Перезапись (СИ) - Соболев Александр - Страница 8

Обычно машина стоит на подземной парковке, но у хозяина были весьма интересные дела в этом доме. Если быть точнее, то у владельца здесь жила любовница. Я видел этого ловеласа – подтянутый мужчина лет тридцати, одетый весьма нескромно. Как мне сказали – владелец довольно популярного издательства имел жену и маленького сына. На любовницу я вышел сам, заметив, что владелец примерно в одно и тоже время уезжает по выходным. Попросил человека с машиной и вскоре узнал адрес. Видел, как несколько раз хозяин сажал в машину весьма юную особу и позже возвращались с полными фирменными пакетами дорогих бутиков. И глубокие засосы не оставляли сомнений в их отношениях. Вот и сейчас сижу, засекаю время, так сказать. Чем он занимается – маленькой девочке знать не обязательно. Я скинул сообщение нужному контакту и уже собрался вставать, как удар по голове погрузил меня в темноту…

– Товар интересный и сажать на наркоту не стоит – сквозь муть в голове, я узнал голос Гоблина – у кореша босса днюха, и он хочет сделать ему подарок. Ну ты поняла задачу. Научить по высшему разряду, чтоб как собачка слушалась и все такое. Смотри внимательно – она довольно умная. Босс бы себе оставил, но там терки у них какие-то, задобрить хочет. Сама разберешься короче!

– Я позвоню, когда забрать можно будет. Будут какие-то предпочтения?

– Да не, босс знает только, что корефан его любитель помоложе и все. Да думаю проблем не будет. Оставляю все на твой вкус! – послышались удаляющиеся шаги и скрип двери.

– Давно очнулась? Переставай комедию ломать – обращались явно мне, и я не видел причины отмалчиваться. Переборов тошноту, я открыл глаза. В них тут же ударил яркий солнечный свет, и я непроизвольно отвернулся. Стандартное помещение зала и дама бальзаковского возраста посередине. Не знаю сколько это значит лет, но на язык просилось именно это слово. Я же лежал на голых досках и тело мое изрядно онемело. Эта зеленая ушастая сволочь херакнула меня по голове и закинула в какой-то гадюшник.

– Думаю объяснять в какую ситуацию попала не надо? Твоя задача слушаться и быть максимально покладистой. Иначе превратишься в визжащий от боли кусок мяса – произнесла мадам скучающим тоном. Вот честное слово! Лучше бы она орала и брызгала слюной. Сбежать даже не пытайся, не ты первая – не ты последняя. Сейчас приходи в себя и будем тебя учить – женщина даже как-то по-доброму улыбнулась, но вот от этой улыбки у меня все сжалось внутри.

Следующий месяц я вполне могу назвать своим персональным адом. Даже имея сознание старого деда я постараюсь вычеркнуть его из памяти. А осознание того, что кто – то еще из детей прошел через подобное, заставляло мои зубы крошиться от ненависти к этой мрази. Как нужно повернуть сознание, чтобы искренне считать такое работой? Мой палач не была садистом или психопатом. Нет. Это была ее скучная работа. Делать из детей и подростков секс-рабынь и рабов.

Чтобы сделать мое сознание податливым, мне не давали спать по несколько дней. Все это время периодически били, но синяков не оставляли. Еще меня плотненько так подсадили на транквилизаторы. Жесткая химия просто подавляла любое сопротивление. В голове была постоянная вата и каша из неопределенных силуэтов. Как же я благодарил себя за то, что в молодости немного занимался медитациями. Это здорово помогало в моей нелегкой работе, а сейчас помогло не сойти с ума. Первые дни не делали ничего больше. Затем, мой личный мучитель начала вести уроки со мной. Как понравиться хозяину, как правильно вести себя, чтобы ему было удобнее и комфортнее. За малейшую провинность или непослушание закрывали в карцер. Маленький пенал, сложенный из кирпичей. В нем очень холодно и узко. Даже сесть в нем было невозможно. А пол представлял собой довольно острое каменное крошево, причиняя ступням нешуточную боль. Надо ли говорить, что я был постоянным посетителем? Не просто так конечно. Это было единственное место где была кладка кирпичей. И скрывая звуки под плачем – я точил ложку. Не спрашивайте меня как я ее прятал, лучше не спрашивайте. Это было моей реальной соломинкой и не позволяло мне смотреть на мир стеклянным взглядом. Мысли о мести и кровавой жатве согревали меня. «Удар в печень – никто не вечен», шептал я себе под нос с безумной улыбкой. Наверное, именно тогда моя крыша помахала черепицей и улетела в теплые края. Никогда не был готов убить человека, но сейчас сделаю это с широкой улыбкой на лице.

