Зачем жил человек?
(Повесть, рассказы) - Колупаев Виктор Дмитриевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/50
- Следующая
— Офицеры разведывательного крейсера «Толстяк»! Сегодня ночью наш корабль подвергся нападению врагов. Только хладнокровие и изобретательность Тактика позволило нам обойтись малыми жертвами. Тактик приговаривается к награждению орденом лучеиспускающей Розы.
Тактик преклонил колени, и Стратег вдел в его петлицу сияющий орден.
— Дальнейшее после завтрака, — объявил Стратег. — Прошу к столу.
Только позвякивание ложек и вилок нарушало тишину кают-компании. Стряпух ждал, что вот-вот кто-нибудь отбросит ложку в сторону и тогда ему придется идти в карцер, но никто не замечал вкуса предложенных им блюд.
— Нет сомнения, что карцер и люк крейсера открыли враги, — сказал Стратег, заканчивая обед. — И все же я спрашиваю: не кто-нибудь ли из вас открыл люк?
Все молчали.
— На крейсере находилось шесть человек: я, Шкипер, Умелец, Канонир, Стряпух и… э-э… м-м…
Неприметный, закутанный в темно-серый плащ, улыбнулся, и всем сразу стало неуютно.
— Кроме Шкипера и Умельца все были заняты своими делами.
— Я не открывал карцер, Стратег! — воскликнул Шкипер.
— Не открывал его и я, — сказал Умелец.
— Вот и хорошо. Враги еще поплатятся за свое коварное нападение на крейсер. Но почему ты, Умелец, кричал: «Не стрелять!», а потом напал на Тактика?
— Я виноват, Стратег. И мне трудно оправдаться. Кто-то сообщил мне, что облава идет на людей. Я только хотел предотвратить кровопролитие.
— Кто же сообщил тебе это?
— Не знаю, Стратег. Я находился в своей мастерской, когда кто-то сказал через динамик внутренней связи, что идет облава на людей.
— Внутренняя связь! — воскликнул Тактик. — Значит, они были на крейсере! Черт меня побери, если я не расколю эту Планету.
— Выходит, что они знают наш язык? — прикрыв глаза ладонью, спросил Неприметный. А ведь он очень редко говорил и еще реже задавал вопросы.
— Выходит, что так, — ответил Умелец. Нет, неспроста задал вопрос Неприметный. Его вопрос, все равно что клеймо на лбу спрашиваемого.
— Кого-то из вас двоих, Умельца или Шкипера, необходимо посадить в карцер.
— За что?! — взмолился Шкипер.
А Умелец промолчал.
— Твое мнение, Советник? — спросил Стратег.
Советник уловил на себе тяжелый и пристальный взгляд, понял, что от него требуется, и сказал:
— Умельца в карцер. Шкиперу рыть могилу.
— Хороший совет, — согласился Стратег.
— Оружейник!
— Я отведу Умельца в карцер, — прервал Тактика Неприметный, путаясь в складках плаща.
— Нет, Неприметный, это, как всегда, сделает Оружейник, — твердо сказал Умелец.
— Пусть Оружейник, — тут же согласился Неприметный.
Умелец снял ремни и протянул их Оружейнику.
Что-то хотел и боялся сказать Звездочет.
— Дурашка уже захотел есть, — сказал Тактик. — Странно, почему он не идет.
— Отыскать, привести, наказать розгами! — приказал Стратег. — Обшарить всю Планету.
Первым ехал Тактик, облаченный в парадный мундир, с золотым пером в шляпе с большими полями. Он помахивал сабелькой и иногда сдерживал своего скакуна, аккумуляторы которого были заряжены до предела. За ним следовал Лекарь, обычно редко покидавший крейсер и оттого державшийся в седле неуклюже и растерянно. Советник ехал сосредоточенно, лишь иногда бросая по сторонам быстрые взгляды. Четвертым в кавалькаде был Оружейник, сросшийся с седлом, ловкий, сильный, привыкший к кавалерийским стычкам и знавший цену и скакуну, и арбалету, и сабле. Недаром же он служил на «Толстяке» в чине Оружейника! Замыкал шествие тяжеловоз, из лба которого торчала малая бомбарда, а спина была нагружена чугунными ядрами с автоматической подачей в ствол орудия и прочими припасами этой маленькой экспедиции.
Край плато был обрывист, но в одном месте сыскался оползень, по которому, где на ногах, а где и на брюхе, скакуны смогли спуститься вниз. От тряски и вибрации сработал какой-то механизм в тяжеловозе, и бомбарда лупанула по скалам на другом берегу ручья. Тяжеловоз спускался последним, и ядро прошелестело над головами экспедиционеров. Оружейник был готов поклясться, что скала, в которую ударило чугунное ядро, разлетелась в пыль, но, когда рассеялся дым, оказалось, что скала стоит себе целой и невредимой. Оружейник и обрадовался и подивился такому непонятному поведению Планеты, но все же больше обрадовался и даже подумал: «Нет, эта загадочная Планета себя в руки не даст!» И тут ему так захотелось бросить и арбалеты, и бомбарды, и прочее оружие, имеющееся на крейсере, прогуляться с легким сердцем по Планете, попытаться раскрыть ее тайну, а если и не раскрыть, то просто сказать: «Ну что ж, прости, что мы тут немного напоганили… все, все… улетаем…»
Остальные в момент выстрела были заняты только управлением скакунами, поэтому им ничего не показалось.
Только чуть сбив подковы, скакуны благополучно достигли ручья.
— Враг не дремлет! — сказал Тактик. — Поедем друг за другом. А на поворотах не терять едущего впереди из виду! Вперед!
Россыпь скал даже приблизительно не могла дать направления, по которому нужно было искать беглеца. Тактик нетерпеливо взглянул на Советника и услышал:
— Там, где легче пройти пешему!
Кавалькада тронулась, выбирая некие подобия тропинок. Только подобия, потому что настоящих в этом чужом и враждебном мире быть не могло. Тактик виртуозно поигрывал сабелькой, иногда, рассекая со свистом воздух, обрушивал ее на какой-нибудь валун, но вскоре прекратил это интересное занятие, потому что сабелька совершенно затупилась. Но золотое перо на шляпе продолжало горделиво и вызывающе покачиваться в такт шагам скакуна.
Вскоре вокруг пошли сплошные завалы из огромных камней, и пришлось остановиться. Времени на путь было затрачено более часа, а проехали от силы — километр, полтора.
— Что делать, Советник? — спросил Тактик.
— Продвигаться пешим порядком.
— Ищи-свищи тут! — сказал Лекарь, которому тряская езда изрядно надоела и который вообще чувствовал себя уютно только в стенах корабля.
— Разговорчики! — оборвал его Тактик.
— Мне что… Надо, вот я и трясусь.
— Не трястись надо, а проявлять бдительность. Искать! Глазами, ушами, носом!
— Мне что… — снова повторил Лекарь так тягостно, что Тактику пришло в голову приструнить свою команду.
— В линию равняйсь! — приказал он.
Здесь и кучкой-то стоять было тесно, но все же скакуны Советника и Лекаря стали в линию. А Оружейник вынужден был развернуться левым боком.
— Это еще что?! — удивился Тактик. — Где твой арбалет, Оружейник?
— Какой арбалет? — не понял Оружейник.
— Ты что, на прогулке?! Мы находимся в окружении врагов, а ты без оружия. Где твой арбалет?
— А… Арбалет… — наконец сообразил Оружейник. — Так ведь, когда ручей переходили, скакун споткнулся, тряхнуло, он и брыкнулся в воду.
— Та-ак! Значит, нечаянно?
— Нечаянно, Тактик.
— Что же ты не остановился, не подобрал его?
— Унесло его тотчас же. Да и вообще…
— Что вообще?
— Еще убьешь кого-нибудь из арбалета-то. А так уж точно в живых оставишь.
— Ну, Оружейник, сейчас ты у меня попляшешь!
Когда «Толстяк» совершал посадку на какую-нибудь планету, Шкипер оказывался самым незанятым офицером. Потому, наверное, Стратег и поручил ему предать тело Бунтаря земле, вернее, скалам.
Шкипер отыскал в запаснике заступ и лопату, закинул то и другое на плечо, вышел из корабля, охрану люка которого нес Стряпух, и тяжело зашагал по каменистому плато, отыскивая подходящее место. Шкипер не любил планеты. Не так, впрочем, чтобы уж и не любил. Просто не лежала у него душа к событиям, обычно разворачивающимся на планетах, к которым он имел малое касательство, часто к тому же томясь безделием.
Другое дело в открытом космосе. Засечь свои координаты, свериться по картам звездных морей, задать программу компьютеру, уже интуитивно чувствуя правильное решение, ощутить радостную дрожь обшивки корабля, крикнуть в переговорное устройство: «Полный вперед!», крепко сжать в руках штурвал, крутануть его ровно на три с четвертью оборота, выправить, посмотреть в обзорный экран на круговерть звезд, снова совершить разворот, дать ускорение, да и подойти к необходимой солнечной системе с такой скоростью и с таким спиралевидным сближением, что у какого другого шкипера глаза на лоб полезут от удивления и зависти! Вот это да! Вот это работа! Вдохновение! Упоение творчеством. И никакой компьютер не сделал бы лучше, тем более, что Шкипер часто и выключал его на особенно опасных участках сближения, чтобы не сбивал с толку своими сухими бесстрастными цифрами.
- Предыдущая
- 5/50
- Следующая