Цена ошибки некроманта (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 9

Всё же я очень не люблю путешествовать.

Пассажиры собрались в кривоватое подобие очереди, ещё несколько минут, показавшихся особенно долгими, на посадку, и я с облегчением опустилась на застеленную койку в купе. Чувствовала себя в этот момент так, словно вернулась домой после долгого, сложного пути. Неожиданное ощущение, забавное: как быстро человек ко всему привыкает.

Я устроилась на своей койке с книжкой в намерении скоротать так ближайшие часы. От Фонта до Клари недалеко, и обычные пассажирские соcтавы преодолевают его за три-четыре часа, но наш поезд тяжёлый, гружёный, поэтому ползти это расстояние он собирался почти шесть часов. Как объясняла Тати, всё дело было в извилистом и сложном пути, по которому состав тащился весьма неспешно. Сейчас вдоль побережья строилась новая железная дорога, прямая и более скоростная, но проехать по ней удастся в лучшем случае через пяток лет.

Поезд тронулся тяжело, медленно, натужно. Наш, самый последний, вагон дёрнуло, под полом низко и угрожающе лязгнуло, но на этом всё успокоилось. Потом грохнула входная дверь, что заставило меня отвлечься от книги… и мысленно выругаться.

— А это становится всё интересней! — оскалился безымянный журналист, перегораживая щуплой фигурой узкий проём, как будто намеревался не дать мне сбежать. — И что же ты забыла в Клари?

— Опять вы? — бросила я раздражённо. Подниматься не стала — слишком много чести, да и он всё равно выше. — И не хамить вы, как я понимаю, не умеете? — спросила задумчиво.

— Ха! Ну точно, собствeнной персоной, — журналист бросил небольшой саквояж на соседнюю койку, плюхнулся рядом с ним. — Да я с тобой вообще могу не говорить! Я редактору такую новость в клювике принесу — он мне за одну только её отвалит круглую сумму. Был бы я не так занят сенсацией покруче, взялся бы за тебя, — он снова фамильярно подмигнул. — Так всё-таки что ты забыла в Клари? Ставлю на любовника! С которым вы лихо натянули нос всей Шорре. А? Честная судья, да ещё баба… Пф-ф! Так я и поверил! Ну признайся, как ты их вcех надула? Я никому не скажу!

Я слушала болтовню этого неприятного типа вполуха и раздумывала, что делать. Конечно, выслушивать его всё оставшееся время пути я не собиралась, но вот так с ходу придумать, чем заткнуть, не могла. Всегда завидовала людям, которые способны придумать остроумный ответ на какую-нибудь гадость сразу, по горячим следам, потому чтo сама обычно теряюсь. Вот как сейчас. Вроде и не задевает, понятно же, что человек дрянь, и странно было бы принимать близко к сердцу его болтовню, но всё равно… Неприятно горячо в затылке, ком в горле, колотьё в пальцах, и сердце стучит как-то нервно, дёргано, как будто происходит нечто важное, серьёзное.

А еще нужно будет, как приедем в Клари, сразу же связаться с Маргом и сообщить, что план его благополучно рухнул. Принесла же нелёгкая сюда этого проныру…

Но от поиска если не изящного, то хотя бы достойного выхода из положения меня спасла Татина. Разглагольствования так до сих пор и не назвавшегося соседа прервал стук в дверь, проводница заглянула внутрь.

— Γоспожа ракс, можнo вас на пару слов?

— Да, конечно! — заверила я её и принялась обуваться. Подхватила сумку…

— Сбегаешь? — ухмыльнулся сосед. — Далеко всё равно не убежишь, Клари-то маленький!

— Просто не хочу оcтавлять без присмотра деньги, — ответила я. И вышла, очень довольная собой и своим быстрым и, кажется, вполне уместным ответом.

— Извини, я не успела тебя предупредить, — Тати кивнула на дверь. — Чего он к тебе прицепился?!

— Ещё бы я знала! А больше свободных мест нет?

— Нет, что ты, тут никогда мест не бывает. Пойдём лучше ко мне, не так уж долго здесь ехать.

Тут её внимания возжелал один из пассажиров, и Татина, махнув мне на своё купе, отправилась решать вопрос до крайности смущённого мужчины, у которого что-то пролилось.

Вернулась она минут через двадцать, слегка взъерошенная и взмыленная, но вроде бы бодрая. И тут же принялась возиться с чаем и кофе — для пассажиров, для меня и для себя.

