Карим. Против воли (СИ) - Бонд Юлия - Страница 34

— В своём. В своём, — повторился Зарецкий. — У меня и доказательства имеются. Так что всё, Карим. Ваша песенка спета. Дядя на нары и ты — вслед за ним.

— Всё никак не успокоишься из-за тех коллекторов? Так я не при делах, ты же знаешь.

— Не при делах, — фыркнул Арс. — Какого тогда чёрта заставил Любу выйти за тебя замуж? Сговорились с родственничком, чтобы иметь на меня давление через сестру? Хер угадали!

Мужчины настолько были заняты своими разборками, что не услышали скрип двери, а затем — появление Любы, из-за которой и начался весь этот сыр-бор.

— Арс, что здесь происходит? — вмешалась Люба, не имея сил молча наблюдать за тем, как брат обвиняет во всех смертных грехах её Карима.

— Проснулась? — Зарецкий обернулся. Подошёл к сестре и, схватив её за руку, потащил к выходу. — Ещё раз увижу тебя рядом с этим человеком — отправлю на учёбу заграницу, поняла?

— Отпусти меня! Мне больно! — вскрикнула девушка, вырывая из цепких пальцев своё запястье. — Я никуда с тобой не пойду.

— А твоего мнения никто и не спрашивает. Кстати, где флешка, которую я дал тебе на сохранение?

— Флешка?

Люба потянулась рукой к шее и пришла в шок, не обнаруживая цепочки с кулоном. Чёрт… Потеряла.

— Ты что потеряла флешку? — Арс вскинул тёмную бровь вверх и, недолго думая, принялся трясти девушку за плечи, точно на нервах.

— Я не знаю… Не помню.

— Тебе нужно это? — вмешался Карим, доставая с ящика золотое украшение, которое в своё время снял с жены, чтобы одеть на её шею свой подарок.

Арс недоуменно смотрел перед собой, переводя тяжёлый взгляд с Карима и на меня. Естественно, он ничего не понимал, да и вообще знать не знал: причём здесь золотая цепочка с кулоном. Только, когда я забрала у мужа украшение, а затем выудила оттуда флешку, брат зашелся отборным матом. Кричал, будто сам не свой. Возможно, его бурная реакция привела бы к более печальным последствиям, если бы не вмешался Карим. Муж просто встал между мной и братом, отгораживая и защищая.

— Флешку получил? А теперь вали с моего дома, — Карим указал рукой в сторону двери. — Не могу больше тебя видеть.

— Это взаимно, — процедил сквозь зубы Арс, устремляя взор в мою сторону. — Иди переоденься. Поедем домой.

— Не поеду, — возразила я, продолжая прятаться за Каримом.

— Я не спрашиваю твоего мнения, а приказываю. Живо одеваться! — прикрикнул Арс и, в доказательство своих слов, сделал резкий рывок, намереваясь схватить меня за руку.

Но схватить не получилось. Снова вмешался Карим и уже по привычке между мужчинами завязалась очередная драка. Я не выдержала этого зрелища и просто ушла. Поднялась по лестнице на второй этаж, зашла в спальню и прыгнула на кровать, забираясь под одеяло. В скором времени моё одиночество нарушил скрип двери. В проёме показался женский силуэт, отчего я ещё сильнее натянула на себя одеяло, кутаясь точно в кокон.

— На твоём месте я бы послушала брата, — сухо протянула мама Карима. — Люба, возвращайся домой.

— А вы не на моём месте.

Тёмные брови изогнулись в дугу. Женщина малость опешила от неожиданного ответа. Пригладила одинокие волосинки, торчащие из высокой причёски и, ни разу не колеблясь, перешла в атаку:

— Не понимаю, что в тебе нашёл мой сын?! Ты же сплошное недоразумение в его жизни.

Колкие слова попали точно в цель. Недоразумение? Возможно, и так, вот только, кто она такая, чтобы судить? Я не ответила на резкую фразу, а просто поднялась с кровати, подошла к двери и, распахнув её настежь, указала рукой на выход.

— Уходите. Выяснять отношения я не собираюсь, — в конце предложения у меня дрогнул голос, но не взгляд. Я смотрела на женщину тяжёлым взором и не моргала. — Уходите. Вам не место в нашей с Каримом спальне.

— Вашей? — фыркнула женщина. — Деточка, это всё временно. Я не отступлюсь. Знай, ты ненадолго в этом доме. У Карима уже есть невеста, а ты — так… для развлечения. На большее не годишься.

