Личный трофей опального генерала-2 (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 6

— Вот смотрите сами, — пророкотал Кирсанов. — На первом этаже две комнаты и кухня. Загляните, убедитесь, что здесь никто не держит вашего коллегу пристегнутым к батарее.

Послышались нерешительные шаги, и на кухню заглянул Женька Маляев.

— Здрасьте, — смущенно поздоровался он с тетей Валей, а на Саньку, сидевшую вполоборота, даже не взглянул.

— Нет тут никакого Толяна, — провозгласил Женька, возвратившись в коридор.

— На втором этаже еще посмотрите и в подвал спуститесь, — добродушно фыркнул Кирсанов и добавил жестко: — За технику не беспокойтесь. Никто не украдет. А пока вы по дому бродить будете, Слава проверит вашу аппаратуру. И все, что касается моей личной жизни, удалит.

— Вы не имеете права, — резко заявила девчонка. Санька услышала в голосе нервные нотки.

— Вы тоже не имеете права преследовать меня и мою семью, — прорычал Кирсанов.

— У нас задание редакции, — с вызовом бросила девица.

— А у меня конституционные права, — пробурчал генерал. — Поэтому расстаемся полюбовно и больше не встречаемся, ребята. Тем более в суде. Все ясно?

— Ну да, — промычал кто-то из парней.



— Вот и хорошо. Тогда идете с Димой на второй этаж и в подвал. Ищете там Анатолия Меньшикова. Потом получаете свою технику и уезжаете. Понятно?

— Да-а, — проблеяли журналисты.

— Отлично, — подытожил Кирсанов.

— Дайте нам интервью, пожалуйста, — нахально заявила девица.

— Вы, наверное, меня с кем-то перепутали, — недовольно хмыкнул генерал. — Я не звезда экрана, девушка, и интервью не даю, — отрезал напоследок и зашел на кухню.

— Так, народ, — обратился он к родственницам. — На кладбище поедем, потом по деревне погуляем. Или разделимся?

— Сереженька, что же это такое творится? — схватилась за голову тетка. — В чем тебя подозревают?

— Сейчас уйдут представители древнейшей профессии, расскажу, — отмахнулся Кирсанов и, увидев банку с облепихой, быстро шагнул к столу. Отвинтил крышку и опрокинул содержимое в рот.

— Сережа, это же для Лешеньки, — пробурчала тетка.

— Он всю банку не съест, — усмехнулся Кирсанов, присаживаясь к столу и запивая сладкую массу Санькиным чаем. — А что? — удивленно воззрился на тетку. — Тут всем хватит. И можно подумать, у тебя, теть Валь, одна банка!

— Полный погреб! — радостно доложила тетка. — Только бы эти журналюги не покрали. Зачем ты их в дом позвал?

Кирсанов сразу не ответил, прислушиваясь к возне в коридоре. Потом хлопнула дверь, за ней калитка, и в кухню ввалились Крепс с Асисяем.

— Додумались, блин, — пробурчал под нос Асисяй. — Человек с семьей поехал к заложнику! Вот ведь идиоты, а? А девка эта вообще безбашенная…

— Нормальная девушка, — фыркнул Крепс. — А нападает от страха…

— А ты психолог, да? — усмехнулся Асисяй.

— Хватит вам, — одернул свою охрану Кирсанов. — Садитесь лучше чай пить. Потом Слава с Ларой и Валентиной пойдет, а ты, Крепс, с нами на кладбище прокатишься.

— Да не нужна нам никакая охрана, — замахали руками женщины.

— Тебе положено, — фыркнула тетка, — вот ты с ними и ходи. А я тут, почитай, выросла и полжизни провела. Сама справлюсь!

Александра лениво следила за перепалкой родственников, краем глаза отмечая, как сын из прозрачной розетки ест варенье, аккуратно зачерпывая ложечкой, и думала, думала.

«Как же хорошо, что у нас с Лешиком появилась семья. И тетка у Сергея классная. Так и хочется положить ей на плечо голову и поделиться секретами, — подумалось внезапно. — Странно, — одернула себя Александра. — Вот к Люсе я таких порывов никогда не испытывала», — мысленно усмехнулась она и тут же уставилась в телефон. Пришло сообщение о публикации Красного Перца.

«Твою мать, Женечка», — выругалась про себя Санька и принципиально решила не открывать инстаграм. Даже статистику в блоге проверять не стала. Просто засунула телефон подальше, решив не снимать местную достопримечательность: белую церковь на снежном холме.

— Красиво тут, Сережа, — восторженно воскликнула Александра, любуясь припорошенными снегом рябинами, иногда попадающимися вдоль дороги.

