Северная Академия. Претендентка на гильотину (СИ) - Ветреная Инга - Страница 13

— Как ты посмела сюда войти? — набросилась на меня незнакомая рыжая фурия. — Выйди вон и дождись, пока мы закончим!

Это объясняло, почему здесь отсутствовали мои сокурсницы. Такое хамство и с утра не каждая сможет выдержать. А вот у меня выбора не было, после пробежки, мне срочно требовалось освежиться. Верный, спеша реабилитироваться в моих глазах, громко зарычал, оголяя клыки.

— Как ты смеешь травить нас своим псом? — испуганно закричала полуобнаженная брюнетка, переходя на угрозы. — Мы будем жаловаться, и тебя вышвырнут из этой Видящим забытой академии!

— Ваш факультет, леди? — насмешливо спросила я.

— Боевая магия! — был мне гордый ответ.

— Ну что ж, прошу показать на моем песике свои умения! — величественно позволила я.

«Айлин, а ты не перегибаешь с воспитательными мерами в мой адрес?» — мысленно недоумевал Верный.

«Накосячил! Терпи! — также мысленно шикнула я на недоутопленника. — Предполагаю, если они под иллюзией червячков не разглядели и накушались ими, как оголодавшие воробьи, то и тебе ничего серьезного не угрожает от этих бездарей!»

Боевые магини, укутанные в широкие полотенца и в разноцветных шапочках с рюшечками, величественно вскинули руки и, пыжась, направили на моего лохматого друга всю свою колдовскую мощь. Верный внезапно оброс целым ворохом лиловых бантиков. Не выдержав, я прыснула в кулачок.

— Тебе идет! — вслух подбодрила я друга. — Держи оборону, а я пока душ приму!

На это пес, лишь грустно тявкнув и тяжело вздохнув, вновь грозно рыкнул на полуголых девиц. Водные процедуры я закончила быстро. В голове, не давая покоя, крутились мысли о самочке Крылатого, но как помочь ящеру, я пока не знала.

«Айлин, выходи быстрее! Это безобразие я терпеть больше не могу!» — мысленно взвыл Верный.

Глава 13

Я с влажной головой, но уже полностью одетая в форму академии выскочила к другу. Напуганные скалившимся на них большим псом, девицы жались к дальней стенке, не оставляя попыток магически его победить, или хотя бы выгнать из помещения. Верному было отчего возмущаться и обнажать клыки. Передо мной предстал не мой вечно лохматый взъерошенный задиристый друг, а благородный пес с вычесанной до блеска шерстью, уложенной, локон к локону, по всему телу в элегантную прическу. Хвост и уши были подвязаны лиловыми бантами, на шее висел ошейник того же лилового цвета, украшенный сверкающими кристаллами, когти на лапах были аккуратно подпилены и покрашены все тем же жутким лиловым цветом.

«Айлин, мне нужно скрыться! — зло рычал друг. — Такого позора на всю академию я не перенесу! Надо мной же будут смеяться каждый местный сурок!»

Сурки, которые не очень любили Верного за то, что он не давал им спокойно жить, вечно гоняя и выманивая их из нор, не упустят такой чудесной возможности поиздеваться над своим недругом.

— Странная, однако, в столице боевая магия! — я тоже не смогла удержаться похихикать над столичными «боевиками». — Вы всем своим врагам укладки делаете и в бантики обряжаете, прежде чем в бой кинуться? — недоумевала я.

— Да что ты знаешь о врагах, ветеринарша деревенская! — шипела на меня рыжая.

— Ты хоть понимаешь своим ничтожным умишком, как сложно противника запугать? — гордо вопрошала очередная красотка в полотенце.

— Куда нам в нашей провинции соваться в ваши высокие столичные материи! — хмыкнула я.

Какое счастье, что я учусь в Северной Магической Академии! Студенты с подобной заносчивостью у нас больше двух недель не выдерживают. Сбегают от всеобщего дружелюбия!

Покинув душевую, милосердно скрыв Верного под иллюзией, я призвала своих маленьких скользких подружек. Ну не спускать же с рук столичным пустышкам их хамство! Сняв с Верного бантики и ошейник, я тщательно взбивала его шерсть, приводя друга в привычный вид, когда из душевой грянул дружный девичий крик.

— Интересно, на этот раз оглашенные цацы кого напугались? Червячков, бабочек или, может, улиток? — перебирая бесконечный список страхов столичных девиц, поинтересовалась у меня мимо проходящая сокурсница.

На что я лишь загадочно пожала плечами.

