много лет, и ничего не вышло. Может, нам пора смириться?

— Но моя сестра…

— Боже мой, женщина, оставь меня в покое со своей проклятой сестрой!

Закрыв руками лицо, Герсина залилась слезами. Галено сел на кровать, стальные пружины взвизгнули.

— Прости, прости, дорогая. Я сказал, не подумав. Пожалуйста, не плачь.

Вскоре он уже барахтался в объятиях супруги как одинокий солдат, окружённый ротой противника. По-прежнему лёжа на спине, полнотелая негритянка обхватила своего бледного партнёра мощными ногами и спустила с него трусы, вытащив наружу член. Её голодная щель, влажно причмокивая, проглотила одну за другой две порции спермы, после чего у несчастного Галено принялись вымогать третью. Полностью лишившись сил, он наконец перевернулся на бок и мгновенно заснул.

Герсина лежала с закрытыми глазами, тоже постепенно погружаясь в сон. По лицу её блуждала удовлетворённая улыбка.

В окне мелькнули белоснежные ноги и бесшумно, как пёрышко, опустились на пол. Босая женщина в мужской одежде неслышно шагнула к кровати. Маленькое существо, подтянувшись, проникло в комнату следом за ней, неуклюже перевалившись через подоконник. Звук его падения был не громче, чем от кома грязного белья, скатившегося с лестницы. Белая женщина протянула руку к неспокойно ворочавшемуся Галено и дотронулась до его губ благословляющим жестом. Мужчина тут же затих. Незваная гостья перелезла через него и встала на колени возле Герсины. Та дёрнулась в испуге, широко раскрыв глаза.

— Кто вы? Убирайтесь отсюда! Галено! Галено!

Керри стянула рубашку через голову, открыв пышную грудь, и развязала верёвку на брюках. Между её ног блеснула влажная полоска розовой плоти, обрамленная тёмным треугольником.

— Молчи! Твой муж не проснётся, пока я ему не разрешу.

Глаза негритянки ещё больше расширились.

— Женщина! Что тебе надо? У нас нет денег…

Вместо ответа незнакомка схватила её за ноги и подняла их, разводя в стороны и разглядывая роскошный тёмно-фиолетовый цветок ириса, на котором ещё остались молочно-белые капельки спермы.

— Ну что, Дитя Крови, она тебе нравится?

Тряпичный малыш, выглянув из-за края кровати, беззвучно кивнул.

— О Боже, что это? — в страхе воскликнула Герсина.

— Твой ребёнок.

Герсина попыталась позвать на помощь, но гостья проворно закрыла ей рот ладонью. Как ни странно, этого оказалось достаточно, чтобы лишить негритянку всякого желания сопротивляться. Опустив её ноги на матрас, Керри ещё шире раздвинула их своими коленями.

— Сначала мы удалим мёртвое семя твоего мужа и приготовим место для моего сына.

Она раздвинула рукой свои половые губы, запустив вглубь пальцы, украшенные изящными ногтями нефритового опенка. Из влагалища медленно выдвинулась головка мощного пениса. Настойчиво массируя её, Керри вытянула член на всю длину, потом крепко обняла бёдра женщины под коленями и придвинулась к ней поближе. По пути член случайно задел гладкую кожу, немедленно присосавшись к ней своим крошечным отверстием. Керри пришлось освободить руку и довольно сильно дёрнуть, прежде чем он с отчётливым чмоканьем отпустил свою добычу.

Подведя свой небывалый всасывающий аппарат к половой щели, залитой смазкой, Керри осторожно ввела его головку внутрь. Член напрягся и запульсировал, гонкие кровяные жилки на его поверхности вздулись, выступая наружу. Вздрогнув, он, будто живой, без всякого видимого усилия со стороны своей хозяйки скользнул во влагалище. Пышные волосяные подушечки тесно прижались друг к другу. Керри наклонилась вперёд и впилась губами в губы Герсины, охваченной суеверным ужасом. Белые груди слились с чёрными, влажные ягоды сосков тёрлись друг о друга. Бёдра Герсины судорожно подёргивались, отражая внутренние движения.

Определив по только ей одной известным признакам, что работа закончена. Керри поднялась на колени. Мужской член уже куда-то исчез. Она подала руку тряпичному младенцу, который всё это время внимательно наблюдал за подготовкой своего будущего человеческого обиталища, и помогла ему подняться на кровать.

— Прощай, мой малыш, удачи тебе, — шепнула она, погладив мягкую кукольную головку. Потом, на мгновение прижавшись губами туда, где у младенца должен был быть лоб, крепко сжала концы его рук и протолкнула получившийся мягкий комок во влагалище негритянки.