Она ушла, а запах её духов ещё долго витал в нашей спальне. Тяжёлый навязчивый аромат вскружил мне голову и заставил испытать рвотный рефлекс. Закрыв рот ладонью, я рванула в ванную комнату. Наклонилась над унитазом и прочистила желудок. За этим занятием меня и застал супруг.

— Не смотри на меня, — я выставила перед собой руку и снова выплеснула наружу последние остатки еды.

Но Карим не ушёл. Дождался пока я умоюсь, вытрусь полотенцем, а затем поравняюсь напротив него. Чёрные глаза подозрительно прищурились:

— И? Что это только что было?

— Меня вырвало.

— Я заметил.

Ни говоря ни слова, я прошла мимо Карима. Вернулась в спальню, скинула с себя мужскую рубашку и принялась одеваться. Вчерашнее платье помялось очень некстати и, как хорошо, что в своё время, муж свозил меня на шоппинг и мы приобрели почти целый гардероб по сезону. Я зависла возле шкафа, окидывая заинтересованным взглядом новые вещи. Все они были с бирками и ни разу не одёванными. Выбор велик, чего уж там. Решила остановиться на классических чёрных брюках и светлой блузке. Пока я натягивала стринги, а затем — лифчик, муж стоял в дверном проёме и не сводил с меня заинтересованного взгляда. Я слышала, как он тяжело дышал; чувствовала, как сдерживает свои порывы заговорить.

— Что-то ни так? — спросила, обернувшись.

— Когда в последний раз у тебя были месячные? — выдал Карим, заставляя меня покраснеть будто спелый помидор.

— Не помню. Кажется, несколько недель назад.

— А точнее?

— Не помню, говорю же, — я немного повысила голос и это зацепило супруга.

Он укоризненно кивнул головой, цокнул языком и, взяв резкий старт в мою сторону, стал за моей спиной. Обвил талию кольцом своих рук, пробежался губами по шее, покрыл нежным поцелуями предплечье, а затем шепнул:

— После учёбы поедешь к врачу.

— Зачем? Мне назначен приём только на следующей неделе, — возразила я, не понимая, причём здесь врач.

Да, меня иногда тошнит, бывает — рвёт, ещё кружится голова и темнеет в глазах, но об этом всём заранее предупреждал лечащий доктор. Последствия сотрясения мозга так просто не проходят. Нужно немного времени и терпения.

***

Карим ещё вчера заподозрил, что с Любой что-то ни так: похудела, осунулась, пропал аппетит, но к вечеру неожиданно появился. Причем супруга стала настолько избирательной в блюдах, что привычная и любимая еда вызывала у неё брезгливую реакцию и красноречивое: "Фее. Гадость. Не хочу". Конечно же, для девочки всё это впервые. Она и знать не знает, какие метаморфозы начали происходить с её телом, но Карим почувствовал изменения. Слегка набухшие соски стали слишком чувствительными к его ласкам и плюс эта постоянная смена настроения. Беременная — как пить дай.

Но говорить о своих догадках он не стал. Пусть сначала подтвердит медицина. Возможно, Карим ошибается. Зачем заранее стращать его маленькую девочку, она же не хотела ребёнка. Вдруг выкинет какой-нибудь фокус или, испугавшись грядущего материнства, закроется в своём панцире и объявит ему «голодный» паёк. Он же с ума сойдёт, если не сможет делить с ней оргазмы. Секс с Любой стал для него неотъемлемой частью их отношений. Да не секс — это даже, а настоящий акт любви. Видеть, как кончает его девочка; чувствовать, как трепещущее лоно сжимает его член — взрыв всех фантазий. Нет, нужно понаблюдать и дать супруге больше времени.

Через час молодожёны прощались возле учебного корпуса. Карим долго обнимал свою девочку, не желая отпускать. Мысль, что Люба осталась с ним по собственной воле, грела его сердце надеждой. Возможно, Аллах будет милостивым и подарит его девочке любовь. Пусть такую сложную, с особыми закидонами и выкрутасами, но подарит. Больше всего Кариму хотелось, чтобы молодая жена впустила его в своё сердце. Иншалла́х, пусть всё получится, а он подождёт. Будет ждать, хоть целую жизнь, лишь бы знать, что он действительно ей нужен; чтобы быть уверенным, что это всё не напрасно.