Буранный год (СИ) - Юленков Георгий "Коготь" - Страница 3

   ***

   Толково организовать отдых боевого командира в осенне-зимний период дело не совсем уж, простое. Тем, кто возвращался из командировок весной и летом, обычно доставались санаторные путевки. А, вот, холодной осенью, напрашивались иные решения... Сразу после награждения, капитан получил месячный отпуск, и до середины декабря сорвался домой, в край полярных сияний у самого Белого моря. Позабыть негостеприимную Монголию, на неласковом Севере, дело не хитрое. Что называется - 'клин - клином'. Зато, тут все ему было знакомо с детства. И стоящие у пирса рыболовные суда, и кочующие среди холмов и долин северяне со своими шустрыми оленьими стадами. За, чуть ли не ежедневной охотой и рыбалкой (прерываемыми только на период сурового ненастья), подернулись в памяти пеленой забвения, и рвущий души вой и грохот японских артналетов, и яростные атаки баргудской конницы, да самурайской пехоты с танками. Первые ночи, бывало, даже просыпался от любого звука. Все ждал посыльного от давно уже покойного майора Кольчугина, и искал во тьме свой оставленный на плацдарме японский пулемет. Потом его стало отпускать. Постылые монгольские степи и болота с вездесущим голодным комарьем постепенно уходили вдаль. Но совсем разнежиться на отдыхе Кулешову не дали. Вызов в штаб Ленинградского военного округа пришел за два дня до окончания отпуска.

   А город Вождя Революции, сразу напомнил только что произведенному капитану, необходимость его военной профессии. В практически прифронтовом Ленинграде уже чувствовалось дыхание новой войны. Пятнали небо аэростаты противовоздушной обороны. По улицам раскатывали колонны военных грузовиков. На самых видных местах Северной Столицы окруженные зеваками торчали разбитые при падении фюзеляжи и крылья бомбардировщиков с финскими крестами.

   Но все это, было лишь вершиной айсберга. На самом деле примет начинающейся войны было гораздо больше, просто не все из них бросались в глаза. В 'военторгах', то и дело, становились дефицитом армейская фурнитура и знаки различия. Швейные фабрики северо-западных областей СССР неожиданно почувствовали недостаток белого полотна, которое массово изымалось со складов и передавалось в тыловые службы РККА. Шились маскхалаты, белые чехлы для брезентовых палаток и тентов армейских грузовиков. Транспорт тоже жил в предвоенной лихорадке. В кассах, в пользу военной 'брони', сильно сократилось количество пассажирских билетов. Авто и мотовладельцы вдруг почувствовали трудности в получении бензина. Бульдозеры с отвалами, массово откочевывали из МТС, сельскохозяйственных тракторных парков и из городских уборочных служб, в технические службы армии и ВВС. По дорогам потянулись автопоезда с топливными цистернами. Но военному человеку капитану Михаилу Кулешову, хватало и увиденного на улицах, чтобы кивнуть самому себе - новая война уже на пороге.

   В кадровом управлении Ленинградского военного округа капитана ошарашили странным и совсем неожиданным вопросом.

   -- Товарищ Кулешов, в вашем личном деле есть запись об имеющемся разряде по мотоспорту. Ездить еще не разучились? Навык остался?

   -- Никак нет, товарищ майор, не разучился! В Монголии приходилось на Л-300 между штабом бригады и батальоном мотаться. Навык сохранен в полном объеме!

   -- Вот и хорошо! Тогда вот вам направление в Котлас. Вы же почти оттуда из отпуска приехали??

   -- Точно так. В тех краях, чуть западнее и родился...

   -- Ну, вот, и возвращайтесь к себе обратно. Есть там для вас дело, и как раз по вашей спортивной специальности, а также по смежным к ней дисциплинам...

   Предписание красному командиру было выдано вместе с финансовым довольствием. А новую форму обещали выдать уже на месте в Коряжемском Учебном Центре. В душе у капитана царило легкое разочарование, за время отпуска, Север ему уже наскучил. Да и с теми "ракетными трубами" хотелось капитану попробовать разобраться, но пока его рапорты оставались без ответа. Обратно в северные холода его пока не манило. Впрочем, предписание давало срок прибытия к новому месту службы с небольшим запасом, поэтому два дня Кулешов все же, по Питеру погулял. Зашел в гости к нескольким армейским знакомым. Посидел в кафе-мороженном на Невском, но не сильно шиковал. Сходил на сеанс кинофильма 'Истребители'. Полюбовался на Адмиралтейство и Петропавловку. Потолкался в Гостином Дворе, выбирая родне новых подарков (перед отпуском в Москве закупался). Маме с сестрами накупил конфет, всяких кофт, жакетов и платков, отцу коньяк с твердой колбасой, и новую пресс-машинку для зарядки охотничьих патронов. Младшему брату Вовке взял командирские часы и тельняшку. Себе нашел, практически форменное, и недешевое, подбитое мехом, кожаное пальто, в цвет ему ушанку с кожаным верхом. Купил даже специальные мотоциклистские перчатки, и прочные ботинки на толстой подошве. А вот, сапоги покупать не стал, пусть уже там, на месте, выдают. Вечером второго дня, Кулешов затолкал свои три чемодана в купе мурманского поезда, а сам отправился в вагон-ресторан, добирать остатки отпускного шика. Когда ведь, еще доведется?! Может и вовсе на пару лет на северах застрянет. Места конечно родные, но торчать тут всю жизнь...

