Личный трофей опального генерала-2 (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 18

«Эти двое давным-давно знают друг друга, — решил Меньшиков и, припоминая, что иногда разговор заходил о жене заказчика, сделал вывод, что мужик и его баба, скорее всего, подельники и любовники. — Хотя кто позарится на эту старую кошелку, вздорную и мелочную? — в сердцах вздохнул он. — Вот и сейчас распекает мужика из-за собаки. Не там он, видите ли, гулял. Псинка замерзла бедная! Из-за собаки, Карл, собаки! — мысленно усмехнулся он. — Да Ленка с ее придирками просто ангел. Подумаешь, шпыняет, когда хлеб забыл купить или мусор вынести. Замечательная женщина! Самая лучшая. Мне бы домой вернуться, к ней и детям», — крепко сжав челюсти, подумал он и решил слушать и запоминать все, о чем говорят его тюремщики.

— Пацан Шуркин подбежал. Шустрый, как электровеник, — громко охнул мужик. — И твоя животина к нему на радостях бросилась. Узнали друг друга.

— А ты что? — манерно поинтересовалась женщина.

— Что-что? — передразнил мужик. — Познакомился с его нянькой. Толстая такая бабка. Все над ним кудахчет: «Лешенька-Лешенька» и внучком кличет. Ну и наплел ей, что собаку зовут Рокки. Она и ребенку объяснила, что он обознался.

— Умный ты у меня, — проворковала тетка. — Как придумал такое!

— А куда деваться было? — снова рыкнул мужик. — Откуда бы Фунтик на Тверском бульваре взялся?

— А Шурку саму не видал? — сварливо поинтересовалась баба. — Куда это запропастилась генеральша наша?

— Не знаю, — недовольно обронил мужик. — Пацан гуляет с нянькой и двумя охранниками. Здоровые молодые шкафы. Чуть что, в землю вобьют по кадык и скажут, что так и было. Я сделал вид, что живу в соседнем доме и в свободную минуту выхожу погулять с собакой. Такой неприметный местный житель. А что? Я всегда мечтал жить в районе бульварного кольца.

— А может, Лешика заманить? А потом Шурке условия выдвинуть? — пробурчала женщина и добавила еще что-то, но Меньшиков не расслышал.

— Ты совсем мозги растеряла? — проревел мужик. — Говорю же тебе, пацан с охраной гуляет. Шурку я ни разу не видел. А если выкрасть мальчишку, то Кирсанов всю Россию на уши поднимет… С женой проще.

«Теперь все понятно, — усмехнулся про себя Меньшиков. — Называется ловля на живца. Кто-то сводит счеты с генеральской женой, о которой, кстати, нет никаких сведений в электронных реестрах, а меня похитили, чтобы опорочить самого генерала. Красивый план», — скривился Толик и теперь уже постарался вслушиваться в каждое слово.

— Я еще вечером около дома прогулялся, — принялся рассказывать дальше мужик. — Видел, что Кирсановский сарай в подземную парковку заехал. Вроде он там один был, без Шурки.

— А где ж она подевалась? — фыркнула женщина. — Куда вдруг пропала! — расхохоталась она противно. — Может, под землю провалилась!

— А в этой ее инстаграме что? Ты смотрела? — оборвал дурацкий смех мужик.

— Да ничего, — фыркнула баба. — Посты идут каждый день. И отвечает она регулярно. Сегодня вот накатала пост о птицах. О канарейках, якобы живших у нее в детстве…

— Вот в кого она такая брехливая? — пренебрежительно осведомился мужик.

— Ага, — вздохнула тетка. — У Андрюшки аллергия на животных была. Никогда никакой животины не водилось. Горазда Шурка врать…

— Бог ей судья, — хмыкнул мужик и заметил настороженно: — Слушай, а вдруг она обратно домой вернулась. Ну генералу сынка сбагрила и к Валерке подалась?

— Да вроде она его турнула и за Кирсанова этого замуж вышла. Зачем ей банковский клерк, когда тут генерал копытом бьет? Опять-таки пацан-то его!

— Хватит сочинять, — заорал мужик. — Звони Таньке, узнай, появлялась ли ее соседка или нет?

— А может, саму Шурку набрать? — поинтересовалась тетка. — Она по глупости и наболтает, где она и что. А тебе останется только по голове ей треснуть…

— Позвони, — рыкнул мужик.

На минуту все стихло, и Меньшиков услышал, как в ванной капает вода из крана.

«Наверное, надо мной санузел, а чуть дальше по коридору кухня, — отметил он и снова попытался вспомнить расположение комнат в доме. Как заходил, как шел через темный коридор на кухню. — И собачку дурную помню. Она-то и отвлекла. Фунтик, блин!»