Мои волосы отросли до прежней длины и на свет вновь появилась Елизавета Завьялова. Я очень опасался, что во мне могут опознать наследницу рода, но видимо никто не предполагал, что такой ребенок может прибиться к банде конченных уродов (иначе я их теперь не называю). Так или иначе, мне приходилось изображать полную прострацию и покорность. Да и не сказать, чтобы это было тяжело – разум был настолько погружен в отчаяние, что хотелось просто бездумно сидеть и делать все то, что говорят. Мне не было страшно за себя, это ушло. Мне было страшно за тех детей, которые пережили подобное. Ведь эта методика, которую применяли ко мне – точно была хорошо отработана и отлажена. Я переполнялся ярости и ненависти к миру, представив, что еще кого-то замучают подобным образом. Ничего! Деда Витя покажет вам ярость пенсионера! Никого не забудет…

Я плохо ориентировался во времени и поэтому не знаю сколько времени провел в этом аду. Однако в один прекрасный день, мне дали передышку. Как я понял, для того, чтобы тело пришло в норму. Потом конкретно так привели внешность в порядок и нарядили в непонятное белое нечто. Какая-то тюль, оставляющая плечи открытыми и сшитое совершенно невероятным образом. Фетиши людей не перестают меня поражать. Позже за мной приехал сам главарь банды. Серый костюм, простое лицо. Ничуть не напоминал своих быков в банде. Я бы даже смог назвать его интеллигентным… Черт, на Стокгольмский синдром смахивает. Симпатизирую своим мучителям. Докатился. Босс осмотрел меня, поцокал языком и вывалил перед моей мучительницей солидный кейс с деньгами. «Цена человеческой жизни» – горько усмехнулся про себя. Я абсолютно не строил иллюзий на счет того, что меня ждет. Вопрос лишь будет в том насколько долго мной собираются «играть». Может надоест довольно быстро, а может и года не хватит.

Я искал любую возможность сбежать, но ее реально не было. Ни единой! На окнах решетки, а у входа всегда терся какой-то неразговорчивый азиат. Я даже имени не смог узнать его. Не отрицаю такой возможности, но он мог быть глухонемым. Ни сбежать, ни завалить тетку не получилось бы. Я бы начал верить в бога, молиться и просить помочь, но… Если уж смотреть с такой стороны, как бог может допустить такое? Если он и был, то теперь уже давно мертв.

Меня взяли за руку и вывели наружу. Утренние лучи ласковой ладошкой прошлись по лицу. Порыв ветра всколыхнул мои волосы и закружил пылевой смерчик на парковке. Кучу времени мечтал выбраться на улицу. Я оглянулся назад – обычная ничем не примечательная пятиэтажка. Зато рядом притулился магазинчик “Злато”. Черт его знает где это, но найду. Клянусь. Скулы свело от злости, но я не сбился с шага и прошел к машине этого ублюдка. Меня аккуратно усадили на заднее сиденье и пристегнули. Сейчас был бы неплохой шанс сбежать, но все было предусмотрено. Видимо раньше случались попытки побега, когда жертва не становилась полностью безвольной. Поэтому сейчас в моей крови текла смесь из транквилизаторов. Мысли были тяжелыми, а руки стали полностью ватными. Убежать невозможно – поймают. Я пропустил момент, когда меня ими напичкали. Возможно вместе с едой. Поэтому мне ничего не оставалось, как плыть по течению. Звенящая и гулкая пустота в голове не дала мне даже понять, когда мы приехали.

Моему взору открылся небольшой загородный дом. Его даже почти не было видно из-за высокого забора. Меня высадили и снова взяв за руку, повели внутрь. Мой текущий владелец открыл тяжелую дверь, и мы зашли внутрь.

– Сядь на колени и жди хозяина здесь – обратились ко мне с безучастным видом.