Как вляпаться в детектив (СИ) - Поповкин Кирилл - Страница 2

“Надеюсь, Рудольф выделит мне карету, а то иначе я ведь просто не доберусь без приключений” — хихикнула я, нанося развратно-красную помаду тонкой беличьей кисточкой.

Увы, босс знал меня слишком хорошо - карета была. И на козлах был не здоровенный орк, а какой-то затюканный наёмный извозчик, явно не представляющий из себя ничего интересного. А жаль. Можно было бы с пользой провести время.

Вздохнув, я залезла в повозку и прикрыла дверь. Уселась на удобном диванчике, закинув ногу за ногу и уставилась в занавешенное тёмным тюлем окно. По счастью, ехать было относительно недалеко, так что я успела накрутить себя на предстоящий опыт, но не успела перегореть. Поэтому, когда карета остановилась у ворот высокого трёхэтажного здания, я была как раз в наиболее правильном расположении духа для удовлетворения старого козла.

Выйдя наружу, я протянула извозчику серебряный пятак, отчего тот рассыпался в благодарностях. Ещё бы — это же примерно раз в десять больше нормальной таксы. Развернулась и поискала взглядом подобие звонка. Нашла в виде тёмно-красного кристалла, торчавшего из переплетения кованых прутьев. Коснулась камня и произнесла максимально чувственным голосом:

— Саша Рэд, ваша компания на вечер, господин барон.

На той стороне магического домофона ничего не происходило, а потом хриплый голос ответил:

— Проходите, леди Рэд.

Ворота открылись внутрь, и я вошла. В отличие от особняка Ягена, у Верецкого не было аллеи перед домом, только короткая мощёная дорожка к дверям, вдоль которой насажена декоративная клумба. Было ли это из-за разницы в доходах или по причине какого-то неочевидного закона, регламентирующего архитектурные излишества, я не знала. При моём приближении двустворчатая высокая дверь, украшенная резьбой на морскую тематику, призывно распахнулась. Я немного нервно хмыкнула, глядя на чёрный провал коридора и, преодолев внезапным приступ необоснованного страха, шагнула внутрь

***

Прыгая из окна, я не имела чёткого плана действий, но по мере приближения к земле, этот самый план более-менее сформировался. Сделав сальто в воздухе, благо высокая ловкость позволяла, я приземлилась перед оградой, поджала ноги и прыгнула снова, перемахнув через двухметровый кованый забор. Я рассудила, что более необычным, чем выживание после падения с высоты полутора десятков метров этот финт не будет. В конце концов, акробатки в Театре Желаний исполняли и не такое, иногда даже с членом в одном из своих отверстий. Оказавшись на улице, я окинула взглядом толпу зевак и подцепив одного горожанина в простой одежде, повисла у него на руке и шепнула в ухо:

— Не хочешь развлечься, красавчик?

Поскольку в эти слова я вложила всю имеющуюся харизму, а для гарантии ещё и прижалась бедром к его ноге, парень, коему было при ближайшем рассмотрении вряд ли больше двадцати, пробормотал что-то стеснительным голосом, но совершенно не препятствовал моим действиям. Улыбаясь толпе, я повела новоиспечённого кавалера в лабиринт переулков, которых в этом районе города было немало. остальное было делом техники: найти место поукромнее, прижаться к нему всем телом, и, когда он распустит руки, вонзить клыки ему в шею. Конечно, можно было бы высосать парнишку во всех смыслах, и в обычных обстоятельствах я бы так и сделала — всё-таки не нравилось мне вот такая грубая и бесцеремонная “охота”. Но увы, обстоятельства вынуждали спешить, и я ограничилась лишь высасыванием крови.

Бросив жертву в переулке, я направилась в Театр Желаний. Постаралась построить самый неочевидный маршрут и шла окольными путями, а по дороге корила себя за то, что не догадалась взять сменную одежду. Очередная “зарубка на склерозе” в мою копилку. Но, как выяснилось впоследствии, вся эта игра в стелс была совершенно напрасной.