— Алё, алё — заорала дурниной женщина. — Шурочка! Слышишь меня? — И тут же осеклась. Наступило молчание, и мужик бросил небрежно:

— Что встала как вкопанная? Что тебе сказали?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Трубку он снял. Кирсанов.

— Что ответил?

— Да ничего толком. Гаркнул: «Алло!» — и спросил, кто говорит.

— А ты?

— А я с перепугу отключилась, — пробормотала тетка. — Голос у него знаешь какой строгий.

— Да плевать я хотел, Люся, — по-бабьи вскинулся мужик. — Ты не могла, что ли, Шурку к телефону пригласить… Идиотка! Он тебе что, через смартфон сердце выгрызет?!

— Дурак ты, — запричитала женщина и тут же вскрикнула. Залаяла, как припадочная собака.

— Бьет он ее, что ли? — пробурчал себе под нос Меньшиков, прислушиваясь к глухим ударам. А когда все стихло, внезапно понял, что придется ждать, когда его лихие тюремщики захватят в плен жену генерала Кирсанова.

«И тогда прискачет он на белом коне, освободит жену и меня заодно, — хмыкнул про себя Меньшиков и с сарказмом подумал: — Главное, не обосраться во время штурма».

— Странный звонок был… — растерянно протянул Кирсанов. — Я ответил, а трубку бросили…

Александра сонно глянула в экран телефона и, увидев Люськин пропущенный вызов, поморщилась.

— Это папина сестра, — пробормотала Санька. — Я ее не люблю. Она противная.

— Тогда и хорошо, что она отключилась, — хмыкнул Кирсанов, снова устраиваясь на кровати с женой. — Только разбудила тебя. Я-то старался тихо с телефоном выскочить…

— Наверное, она номером ошиблась. Не в тот контакт ткнула, — вздохнула Санька. — Хорошо, что она тебя испугалась… — прошептала она, закидывая ногу на Кирсанова и засыпая снова.

— Я телефон на беззвучный поставил, — предупредил он, обнимая жену.

— Угу-м-с, — пробурчала Александра и, уткнувшись ему носом в плечо, засопела.

Сергей Юрьевич Кирсанов чмокнул жену в макушку и задумался. Сон не шел. Стоило закрыть глаза, как тут же перед внутренним взором вставал во весь рост отцовский памятник, установленный по заказу дяди Коли.

«Это же сколько денег старик вгрохал», — мысленно почесал репу Кирсанов. Убрал с лица жены непослушную прядку и снова попробовал заснуть.

«Поганая тетя Люся, — мысленно рыкнул он. — Разбудила зараза. Теперь до утра не уснуть!» — вздохнул он про себя и, когда Александра откатилась к стене, осторожно встал. Вышел в санузел, откуда по новой привычке звонил по делам, дабы не побеспокоить жену, и ткнул в контакт матушки Пелагеи.

— Ален, — позвал негромко, прекрасно зная, что сестра выговорит ему, что звать ее давным-давно Пелагея.

— Господи помилуй, Сереженька, — пробормотала сестрица. — Лара мне звонила. Сообщила, что ты в Никифоровку ездил. Что-то нашел? Обо что Сашенька ударилась?

— Нашел, Лен, — вздохнул он и принялся рассказывать о куске розового мрамора и мемориальном комплексе.

— Я знаю, — обронила Алена. — Мне тетя Валя сразу сообщила, и отец Павел письмо написал…

— Какой еще отец Павел? — не понял Кирсанов.

— Священник наш, Никифоровский. Он в храме Святого Георгия Победоносца служит. Та церковь, что около кладбища стоит.

— А-а, — протянул Кирсанов. — А мне что же ничего не сказала?

— А толку, Сережа? — тихо осведомилась Алена. — Николай таким образом вину свою замаливает, но разве это поможет?

— Тогда бы все памятники с небоскреб возводили, — усмехнулся Кирсанов и решился спросить. — А отец наш, — насилу выдавил он из себя, — какой он был? Ну я имею в виду, ревнивый, злой, лидер или ведомый…

— Маму ревновал к каждому столбу. Все не верил, что такая красавица за него замуж пошла. Постоянно искал какие-то улики. Подозревал ее… Но тремя детками Господь благословил. Да и сам мастеровой был. Все у него в руках горело. Дом быстро построил, хотел, чтобы мы до твоего рождения туда въехали и тебя бы в новый дом принесли. Но что-то они с мамой ругались в последнее время, плакала она. Даже к бабушке Нюре со мной и Ларой уходила. Он вернул нас. И все вроде наладилось. А потом с катушек слетел.