Карим. Против воли (СИ) - Бонд Юлия - Страница 45

— Извини, я очень устала и хочу спать, — обратилась к мужу, завершив мыть вторую ногу.

— Хорошо. Иди. Я ещё немного побуду в одиночестве, — ответил Карим, прикрывая глаза.

Я поднялась с бортика и на ватных ногах вышла из ванной комнаты. Оказавшись в спальне, рухнула на кровать и сразу же провалилась в сон.

***

Карим смотрел на свернувшуюся в клубок супругу и улыбался, ощущая на сердце спокойствие. Наконец-то всё позади. Самое худшее уже в прошлом и отныне у них с Любой будет только счастливая жизнь. Карим лёг рядом. Прижался тазом к упругим ягодицам, кладя руку на женское бедро. Поправил одеяло, укрывая свою девочку по самую шею, и хотел было заснуть, но не получилось. Стоило коснуться изгибов любимого тела, как у него в тот же час появилась эрекция. Сколько не было секса?! Дней десять, а то и больше. И как выдержать ещё три недели воздержания, которые рекомендовал лечащий врач Любы?! Ладно, пустяк. Вспомнит подростковые годы. Ведь тогда он же как-то обходился без женского тела.

Утром Карим проснулся позже обычного. Проспал на работу впервые за последние десять лет. Распахнув глаза, потянулся рукой к прикроватной тумбочке, чтобы взять наручные часы. Нащупал пальцами кожаный браслет и поднёс к лицу. Нормально так. Через час начало рабочего для, а он даже не одетый.

— Доброе утро, любимый, — ласково протянула девушка и, поддавшись вперёд, чмокнула Карима в щеку. — Уф, ты колючий.

— Сильно?

— Угу, — кивнула головой, а затем поднялась с кровати и, схватив с тумбочки чашку с ароматным кофе, вернулась на место — на кровать, рядом с Каримом. — Твой кофе.

— Спасибо, — улыбнулся муж.

— Всегда, пожалуйста, — отозвался тонкий голос. — Я хотела с тобой поговорить ещё вчера, но не нашла подходящего момента.

— Говори, — ответил Карим, поднося ко рту горячий кофе.

— Вчера из кабинета твоего дяди вышел один мужчина. Такой высокий, широкий в плечах. Тёмные волосы. Ты не знаешь, кто это? — спросила Люба, тактично пробивая почву.

— Нет. Не знаю. А ты почему спрашиваешь? Есть какие-то проблемы?

— Есть. Я узнала этого человека. Кажется, его зовут Лютый. Он приходил ко мне домой вместе со вторым коллектором — Шайтаном.

У Карима участился пульс, а дыхание стало рваным и поверхностным. Поставив чашку на тумбочку, Карим подвинулся к супруге впритык и, схватив её за руки, заглянул в серые глаза, пытаясь понять эмоции:

— Душа моя, ты уверена? Ничего не путаешь?

— Нет, Карим. Я узнала его без колебаний.

— Чёрт, — ругнулся Карим, вызывая на лице супруги обеспокоенность.

— Ты подумал тоже, что и я?

— Да. Без Вагифа не обошлось.

— И что будем делать? — продолжила Люба.

— Разбираться.

— С твоим дядей?

— Он не оставил мне выбора.

— Карим, я боюсь его. Мне кажется, он опасный, — призналась девушка, замечая на лбу мужа вздувшуюся венку.

— Не бойся. Я рядом, — улыбнулся мужчина, распахивая объятия.

Люба прижалась полной грудью к голосу торсу Карима. Обвила его шею тонкими пальцами и, положив голову на прокаченное плечо, прошептала:

— Я не понимаю, чем я помешала твоему дяде. Не понимаю, за что он так со мной.

— Дело не в тебе, — отозвался Карим. — Дело в самом Вагифе.

— Хочешь сказать, он — плохой человек? — Люба немного отстранилась от супруга и, прищурив глаза, уставилась на Карима выжидающим взглядом.

— Не знаю, — пожал плечами Карим. — Не могу сказать. Он много сделал хорошего для меня и моей семьи.

— А для других? Он тоже делает хорошее?

— По всей видимости, нет.

После откровенного разговора молодые люди позавтракали и вместе выехали из коттеджа. Карим отвез Любу в университет, хотя до последнего был против, но девушка так яро убеждала, что чувствуют себя хорошо, а потому он уступил. Высадив Любу напротив учебного корпуса, он первым делом набрал Зарецкого и договорился о встрече. Медлить было нельзя, а потому уже через час мужчины сидели в одном загородном кафе.

Карим поведал Арсу обо всём. Рассказал про обыск на фармацевтической фабрике, про Лютого, которого Люба встретила в офисе Вагифа. Чем больше говорил Алиев, тем сильнее сжимал кулаки Зарецкий. Злость и ярость закипела в крови Арса похлеще любого кипятка.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь, Карим? В чём твоя выгода? Что ты хочешь? — спросил Арс, когда Карим закончил говорить.

