Два короля (СИ) - Костылева Мария - Страница 19

Элья незаметно подобралась ближе к Грапару и зашагала с ним рядом. От этого стало немножко спокойнее.

— А почему ты не хочешь остановиться у кого-нибудь из этих людей? — спросила она. — Им наверняка нужны деньги, а возьмут они меньше, чем городские…

— Там живёт одна моя знакомая, — отозвался Грапар. — У неё остановимся.

— А…

Элья слегка поотстала.

Знакомая, значит. Ну-ну. И сколько у него, интересно, таких знакомых?..

Позже выяснилось, что причин для неуместной (в любом случае) ревности не было никаких. «Знакомой» Грапара было около пятидесяти лет, причём, когда Элья увидела её, то порядком струхнула: по её представлениям, именно так выглядели ведьмы, некогда жившие в шемейских деревнях. Нет, внешность Кальды — так её звали — вовсе не была отталкивающей: ни страшных бородавок на лице, ни длинных когтей; русые волосы аккуратно уложены, платье хоть и простенькое, но чистое и вовсе не рваное… Но как она разговаривала, как держала себя, как смотрела на гостей!

— Вы, трое — на чердак. Вы — сюда. Вы, две, ляжете в той комнате.

Слова произносит как-то странно, словно в детстве её по-другому учили их выговаривать. Голос грубоватый, лицо застывшее, будто каменное. Глаза смотрят так тяжело, что от них хочется спрятаться. Элье показалось, что даже Грапар избегает смотреть на Кальду. Откуда он вообще её знает? Она швея, живёт в одном из самых унылых стамарских кварталов — хотя дом её, несмотря на некоторую неопрятность снаружи и изнутри, выглядит весьма добротно: нельзя сказать, например, что ему может грозить такая беда, как протекающая крыша, или что в него легко пробраться ворам, сломав дверь или высадив ставни. Как он отыскал её в этой дыре, что их связывает?..

На прямой вопрос Грапар ответил как-то невпопад:

— Она наполовину иланка. И ненавидит Эреста… — Потом глянул на недоверчивое, немного обиженное лицо Эльи и усмехнулся: — У меня много самых разнообразных знакомых по всей стране. Я ведь давно в Сопротивлении. Кальда — очень сильная, волевая женщина. И она всегда помогает мне. Если хочешь узнать о ней что-то личное — лучше сама спроси.

Поговорить с Кальдой по душам? Нет уж, спасибо. Проще умерить своё любопытство. Хотя Элье никогда прежде не приходилось общаться с иланцами, даже полукровками. Вот, значит, почему Кальда так странно говорит — акцент…

— Да нет, ладно. — Элья беспечно пожала плечами. — Пойду лучше прогуляюсь. Интересно же город посмотреть! Не хочешь составить мне компанию?

— Чего я там не видел… — рассеянно отозвался Грапар. — Да и дела кое-какие есть. А ты прогуляйся, если хочешь. Только одна не ходи, Стамар — не самое безопасное место.

Он вышел из дома, а Элья осталась стоять посреди пустой прихожей. Настроение гулять практически сразу пропало, но меньше всего ей хотелось бы, чтобы Грапар решил, будто у неё было желание посмотреть город только с ним.

Девушка обошла дом в поисках Лэрге. Однако шемейского графа нигде не было, как не было Мароля, Мадбира и Карлена. Одна только Жерра сидела в доставшейся им комнате, завалив единственный стол чертежами и бесконечными формулами химических реакций.

Как ни крути, получалось, что гулять придётся в одиночестве.

***

За полтора часа прогулки город Стамар никак себя не реабилитировал в Эльиных глазах. Он был уныл и вял, вид его узеньких, перемазанных копотью улиц нагонял тоску. Лишь в центре царило какое-никакое оживление — если, конечно, можно было назвать центром небольшую площадь, где находился деревянный храм и школа, а также ближайшие к этой площади кварталы.

Но потом Элья, нога за ногу, добрела до рынка и здесь немного приободрилась. Запахи, краски, смех и ругань — какая-никакая, но жизнь! Это был меньший из двух городских рынков, специально для той половины города, где жила Кальда — даже её дом можно было отсюда разглядеть, среди прочих.

Почти сразу же Элья рассталась с парой тулимов, соблазнившись узорчатым шейным платком. Накинув обновку на плечи и завязав углы затейливым узлом, девушка, уже в более приподнятом настроении, отправилась дальше, через вещевую часть — в продуктовую. Просто так.