   За остаток дней Михайло успел наведаться домой. Успокоил родных, что служить будет тут недалече. Под восторженный визг сестер, раздал всем подарков. Помылся в бане, да и отбыл к месту назначения.

   Подъезжая на машине к Коряжемскому УЦ, Кулешов задремал и очнулся от звука летящего самолета. Спросонья, от неожиданности даже окно открыл поглядеть - кто это там летает. Самолет был где-то очень близко. Настолько близко, что даже уши закладывало. Но небо было пустым. В правом зеркале Кулешов тоже ничего не увидел. И тут, со стороны водителя, вырвалось вперед незнакомое транспортное средство, и бывшее источником шума.

   'Аэросани, тудыть его в качель! Фу, напугали чеpти! Вот оно, значит, куда, меня определили. А чего тогда майор про мотоциклы спрашивал???'.

   Через час капитан уже представлялся своему новому начальству полковнику Пустынину.

   -- Ага. Тебя как раз и ждем, капитан. Вон в соседний кабинет иди, знакомься со своим командиром.

   Кулешов переступил порог, увидел слегка знакомое лицо, и, не задумываясь, откозырял и доложился.

   -- Товарищ майор, капитан Кулешов в ваше распоряжение, прибыл.

   -- Ну, здорово, разрядник! Забыл меня?

   -- Простите. Не припоминаю, товарищ майор!

   -- Что и стадион 'Динамо' зимой 38-го не помнишь?!

   -- Это где вы... Вспомнил, товарищ майор! Э Сергей... не помню вашего отчества.

   -- Хрен с этими этикетами, Михайло. Зови Сергеем. Только не в строю. Нас теперь всех, кто на мотоциклах по льду гонял, тут собрали. Ты как, готов?

   -- Готов! Только на чем же гонять придется?

   -- Не гонять, а совершать маневр. В общем, я на тебя пока разведвзвод вешаю, будешь своим монгольским опытом делиться. И нас по серьезному доучивать. А то, тут почти одни спортсмены собрались, ваших кадровых-то раз, два и обчелся.

   -- Во, здорово! И много тут наших?!

   -- Прудников, если знаешь такого. Чеботаревский, Шаров, Иваненко, Кароль, Сушинский, Митин... Про многих ты, наверное, еще даже не слышал. В общем, пока только учебная мотоснегоходная рота, а в перспективе несколько отдельных рот и батальонов развернем. Коля Закревский у нас тут за зампотеха. Вчера как раз его модернизированный "снеголедоход" испытывали. В общем, не соскучимся, думаю. Ну, так как, научишь наших 'спортсменов' правильной тактике?

   -- Так точно, научу! Командуйте товарищ майор!

   И с этого дня для Михаила Кулешова началась новая жизнь. Рокот моторов, брызги снега и льда, барабанящие по его новым перчаткам и по настоящим летным очкам, выданным вместе с пилотским шлемом. Ставить Капитана на взвод вроде бы понижение, но Кулешов ни минуты не жалел об этом. Его первая 'военно-прикладная любовь' - мотоспорт снова затянул боевого красного командира в свои адреналиновые тенета. И техника тут была сказочная, шипованные шины, с маленькими лыжами по бокам, и кергесовские гусеницы вместо задних колес. В учебной роте недавнего чемпиона, а ныне майора Бучина служить для Михаила было счастьем. Да и сам Коряжемский УЦ был местом очень интересным. Московский глиссерный завод еще с октября резко увеличил выпуск своей продукции. И теперь, от железнодорожной станции по накатанному зимнику, что ни день, подъезжали к паркам целые 'поезда' аэросаней, буксируемых на жестких сцепках трехосными ЗИС-6. Рядом по декабрьскому снегу гоняли какие-то глиссера и прочая экзотика. А Кулешов как самый опытный в пехотных боях, да еще и знающий местную природу лыжник и охотник, теперь гонял сорок молодых мужиков в освоении премудростей боя. Ну и сам, конечно же, учился, ведь за время его службы появилось много новинок...