— Нет выгоды, — отрицательно мотнул головой Карим. — Просто хочу разобраться во всём.

— Разобраться с родным дядей? — ухмыльнулся Зарецкий.

— Да.

— Что ты мне заливаешь? Вы — родственники. Ты всегда будешь на его стороне. Скажи честно, тебя подослал Вагиф, да?

— Нет, — отрицательно мотнул головой Карим. — Я сам пришёл. Почему ты не веришь мне, Арс?

— Думаешь, нет причин? Да я по горло сыт вашим семейством. Из-за вас, Алиевых, у меня одни проблемы.

— Так расскажи, какие твои проблемы и мы вместе подумаем, как их решить.

— Решить? — Арс криво ухмыльнулся, отпил с чашки крепкий кофе и, почесав подбородок, выдал пониженным голосом. — А ничего не нужно решать. Я тебе — не друг, Карим. Разбирайся со своим дядей сам.

— То есть, ты отказываешься, да?

— Да! — воскликнул Зарецкий и потянулся к бумажнику, чтобы достать оттуда несколько купюр за кофе. — Если бы не моя Люба, я давно бы свернул тебе шею. Но против моей воли она осталась с тобой. Поэтому я терплю тебя. Только из-за сестры.

— Арс, ты — непрошибаемый дурак, — Карим шумно выдохнул, закатывая глаза вверх. — Я не понимаю твоей неприязни. Хочу понять, но не понимаю. Я же люблю твою сестру больше собственной жизни. За что ты так со мной?

— Потому что я просил тебя оставить Любу в покое или ты забыл? На следующее утро после твоего дня рождения. Забыл?

— Нет. Помню. Но всё равно не понимаю твоего отношения. Дружили столько лет и что? Всё вот так легко рухнуло просто потому, что я женился на твоей сестре?

— Женился? — засмеялся Зарецкий. — Ты не женился, Карим. Ты заставил. Принудил к браку против воли Любы.

Карим хотел ответить, что поначалу всё было именно так, но передумал. Арс — бетонная стена. Ничего не докажешь. Хоть головой бейся, всё равно не поймёт.

— Единственное, что я попрошу у тебя, Карим, — произнёс Арс перед тем, как подняться со стула и уйти. — Пробей инфу об этих коллекторах.

— Хочешь разобраться?

— Нет, — возразил Зарецкий, скалясь будто хищный зверь. — Наказать.

Последние три недели пролетели очень быстро. Я наверстала в учёбе упущенный материал и с нетерпением ждала зимней сессии, чтобы можно было поскорее сдать все зачёты и экзамены, а затем — поехать в отпуск. Карим обещал мне горнолыжный курорт и это предавало силы учиться ещё лучше и усерднее.

Семейная жизнь наладилась. После моего «побега» и исповеди супруга, наши отношения поменялись на корню. Больше не было никаких тайн, недоговорок и конфликтов. Общий быт, как и жизнь под одной крышей, сделали нас с Каримом очень близкими. Я доверяла мужу больше, чем кому-либо другому, а он — любил меня настолько сильной любовью, что мне казалось всё сказочным сном. По поводу и «без» Карим дарил цветы. Собственноручно готовил кофе и приносил его прямо в постель каждое утро. А ещё, Карим отвозил меня в университет и, по возможности, забирал. Если же не получалось, то присылал водителя, которого я часто упрашивала поехать не домой, а в офис к мужу.

Больше всего я любила заявляться в кабинет Карима без предупреждений, устраивая сюрприз. В такие моменты муж отлаживал в сторону свои «бумажки» и садил меня к себе на колени. Гладил волосы, выводил затейливые узоры на моей руке, и всё время смотрел. От его нежного взгляда у меня кружилась голова, а перед глазами появлялась пелена желания. Я очень сильно хотела Карима. Просто до безумия. Но мы воздерживались от традиционного секса, обходясь только оральными ласками.

В эту пятницу Карим пригласил меня в ресторан. Я надела одно из новых платьев, которые подарил муж. Чёрный бархат идеально подчеркнул мою фигуру, а неглубокий вырез декольте соблазнительно обрисовал полушария грудей. Я собрала волосы на затылке в высокий хвост и сделала вечерний макияж. Подчеркнула разрез глаз и линию бровей. Подкрасила ресницы тушью, отчего они стали ещё объёмнее и длиннее. Покончив с make-up, я нанесла: на запястье, сгибы локтей и за ушами, — любимые духи, которыми пользовалась последние пять лет. Карим любил этот запах, а потому дарил мне флакончик на каждое восьмое марта. Тогда я ничего не понимала, принимая его жест за обычную вежливость, но сейчас… я отматывала плёнку назад и прокручивала в голове каждую встречу, удивляясь своей недальновидности. Разве, можно спутать взгляд влюблённого мужчины с враждой и неприязнью?! Нет. Ни с чем не спутаешь эти чёрные, как южная ночь, глаза.