Кай (СИ) - Аянский Егор - Страница 9

— Ага.

Мы вышли в знакомое канализационное сооружение, и я направился против течения, в ту сторону, откуда меня принесло потоком.

— Эй, ты куда, выход в другой стороне.

— Крикун, мне надо посмотреть, что там.

— Ну пойдем туда, — он улыбнулся, — Только там тупик и ничего нет. А что тебя там интересует?

Я решил пока не делиться с ним своей историей, и постарался перевести тему:

— Откуда взялась кличка, Крикун? Как тебя зовут по-настоящему?

— Рив. А Крикуном обозвали, потому что у меня способность дурацкая. Я — никчемный.

— Покажешь?

— Положи светильник на пол и прикрой уши.

Я выполнил его просьбу. Рив набрал воздуха в грудь и начал кричать, сначала не очень громко, а потом все сильнее и сильнее. Мне пришлось плотно зажать правое ухо ладошкой, а вот левой не вышло из-за культи. От проникающего в голову звука меня начало мутить. А с арки над нами уже вовсю сыпался песок, даже стены начали дрожать от его крика. Он резко замолчал и виновато посмотрел на меня.

— Кай, прости, я забыл про твою руку. Тебе плохо?

Я начал приходить в себя, но в левом ухе продолжало гудеть.

— Рив, это было так… так громко! Тебе можно выступать на больших представлениях и городских ярмарках, мог бы там объявлять номера!

— Да кто же туда ребенка возьмет. Мне нужно много тренироваться и учиться владеть этой Силой. Я плохо управляю ей, могу только так, как сейчас. А денег на обучение в столице у меня нет.

— Крикун, тебе надо развиваться. Вырастешь и будешь ездить по всей стране с каким-нибудь цирком. Копи деньги. — Я поднял с пола светильник и направился дальше.

Мы шли еще около десяти минут и вскоре уперлись в стену. Я поднял голову и увидел, что она заканчивается на высоте трех мужских ростов. Мой нос почувствовал знакомый отвратительный запах, тот самый…

— Смотри тут лесенка, — Крикун указал на вбитые в стену ржавые металлические скобы, — Но наверху делать нечего. Там помои из храма Девяти, святые отцы тоже гадят, и дерьмо у них совсем не святое. Пойдем обратно.

— Погоди, я хочу туда подняться.

— Как хочешь, я не полезу. Провоняю как свинья, потом вещи стирать придется, да и ужин скоро.

Я, пыхтя и сопя носом, начал подъем, зажав в зубах светильник. Левой рукой держаться получалось плохо, но все же мне удалось преодолеть все ступеньки. Ноздри наполнились смрадом, а перед глазами стали всплывать картины вчерашнего дня. Мысли о родителях снова полезли в голову, но на этот раз мне удалось прогнать их прочь. Достигнув конца подъема, аккуратно, чтобы не наступить босыми ногами в нечистоты, встал на край, поднял голову и увидел то самое сливное отверстие. Три с половиной мужских роста и никаких ступенек. Я прошептал, глядя на зловещую дыру:

— Баренс, очень скоро я убью тебя.

Ночью мне пришлось проснуться из-за того, что я почувствовал, как кто-то меня толкает в плечо. Приоткрыл веки и, в тусклом свете свечи, увидел страшную физиономию с перекошенным глазом и шрамом вдоль него. От испуга, я отпрянул в угол и услышал хрипловатый, но еще детский голос:

— Тс-с-с, мелкий. Побазарить надо, айда за мной, — в лицо ударил запах спиртного. От папы тоже иногда так пахло после работы, и мама его сразу укладывала спать. Она говорила, что нам повезло, и папа спокойный, но всегда предостерегала меня от общения с пьяными.

— Не пойду.

— Да не ссы, потрем за жизнь, никто тебя пальцем не тронет. Давай, выходи… — он направился в сторону двери.

Кажется, я догадался, кто это такой. Встал, натянул брюки и вышел следом. В коридоре стояли четверо ребят.

— Чего хотели? — я протирал заспанные глаза и разглядывал парней. Два сильно похожих друг на друга худощавых темноволосых парня лет двенадцати. Третий полностью лысый и щуплый, старше меня на пару лет. И тот парень, который меня разбудил. Все они были весьма хорошо одеты.