В переулке, смотрящем прямо на окна резиденции почившего барона, стояла довольно колоритная компания, которая, несомненно, обратила бы на себя моё внимание, если бы я пригляделась. Наверное, именно поэтому они и не торчали посреди улицы. Подперев стену широкой спиной, мне вслед смотрел здоровенный мужик с длинными вислыми усами. Одет он был в наряд простого горожанина с медной бляхой гильдии пекарей на поношенном сюртуке. Впрочем, один взгляд на исполосованное шрамами хмурое лицо, заставил бы кого угодно усомниться в том, что этот человек хоть раз в своей жизни подходил к хлебной печи. Такого рода сомнения подкрепляла и застывшая у его ног животина: то ли огромная корноухая чёрная собака, то ли волк. Зверюга задумчиво грызла кость, подозрительно напоминавшую берцовую, и изредка бросал на хозяина взгляд громадных жёлтых глаз. Мужчина рассеянно чесал зверя за изуродованным ухом и смотрел на дверь баронского особняка, где уже поднялся крик.

Но эти звуки вислоусого не интересовали. А вот выскочивший из двери парень с всклокоченными светлыми волосами - наоборот. Когда он, взмыленный, выскочил на улицу, псевдо-пекарь легонько стукнул своего зверя по скуле и тот издал негромкий глухой лай. Блондин тут же повернулся на звук и встретился взглядом с вислоусым. Тот поманил пальцем, и парень опасливо пошёл сквозь редеющую толпу.

— Ну? Что там? — голос вислоусого был грубый, жёсткий, словно наждачная бумага.

— Барон эта… преставился, Отто.

— Это я уже понял, болван, — фыркнул мужик, — Мне нужны детали.

— Ну… я эта… в общем…

— Найт, прикуси-ка ему яйца.

— А, нет! — парень отскочил в сторону, когда огромный зверь начал вставать, — Отто, я это! Только… Хух… Верецкий в шкафу висит между кафтанами. Со сломанной шеей.

— Это всё? Всё-таки надо тебе яйца оторвать, Живчик, — задумчиво произнёс мужчина, почёсывая за ухом своего пса.

— Нет, не всё! Я нашёл вот это на столе. Разве это не наше? — парень извлёк из мешочка на поясе сушёный красный лист и протянул его Отто.

Вислоусый осмотрел его, потом сунул под нос своего зверю. Тот обнюхал и отрывисто гавкнул. Мужчина кивнул, и убрал листик за пазуху:

— Что ж, сегодня твои причиндалы останутся при тебе, Живчик. Топай отсюда и смени портки.

— Х-хорошо, Отто. А ты чем займёшься?

— Не твоего ума дело, парень. Пиздуй, я сказал.

Повинуясь жесту хозяина, пёс клацнул зубами в опасной близости от ноги блондинчика, и тот, пискнув, отпрыгнул из переулка на улицу, удостоившись смешков прохожих. Одёрнув кафтан, парень зашагал по улице, иногда оглядываясь на стоявшего в переулке Отто. Тот же негромко говорил, словно бы своему псу:

— Тороглав объясняет, почему у старого козла сломана шея, Найт. Даже такая сопля как та рыжая способна под этой дурью способна и мне шею сломать. Но вот зачем? Этого я не пойму. Верецкий, конечно, мудак, но со шлюхами ведёт себя на удивление прилично, — пёс глухо гавкнул и потёрся мордой о штанину хозяина, — С другой стороны, большое видно на расстоянии. Может кто-то копает под Стефана? — зверь в ответ на это задумчиво повёл ушами, — Вот и я не понимаю. Что ж, значит придётся допросить эту шлюху. Найди её.

Огромный пёс издал глухой рык, принюхался к земле и бесшумно пошёл вглубь тёмного переулка. Отто отлепился от стены и столь же бесшумно двинулся следом.

— Зая, я убила клиента! — бухнула я мыслеречью, едва открылась дверь.

Тина вопросительно изогнула прекрасно очерченную соболиную бровь. Затянутая в кожу демоница стояла посреди огромной кровати и несмотря на сложную ситуацию, я залюбовалась. Ремни врезались в прекрасное стройное тело, ничего не прикрывая, только подчёркивая. Высокая полная грудь с напряжёнными сосками так и манила к себе, как и здоровенный стоячий член. В сильных руках зажата плётка, которую черноволосая красавица как раз занесла для удара. По кому именно было очевидно — у ног демоницы замерли мужчина и женщина. Молодые, и, судя по одинаковым кольцам на пальцах, недавно обвенчавшиеся. Мужчина, стройный брюнет с чётко очерченной мускулатурой, оторвался от лобызания затянутых в кожу стройных женских ног и недовольно посмотрел на меня: