В объятиях вампиров. Дилогия (СИ) - Мэк Элис - Страница 6

Мне захотелось ее поцеловать, прижать к себе, ласкать до тех пор, пока она не начнет стонать подо мной и молить меня об удовольствии. Я провел ладонью по ее спине вынуждая прогнуться, придвинуться ближе. Девушка подчинилась, и я смял ее губы голодным жадным поцелуем. Властно раскрывая губки, скользнул языком в ее влажный ротик. Девушка обмякла, покорно подчиняясь моей воле. Безвольная кукла! Не настоящая! Словно не живая. Готовая безропотно подчиниться любой воле своего повелителя. Я оторвался от ее губ и взглянул на девушку. Не она! Всего лишь подделка! Эта кукла даже близко не похожа на ту малышку. Возбуждение тут же схлынуло, оставляя осадок разочарования. Черт!

Что со мной происходит? Почему ее образ так плотно засел в голове? Ладно. Подумаю об этом позже.

Я обхватил лицо девушки руками и заглянул в ее глаза. Мысленно прикоснулся к пологу внушения наложенного Владимиром, слегка отодвинул его. Заставил девушку очнуться от забвения. Она часто заморгала, в недоумении уставившись на меня. Я улыбнулся ей, провел рукой по волосам, убирая за уши упавшие на лицо пряди. Она оглянулась по сторонам, и в ее голубых глазах застыл ужас. Рядом с нами на диване расположился Алистер с рыжеволосой девушкой. Он крепко сжимал ее в своих объятиях, впившись в нежную шейку. Рыженькая тихонько поскуливала, безропотно подчиняясь его воле. Блондинка на моих коленях задрожала всем телом и настороженно посмотрела на меня. Я обнажил клыки и предвкушающее улыбнулся. Она смотрела на меня как кролик на удава в оцепенении, с диким страхом и обреченным пониманием в глазах. Я намотал ее волосы на кулак, потянул вниз, открывая тонкую шею и резко вонзил клыки в пульсирующую венку. Девчонка взвизгнула и забила кулачками по моей спине. Глупая! Она надеется, что я отпущу ее? Не сейчас!

Я опрокинул ее на диван, придавливая своим телом, подавляя жалкие попытки сопротивления. Мне нравилось, как она билась подо мной, дрожа и хрипя осипшим голосом. В рот потекла живительная влага. Насыщая. Утоляя безумный голод. И я с жадностью впился еще сильнее, конечно же, причиняя девчонке боль. Она отчаянно заскулила, обливаясь слезами. А я все не мог насытиться.

— Ник! Все хватит! Ты убьешь ее, — голос брата вырвал меня из безумного омута. — Отпусти ее. Она уже на грани.

Я оторвался от девушки и тряхнул головой. Голод отступил и наваждение спало.

— Черт, Ник! Михаил же просил, чтобы без трупов, — Алекс посмотрел на меня с укором.

— Прости, Михаил. Я увлекся.

— Садист хренов! Нашел время развлекаться, — Алекс посмотрел на девушку и присел рядом, прощупывая ее пульс на руке. — Я, конечно, тоже люблю поиграть с едой, но не здесь и не сейчас. Пульс слабый. Скоро отдаст Богу душу.

— Черт! Твою мать! — выругался я.

— Дай ей свою кровь и пусть живет, — сказал Михаил.

— Ты предлагаешь ее обратить?

— Не обязательно. Просто верни ей жизнь и все.

— Хорошо, — я прокусил свое запястье и приложил его к губам девушки.

Тонкая алая струйка покатилась ей в рот. Девушка сразу порозовела и задышала полной грудью. Я лизнул языком ранки на ее шее, закрывая их.

К нам подошел Владимир, поднял девушку на руки и унес ее в другую комнату, туда же куда увел остальных доноров.

— Думаю вам лучше сейчас разойтись и хорошенько отдохнуть, — хмуро произнес Михаил. — Все важные вопросы мы сможем обсудить и завтра.

Все согласно кивнули и разошлись по своим номерам.

Часам к десяти, наконец — то нарисовался Эрик. Он принес папку с информацией о нашей малышке (Боже! Я уже называю ее нашей. Безумие какое — то!) и положив ее на стол, плюхнулся в кресло.

— Это все, что я смог нарыть об этой цыпочке, — вальяжно растянувшись в кресле, сказал Эрик. — Но и это не мало. Сам посмотри.

Я открыл папку и взял в руки пачку фотографий. Эрик хорошо поработал. Заснял все важные моменты. Вот две девушки выходят из отеля через черный вход, садятся в белую машину. Вот они сидят в каком — то кафе и пьют кофе. Вот малышка улыбается. У нее совершенно не земная улыбка, завораживающая, манящая. Так и хочется прикоснуться к этим сладким губкам. Проверить, действительно ли они сладкие на вкус. Вот они уходят из кафе. Вот малышка заходит в подъезд какой — то многоэтажки. Наверное, здесь она живет.