— Короче, мелкий, я Кривой, эти два брата Брок и Брук, ну а это Шкет. Ты, наверное, уж слышал, что мы работаем попрошайками. Маза такая, ты завтра чешешь с нами к церкви. Задатки у тебя отличные — мелкому, да еще и безрукому калеке подадут охотно. Мы тебе показываем, где варятся самые толстые караси, которые сорят сколитами, словно шелухой. С нас охрана и гарантия твоей безопасности, с тебя — процент. Видал, как у нас Шкет одет? Он парень умный, сразу просек с кем имеет смысл дела крутить. В общем, после завтрака, встречаемся у тройного перехода. Показать или уже знаешь?

— А почему я вообще должен с тобой куда-то идти? — меня слегка потряхивало от неуверенности, но я постарался этого не показывать и уставился в его целый глаз.

— Опа, опа, — произнес то ли Брок, то ли Брук. — Узнаешь чья школа? — он вопросительно глянул на Кривого.

— А типа другие варианты есть? Лис сам за тебя со мной базарил, мол натаскай парня, с детской нормой не справляется. Ты же не хочешь в должниках болтаться? Знаешь, что делают с должниками? — он наклонился ко мне и снова обдал меня противным запахом.

— Я не буду должником и сам разберусь, без вашей помощи!

— Крив, мне кажется или пора кое-кому разъяснить, что портить новичков не хорошо? — снова кто-то из братьев.

— С Крикуном я завтра сам базар иметь буду. Мелкий, учти, я два раза не предлагаю. Такой шанс дается не всем, сам приползешь потом. А дружок твой — крыса амбарная. Как стража загребла, так его Кривой вытащил, а как дележ пошел, так камни зажал.

— Спокойной ночи. — Я закрыл за собой дверь и оперся на нее. Как же трудно быть смелым! Папа часто говорил, что никогда нельзя показывать слабость, но мне иногда очень страшно.

На ощупь добрался до кровати и забрался под одеяло. Дрожь в теле понемногу стала уходить. А вдруг они со мной что-то сделают? Лис говорил, что изгои не вредят другу-другу, но этот Кривой ведет себя как хозяин, и я все равно боюсь.

Утром, за завтраком мне захотелось все рассказать Крикуну.

— Кай, не переживай. Изгои не нарушают правила. Не дай бог тебе увидеть, что Лис делает с нарушителями. У изгоев только одно наказание — смерть!

— Они обещали с тобой разобраться.

— Они могут выжидать и очень сильно подгадить, но пальцем не тронут все равно. Все, что у них есть — благодаря Лису, и они скорее себе руку отрежут, чем ослушаются его. — Он покосился на мою культю, и виновато добавил, — Ой… Извини Кай, я забыл про твою травму.

— Все нормально, меня это не обижает. А почему они тебя прогнали? Те парни сказали, что ты крыса и не поделился по-честному. Кривой говорит, что от стражников тебя спас. — Я пристально уставился на Крикуна.

Мама говорила, что если внимательно смотреть человеку в лицо, то можно иногда увидеть, что он врет. Мне очень не хотелось, чтобы Крикун врал.

— Кай, во-первых, не прогнали, а я сам ушел. Кривой и братья не работали вообще, только деньги собирали. Во-вторых, защита, это когда тебя в обиду не дают. А на меня как-то налетели с кулаками рыночные из гражданских — он первым деру дал. И в-третьих, от стражников освобождает сам Лис. Если бы Кривой не вытащил меня, через полчаса вытащил бы главный. Верить или нет — дело твое. — Говоря это, Крикун продолжал спокойно уплетать кашу и даже не волновался. Наверное, так выглядит правда.

— Я верю тебе. — Внезапно в моей культе появилось знакомое ощущение, словно внутри зашевелились муравьи и мне пришлось отодвинуть тарелку.

— Чего не ешь? День долгий будет.

— Я наелся, Крикун.

— Тогда я доем, ты не против? — он дождался моего кивка и накинулся на еду, — Сегодня пойдем к храму Девяти.

— Нет! — я испуганно помотал головой.

— Что нет? Знаешь там сколько камней можно в хороший день выклянчить!?

— Нет! И знать не хочу, и не спрашивай, почему. Если хочешь работать там — иди один!

— Кай, мне-то без разницы, где, можем и на базарную площадь пойти. — Он подмигнул мне, после чего соскреб остатки пищи с тарелки и поднялся, — Идем!