Академия Льда (СИ) - Верх Лика - Страница 40

— Ты сказал про поездку в Альпы, что это значит?

— Швейцария, заснеженные горы, сноуборд, лыжи, дом на склоне, швейцарские сыры, лучшие вина, Варя, Мороз.

Он без тени улыбки неотрывно следил за моей реакцией. Я же по мере перечисления испытала и восторг, и разочарование, и сомнение, и "к черту все, я в Альпы!".

Радость оперативно прогнал взвод тараканов. Строевым маршем они выстроились в шеренгу, командир встал напротив и отдал команду: "Рассчитайся!". И каждый по очереди начал выкрикивать свое имя: "Негодование!", "Сомнение!", "Внутреннее терзание!", "Смятение!", "Смущение!", "Все плохо!".

Отличная команда для принятия взвешенных решений.

Мысль что я, похоже, испортила возможно самый крутой отдых в своей жизни, все же настигла.

— А… хм… я…

Проклятье! Бессвязные звуки и ни одного стоящего предложения в голове.

Санта, видя мою борьбу с речевым аппаратом, облегчать задачу не собирался. Уверена он даже испытывает от этого удовольствие.

Что будет, если я хоть раз признаюсь в своих желаниях? Заявлю открыто, без внутренних терзаний? Возможно стану чуточку счастливей, а может…

Пока не сделаю — не узнаю.

— Я хочу в Альпы. С тобой. И Варей с Морозом.

Я вся горю. В том смысле, что щеки пылают! И вроде же ничего сверхъестественного, а немного стыдно.

— Убеди меня поверить тебе, — по-прежнему серьезный Клаус не двинулся с места.

— Убедить? Как?

Он пожал плечами.

Почему я чувствую себя на полосе препятствий? Вопрос лишь кто препятствия создал и что я преодолеваю.

Себя? Возможно.

Санта сомневается, действительно ли я хочу в Альпы с ним, так? У меня есть вариант… не уверена, но можно попробовать…

Сократив расстояние между нами, неуверенно провела кончиками пальцев по щеке, потянулась наверх… Неловкое прикосновение к губам сопровождалось внутренним истеричным припадком таракана Смятение.

— Я пока не знаю как правильно и эффективно убеждать мужчину, — отошла на шаг, — но обещаю на ком-нибудь потренироваться. Отточить навык.

Закусила губу, старательно пряча улыбку. Слишком забавно Клаус щурится. Несмотря на внушительность все же немного веселит. От него это не укрылось.

— Провокаторша, — усмехнувшись, покачал головой. — Идем, времени уже не осталось.

Клаус вытянул руку, предлагая взяться за ладонь.

Как же все странно и непривычно. Необычно. И… интригующе. Моя любопытная душа хочет узнать, чем может обернуться наша поездка.

Прохладные пальцы сжали мои и потянули за собой в открытый переход.

Вопрос "куда мы?" остался невысказанным, — мы вышли в знакомой гостиной с дотлевающими углями в камине. Дом Мороза, значит он с женой где-то рядом.

Клаус уверенно двинулся к единственной двери по левой стороне. Меня сильная рука вела следом.

Из-за двери доносился задорный смех Вари и низкий бархатный — Мороза. Его спутать не стыдно только с Сантой.

— Мы им не помешаем? — тихо уточнила, а Клаус уже надавил на дверную ручку.

— Эй, голубки, мы вам помешали? — громко и нагло воскликнул он, втягивая меня на кухню.

Варя, сидя на коленях Мороза, кормила его клубникой. Ну и про себя не забывала.

— Помешали, — кивнул волшебник с легкой улыбкой.

С такой нежеланных гостей не встречают, нас определенно ждали.

— Мы старались.

Санта предложил мне стул, сам сел рядом. Напротив — горячо и безнадежно влюбленные.

— Доброе утро, — улыбнулась, перебарывая неловкость.

— Привет, — отрадно видеть на лице Вари доброжелательность, а не враждебность.

Свадьба позади, волнения и переживания остались в прошлом, а впереди — светлое будущее. Когда муж — величайший волшебник, иначе быть не может.

— Рад видеть вас, Джессика, — вежливо поприветствовал Мороз.

Вроде все хорошо. Улыбки искренние, фальшь не чувствуется.

— Признавайтесь, завтрак слопали, остался десерт? — Клаус стянул с тарелки ягодку.

Мороз сделал неопределенный жест и перед нами на столе появились наполненные едой блюда. Фрукты, бекон, тосты, глазунья и даже джем.

Для меня старались? Польщена.

— Устали вас ждать, — пояснил волшебник и усадил жену на свободный стул.

— Простите, — выдавила и опустила взгляд в тарелку.

Неловкость зашкаливает. Что они подумали? Что мы были слишком увлечены друг другом и поэтому заставили их ждать?

Я ведь знаю, это не так, а смущение все равно не покидает.

— Брось, — воскликнула Варя. — Не извиняйся.

Прохладная рука сжала под столом мою ладонь. Простой, ободряющий жест немного придал уверенности. Клаус будто почувствовал мои эмоции и это, наверно, хорошо. Не даст впасть в робкое молчание.

Не замечала за собой подобных реакций раньше. Полагаю, все дело в окружении. Санта и Мороз… рядом с ними невольно чувствуешь себя чем-то незначительным. Те же чувства, когда в школе боишься, что тебя засмеют.

Глупо. Ужасно глупо. Просто нужно привыкнуть. Принять тот факт, что я, как и Варя, ничем не хуже и могу побороться за свое счастье.

Три раза в жизни я посещала Европу.

Первый не особо впечатлил. В девять лет я хотела развлечений, веселья, а не рассматривать архитектуру и наслаждаться экспозициями в Лувре.

Второй понравился больше. В четырнадцать я более осознанно слушала экскурсоводов, старалась разделить восторг родителей и не портить им отдых капризами.

О третьем говорить пока рано, он просто многообещающий. Не хочется возлагать больших надежд, но рядом ведь самые крутые волшебники! Мороз и Санта, — да я мечтать об этом не могла!

В детстве я конечно писала письма, но все они в основном касались нематериального. Чтобы Тед Коппер опозорился перед всем классом и перестал меня задирать. Или чтобы Элиза Стоун покрылась прыщами и перестала быть самой красивой девочкой в школе.

Это такие глупости! И даже жаль, что я не загадывала чего-то для себя. Особенного или обыкновенного, но исключительно своего.

Впрочем, одно письмо все же было. Последнее. Я написала его в тринадцать лет. Изложила серьезную теорию на тему, что Санта не читает письма, потому как ни одно мое желание не сбылось. Я даже поставила под сомнение его существование. До сих пор помню финальную фразу: "Если я не встречу своего принца, значит тебя выдумали для детских сказок".

Гениально.

— Джесс, — теплое дыхание защекотало ухо, — здесь нет температурного контроля. Будешь стоять — замерзнешь.

— А? — вынырнула из воспоминаний, глядя на заснеженные горные вершины.

Ветер забрался под свитер, намекая на неподходящую одежду.

— Сперва я тебя отогрею, а потом накажу, — невозмутимо продолжал Клаус.

Теперь я окончательно вернулась в реальность.

— За что? — искреннее недоумение.

— За глупые вопросы, — он напустил строгости в голос. — За то что подвергла свой организм переохлаждению. Бегом в дом. Пока у вас нет горнолыжных костюмов в панорамные окна видом наслаждайтесь.

— Но…

— Джесс, — в тоне появился металл, а во взгляде — недовольство.

Пожалуй, лучше не спорить. Он ведь и впрямь может наказать. К тому же действительно холодно стоять на склоне среди белоснежных, поистине сказочных снегов.

Лучше понаблюдаю за сказкой в тепле и с кружкой горячего кофе.

Отдаленное от комплекса шале в три этажа сразу, еще снаружи, веяло уютом. Просторная терраса по периметру ограждает от склона деревянными перилами. Припорошенные снегом сиденья и стол, откуда можно наблюдать восходящее солнце над вершинами гор. Большие широкие окна не испортят обзора, но мне уже хочется утром расположиться за столиком с кружкой чего-нибудь горячего и наслаждаться упоительной красотой… Возможно в компании глинтвейна.

На балконах тоже виднеются места отдыха — полный обзор с любой стороны. Можно посмотреть закат и после встретить рассвет.

Аромат древесины витал внутри. В глаза бросилась эффектная люстра в форме переплетенных рогов, украшенная красными и желтыми шарами и еловыми веточками. Она расположилась над длинным овальным столом, рассчитанным вместить по меньшей мере человек десять.