Дойдя до мясных рядов, Элья, к своему удивлению, обнаружила там Грапара, придирчиво разглядывавшего свиной окорок.

Он заметил девушку не сразу, и встрече этой будто и не обрадовался совсем. Даже, пожалуй, рассердился слегка.

— Кальда хочет борщом нас накормить, попросила купить мяса.

— Правда? — обрадовалась Элья. — Я тоже больше всего люблю борщ со свининой. Может, этот кусочек возьмём? По-моему, симпатичный…

— А по-моему, старый. Здесь есть свежее мясо вообще, или как? — крикнул он торговке, которая в этот момент рассчитывалась с другим покупателем. Элья улыбнулась: Грапар, выбиравший мясо, почти умилил её. От него не шло этого ощущения: «Я руковожу важным походом», «На мне большая ответственность». Обыкновенный парень, понятный и естественный… и чуть более близкий, чем обычно.

— Да свежее тут всё! — возмутилась торговка. — Смотри, жирок какой беленький, только-только утром Власку зарубила… Вот, держите сдачу со своей серебрухи.

Предыдущий покупатель ушёл с бараньей вырезкой, и Грапар, в свою очередь, с недовольным видом рассчитался за тот кусок свинины, который внушал ему наибольшее доверие. Торговка молча, по-прежнему сохраняя оскорблённый вид — цену всё равно пришлось снизить — завернула мясо в бумагу и перевязала куском бечёвки.

— Давай пир сегодня устроим! — предложила Элья. — А то когда ещё нормально поесть сможем? Возьмём сыру вкусного, вина, овощей, какие сейчас есть, и…

— А у тебя много денег? — спросил Грапар.

— Ну… — замялась Элья.

Мужчина невесело усмехнулся.

— Тогда, боюсь, с пиром придётся повременить.

— Да я просто так предложила, — поспешила сказать Элья. — Я думала, у нас всё хорошо… — Она смущённо потеребила узел только что купленного платка. — Мне, на самом деле, ужасно неудобно, что я практически в роли приживалки, но…

— Глупости. Учитывая обстоятельства, при которых ты покинула дворец, совершенно естественно, что у тебя ничего нет… Но ты знаешь, для меня гораздо ценнее то, что ты сама здесь.

Элья улыбнулась.

— Я тоже этому рада. Слушай, а что, всё правда очень плохо? Я могу придумать, как и на чём сэкономить. У меня было не очень большое жалование, я привыкла выкручиваться…

— Экономить я и сам умею… — Грапар перевёл дух и с неохотой добавил: — Нечего экономить. Меньше всего я хотел бы нагружать тебя своими проблемами, но, наверное, ты должна знать правду. Есть люди, которые выделяют деньги на наше дело, но… они не считают, что в данном случае траты целесообразны.

— То есть?

— Они думают, что это ни к чему не приведёт, что Арлейна не поможет нам. Кто-то даже говорит, что я это делаю исключительно для себя, прикрываясь высокими идеями.

— Не может быть! — ахнула Элья. — Да ведь даже во дворце известно, что одно распространение листовок стоит немалых денег! А между тем ты единственный, кто действительно пытается сделать что-то полезное! Они должны были обеспечить тебя средствами для того, чтобы ты добрался до острова! Как они смеют не верить тебе!

— Ну, говоря по справедливости, дело наше не из лёгких, и это большой риск…

— Конечно. Но как можно хотеть свергнуть короля и при этом бояться рисковать?

— Тихо, Элья, — попросил Грапар, быстро оглядевшись.

— Извини. — Элья покаянно вздохнула. — Я просто очень возмущена.

— Хорошая ты…

Он сказал это как-то устало, и будто не ей. У Эльи тут же порозовели щёки, а душа переполнилась надеждой, на которую девушка не имела никакого права.

Грапар, вернувшись из омута каких-то своих мыслей, повернул голову к Элье и ободряюще улыбнулся.

— Ничего, разберёмся. Лэрге разрешил мне располагать своими сбережениями, сказал, что в интересах дела готов пожертвовать всем, что у него есть. Я, наверное, должен был благородно отказаться… но мне гораздо важнее сделать дело, чем прослыть благородным. Я верну ему деньги, когда придёт время. Если у меня всё получится…