— Пост напишешь про Никифоровку? — улыбнулся муж, привлекая Александру к себе. Они шли по главной дорожке кладбища, оставив машину на входе около церкви.

— Посмотрим, — отмахнулась она, прекрасно зная, что ничего писать не будет.

— Напиши, — пробурчал муж, держа ее за руку и уверенно шагая по утоптанной дорожке. — Не все же о лимфодренаже писать.

— Ты меня читаешь? — удивилась она, а про себя подумала: «Ну как я могла упустить такой момент!»

— Конечно, — довольно фыркнул Кирсанов. — И я, и пацаны, — он кивнул в сторону плетущихся сзади телохранителей, а потом добавил со значением: — Гоголь тоже на тебя подписан, Санечка!

— Обалдеть, — фыркнула Санька. — А президент? Министр обороны?

— Не знаю, девочка, — Кирсанов на ходу чмокнул жену в губы. — Может, и они подписаны. Если скажут при случае, я тебе передам…

— Сережа-а, — протянула она, цепляясь за его рукав. — Ладно ты и ребята, но разве Николаю Васильевичу интересно про платья читать и про заказы на айхерб?

— Пиши про Никифоровку. Типа ездила и понравилось.

— А как же конспирация? — удивилась Санька. — Могут догадаться, что я твоя жена.

— Из поста никто не узнает, Сань, — поморщился Кирсанов.

— Один знает точно, — пробормотала она, с изумлением отмечая, что муж даже остановился и снова сгреб ее в охапку.

— Кто? Говори, — рыкнул, не сдерживаясь.



— Женя Маляев, Красный Перец. Он сегодня у нас Толяна искал.

— А ты откуда знаешь?

— Я знакома с ним, Сереж! В окно увидела. Когда кто-то на кухню заглянул, я отвернулась. Женька теперь в догадках теряется, я или нет на тетьВалиной кухне сидела. А если я пост о Никифоровке опубликую, то все сразу поймет.

— Умно, — кивнул Кирсанов и, поморщившись добавил: — Головы бы этим журналюгам поотрывал. Но нельзя, блин! А с Маляевым поговорить нужно. Подписку взять…

— Он не скажет, Сереж, — тихо, но твердо заметила Санька. — Красный Перец — мужик правильный. У него принципы. Правда, стихи пишет матерные…

— Зайду почитаю, — криво усмехнулся Кирсанов, — или ты мне на ночь глядя продекламируешь!

— Не надейся, — фыркнула она и тихонечко пихнула мужа локтем. И тотчас почувствовала, как ее предплечье оказалось в стальном зажиме. Кирсанов моментально подхватил на руки и, перекинув через плечо, понес куда-то в сторону от дороги. Александра успела заметить веселые ухмылки охраны, когда муж, сделав следующий шаг, ушел по пояс в сугроб. Санька почувствовала, как падает лицом в снег, слышала где-то знакомые голоса.

— Сначала Санечку, — откуда-то снизу прорычал муж, и сильные руки Крепса и Асисяя подхватили ее и поставили на ровную поверхность. Как черт из табакерки, следом выпрыгнул сам Кирсанов. Подскочил к жене, принялся ощупывать.

— Ты цела? — проревел в ухо. — Ничего не поломала?

— Да вроде бы, — пробормотала она, отряхивая снег.

— Дальше не пойдем, — решил Кирсанов. — Так можно на крест или ограду напороться. Хорошо хоть, легким испугом отделались, — недовольно пробурчал он и, взяв Саньку за руку, повел обратно. — Совсем чуть-чуть не дошли, — печально вздохнул он. — И как я про этот овражек забыл, — хмыкнул недовольно себе под нос.

— Может, как-нибудь обойдем? — нерешительно поинтересовалась Санька.

— Моя мать не обидится, — скривился Кирсанов. — А ты мне живая и здоровая нужна, Санечка, — улыбнулся он и пробубнил себе под нос: — Идиотская идея в такую пору по кладбищу шастать. Поехали в центр! Там наших встретим.

А подойдя к машине, отдал ключи Асисяю.

— Едем в парк, Слава, — обронил мимоходом и, усадив жену на заднее сиденье, сам плюхнулся рядом. Прижал к себе и прошептал на ухо.

— Испугался за тебя, Санечка. Никогда ни за кого не боялся, а тут перетряхнуло всего.

— Сережка, — пробормотала Санька и осторожно пробралась мужу под куртку и огладила по груди. Он достал шаловливую ручку и поцеловал ладошку и тыльную сторону.