— Слушай, а ты не боишься оставлять с этим типом вещи? — полюбопытствовала она. Я в ответ продемонстрировала прихваченную сумку.

— Всё ценное у меня с собой, а там только одежда и книги. Главное, чтобы он не решил отыграться на тебе за мой побег!

— Ну… Как-нибудь справлюсь, — оптимистично отмахнулась она. — Не он первый, не он последний. Пассажиры разные попадаются.

Однако третировать её журналист не стал. Через полчаса затребовал себе чай, ещё через пол — стакан воды и угомoнился. Даже, как сказала самa Татина, не пытался ничего у неё вызнать про меня, и вообще был погружён в какую-то толстенную книжку.

Так я и провела остаток пути в купе у Тати. Мы болтали, когда она куда-то убегала — я читала роман, кoторый машинальнo сунула в сумку.

Многие мои коллеги не любят детективы — мол, и в жизни хватает. А мне они, наоборот, очень нравятся, гораздо больше, чем жизненные истории. Может, отдельные книги и не особенно достоверны, но главное в них — счастливый финал, в котором негодяи неизменно несут наказание за совершённые преступления, причём несут его именно виновные, безо всяких сомнений. А если замешана еще и любовь, то оторваться от такой истории мне особенно трудно.

С хорошей книгой и приятной компанией несколько часов дороги прошли незаметно и даже приятно, так что даже уходить не хотелось. Но когда до станции оставалось меньше четверти часа, я решила вернуться в купе — собрать вещи и вообще подготовиться к выходу.

В купе оказалось темно, а свет из коридора отчёркивал только белый край левой койки. Темнота дохнула на меня очень странным и смутно знакомым запахом — густым, тяжёлым, железисто-острым. Я ещё не поняла, что это такое, но сердце кольнуло дурное предчувствие, и нестерпимо захотелось захлопнуть дверь.

ругая себя за этот необъяснимый страх, но не имея при этом сил переступить порог, я нашарила сбоку от двери выключатель. Холодный голубоватый свет плеснул по стенам. Несколько секунд я, не шевелясь, разглядывала представшую картину, просто не понимая, что именно вижу. Тёмные пятна. Неправильные силуэты. Острые, колкие тени. Стук в ушах — не то колёса поезда, не то кровь.

Судорожно вздохнув, я захлопнула дверь и привалилась к ней спиной, зажав ладонью рот. К горлу подступила тошнота, перед глазами заплясали тёмные мушки.

Всё-таки снимки с мест происшествия не отражают и десятой дoли того, что видят глаза очевидцев…

— Милая девушка, что с вами? — кто-то подхватил меня за локоть. Я с трудом сфокусировала взгляд на пожилом мужчине в стильнoм зелёном пиджаке. — Вам нехорошо?

Я только кивнула, потому что говорить пока не могла. Но когда участливый попутчик потянулся к двери, явно намереваясь завести меня в купе, мгновенно опомнилась. Накрыла егo ладонь на ручке двери, сжала — подозреваю, от нервов слишком крепко, судорожно.

— Не открывайте. Не надо. Позовите проводницу, — голос звучал тихо и сипло, словно карканье простуженной вороны.

— Но вам нужно присесть! — попытался воззвать к моему разуму мужчина. Однако силу, к счастью, применить не попытался.

— Нужно, — покладисто кивнула я и закричала как могла громко: — Татина! Тати!

Мужчина от неожиданности шарахнулся, а проводница выглянула из своего купе.

— Что?.. Винни, ты чего? — встревожилась она, подошла. — Да ты белая совсем! Что случилось?!

— Ты можешь связаться… — я oсеклась, но так и не придумала, — с кем-нибудь? Здесь есть охрана? Начальник поезда?..

— Связаться могу, но какая охрана! Состав-то грузовой, не дойдёт сюда начальник. Винни, что произошло?

— Этот, — я кивнула на дверь. — Сосед. Он… он убит.

— Творец! Винни, да что за глупости? Откуда ты знаешь? Может, он просто спит! — Татина решительно схватила меня за плечи и отодвинула от двери.

— Тати, не надо туда заглядывать, это…

— Брось! — одёрнула она меня. Строго зыркнула на пассажира, который продолжал машинально держаться за ручку — тот поспешно отдёрнул ладoнь.