Когда мы с Мадиной появились в столовой, на нас налетел радостный Мэттью.

— Айлин! Тебе выражает глубокую признательность вся мужская половина студенческого сообщества! — торжественно провозгласил он.

— Хотелось бы узнать причину вашей благодарности! — настаивала Мадина.

— Это чудесное утро, как вы знаете, началось с диких воплей столичных куриц! И мы, конечно, прильнули к окнам, пытаясь разглядеть, что же происходит. Наше любопытство было вознаграждено, когда из окон душевой первого этажа в одних шапочках с рюшками и полотенцах, и даже без оных стали выпрыгивать эти красотки! «ПИРШЕСТВО ДЛЯ ГЛАЗ» — так мы вкратце назвали сие великолепное действо! Как большой ценитель женской красоты, я получил поистине редчайшее удовольствие! — склонившись в поклоне, благодарил меня счастливо улыбавшийся друг.

За его спиной в точно таком же поклоне склонились практически все юноши нашей академии.

— Но при чем тут я? — пыталась уйти в несознанку.

— Айлин, девицы все, как одна, твердят, что это ты натравила на них лягушек! Поэтому не отпирайся, а достойно прими свой успех, — шутливо поучал меня огненный друг.

— Айлин, ты лучшая! — послышались со всех сторон мужские голоса моих сокурсников, девчата же одаривали меня восхищенными моей находчивостью взглядами.

— Чувствую, этот успех мне еще боком выйдет, — вздохнув, проворчала я.

— Кстати об успехах! — встрепенулась Мадина. — Нужно спешить, иначе я пропущу возможность осуществить свой план. Зря что ли мы с Айлин в лаборатории вчера прозябали и пропустили все веселье в общежитии?! — возмутилась подруга, осторожно поправляя на плече бурдюк с приворотным зельем.

— Мадиночка, радость ты наша неугомонная, — к нам подбежала улыбающаяся Ифа. — Пока ты всех нас не потравила приворотным зельем, дай новенькой возможность применить его в своих личных целях! Не будь жадиной, заграбастав себе весь табун зазнавшихся жеребчиков!

И действительно, за спиной первой красавицы Северной Академии топталась новенькая студентка, появившаяся у нас неделю назад. Она, смущенно улыбаясь, строила Мади просящие рожицы и даже умоляюще сложила ручки.

— И кого ты, милое дитя, решила умыкнуть из моего будущего гарема? — по-хозяйски поставив руки в боки, хмуро поинтересовалась хрупкая собственница.

— Габриэля! Того грубияна, что толкнул Айлин вчера в саду и наговорил ей разные гадости, — призналась Самира, смущенно потупив глаза. — Хорош, мерзавец!

— И что ты собираешься с ним делать? — строго задала вопрос Мадина, пытливо прищурив глазки.

— Заставлю страдать, униженно признаваться мне в любви, раболепно просить у меня разрешения побыть рядом, маниакально меня преследовать, чувствовать себя недостойным моего взгляда, дико меня ревновать, ощущать свое несовершенство рядом со мной, — быстро, но старательно затараторила Самира, аккуратно загибая тонкие пальчики в изящный кулачок.

— Достаточно! — милостиво остановила полет фантазии новенькой сокурсницы Мади. — Вижу, ты достойно проведешь лабораторные наблюдения действия моего нового экспериментального приворотного зелья! С тебя подробный письменный отчет! — похвалила ответственный подход девушки подруга. — Тем более этот Габриэль мне сразу не понравился! Так что забирай, не жалко. Поэтому неси стаканчик, отолью!

Самира, радостно повизгивая, запрыгала на месте, но увидев наши вытянутые от изумления лица, спохватившись, помчалась за посудиной.

— Твоя щедрость не знает границ! — пошутила я над подружкой.

На что Мади лишь закатила глаза, затем опомнилась и схватила Ифу за руку.

— Откуда ты узнала, что я буду новое приворотное зелье для новых студентов готовить? — с подозрением спросила она.

— Мадина, об этом не только мне, но и всем студентам вместе с преподавателями известно, включая ректора и его заместителя! — от услышанного Мади испуганно закашлялась, хватаясь за сердце. — Твоя страсть к приворотному зелью известна еще с первого курса. Ты уже всех представителей мужского пола в нашей академии не по разу опаивала. Даже достопочтенного ректора Нови в его-то годы не обделила вниманием. А тут целый табун красавцев-студентов. Зная твой деятельный характер, ты не смогла бы устоять и не провернуть что-нибудь масштабное над столь объемной экспериментальной базой!