— Ну и кто же наша таинственная кошечка? — с любопытством спросил Алекс.

Я взял в руки бумаги, бегло пробежался по тексту и мои брови поползли вверх.

— Вероника Александровна Савельева. Девятнадцать лет. Родилась в Москве, — я начал читать вслух. — Отец — Савельев Александр Викторович, астрофизик, инженер конструктор, профессор на факультете ракетно — космической техники МГТУ им. Баумана. Мать — Савельева Светлана Андреевна, космобиолог. Закончила МГУ, работала в Институте медико — биологических проблем РАН. Вероника единственный ребенок в семье. Отец умер пять лет назад, предположительная причина смерти…суицид. Мать два года назад снова вышла замуж, родила ребенка и переехала с мужем в Сидней. Где и проживает в настоящее время. Вероника Александровна осталась проживать в Москве в семейной квартире, под присмотром своей тети, сестры ее матери. В данный момент в квартире проживает одна. Сейчас Вероника Александровна учиться на втором курсе МГУ, на факультете журналистики. Девушка, которая была вместе с Вероникой Александровной ее лучшая подруга Варвара Анатольевна Немирова. Ее отец владелец сети отелей в Москве и Питере — Немиров Анатолий Сергеевич. В прошлом был другом семьи Савельевых.

— Как ты сказал звали ее отца? Савельев? — нахмурившись, спросил Алекс. — Не тот ли это профессор Савельев, что участвует в нашем проекте?

— А мир оказывается тесен. Вот и выросла девочка, — задумчиво ответил я, оценивая поток информации.

— Ты шутишь? Она его дочь? — не поверив, Алекс выхватил у меня бумаги и стал снова их перечитывать. — И что теперь делать? Мы же обещали всем членам научной группы, что никогда не тронем их семьи.

— Я знаю, — зло процедил я. — Но эта малышка… Я не могу отказать себе в таком удовольствии. Савельеву же не обязательно знать, что мы немного поиграем с его девочкой.

Я снова взглянул на фотографию, с которой на меня смотрела улыбающаяся девушка. Обвел пальцем контуры ее лица.

— Веронииикааа, — смакуя на языке ее имя, произнес я.

Алекс подошел ко мне со спины и тоже посмотрел на фото.

— Ну что ж Ники, — ухмыльнулся он, — значит это судьба!

Вероника

Мы с Варькой выскочили из отеля, словно за нами стая чертей гналась. Воспользовались черным входом, чтобы не привлекать внимание. Обогнув здание, метнулись на парковку. Пока бежала до машины все время оборачивалась. Страх, что за нами кто — то гонится, никак не отпускал. Добежав до Вариной машины, я снова обернулась. Вроде никого. Облегченно вздохнула и села в машину.

Варька трясущимися руками пыталась всунуть ключ в зажигание. С пятой попытки ей все же удалось завестись, и машина с визгом рванула с парковки, вливаясь в бесконечный поток машин.

Мы ехали молча. Варя сосредоточенно вела машину, вцепившись в руль побелевшими от напряжения пальцами. Я тоже до сих пор не могла прийти в себя.

И надо же было так облажаться. Варьку отец теперь точно накажет. И мне заодно достанется. А эти вампиры… До сих пор не могу забыть их голодный взгляд. Господи! Хоть бы пронесло!

За потоком своих мыслей я не заметила, как мы подъехали к нашему любимому кафе. Варя припарковала машину и молча достала аптечку. Распаковала бинт и достала антисептик.

— Давай сюда свой палец. Будем тебя лечить.

Я даже не заметила, что до сих пор прижимаю к пальцу салфетку. Кровь уже остановилась, и салфетка прилипла к ране. Варя плеснула на палец антисептик и аккуратно отодрала салфетку. Я зашипела, поморщившись от боли. Наконец — то рана дала о себе знать, запульсировав тупой болью.

— Черт! Глубоко порезала, — посочувствовала Варя. — И как ты так умудрилась?

— Сама не знаю. Все как в тумане, — Варя осторожно забинтовала мой палец и убрала аптечку. — Ну вот, первая помощь пациенту оказана. А теперь больная Савельева выпишем вам рецепт, — наигранно, с деловым видом Варя начала что — то записывать в блокнот. Вспомнила детство. Чертовка! Когда мы были маленькие, то часто играли в больничку, и Варя любила изображать из себя доктора, а я ее несчастного пациента. Вроде уже выросли, а ничего не изменилось. Я улыбнулась, глядя на серьезное лицо подруги. — Чтобы вам поскорее поправиться прописываю вам сладкую терапию. Чашечку кофейной микстуры и самую вкусную шоколадную пилюльку.