Нянька из другого мира (СИ) - Соловьева Елена - Страница 44

— Это неправда, — мрачно заметил магистр, дочитав до конца. — Я этого письма не писал и не отправлял вам.

— Но как же…

Донья Кэйд заметно побледнела, несмотря на плотный слой серил.

— Я немедленно опрошу всех писарей, а также проверю личный сейф, непременно найду шутника. И жестоко покараю.

— Но я… — донья Кэйд прислонила дрожащую руку ко лбу и закатила глаза, изображая дурноту.

Надо отметить, что в обмороки она падала очень профессионально. И магистр, как порядочный гротецианец, не мог выдворить из дома слабую донью, проделавшую немалый путь ради него.

Впрочем, Кэйд быстро пришла в себя. Сразу после того, как ее перенесли в одну из пустующих комнат для гостей и предложили остаться на ужин. Она тут же развила бурную деятельность, обустраиваясь и присматриваясь. Пока магистр разбирался со слугами и помощниками, нежданная и вездесущая гостья успела мысленно поменять гобелены, светильники и мебель по своему вкусу.

Именно такой, деятельной и взвинченной донельзя, ее застала Слава. Не желая встречаться лично, она направилась в кабинет магистра, чтобы доложить о возвращении. Карла и Карина следовали за ней, уже прикидывая в уме варианты избавления от неугодной гостьи.

— А вот и вы! — радостно воскликнул магистр при виде Славы и дочерей. — Как видите, у нас тут… возникли непредвиденные обстоятельства.

Заметив мельтешащую неподалеку Кэйд, магистр нахмурился и обреченно вздохнул. Ему так и не удалось узнать, кто отправил письмо от его имени и зачем это понадобилось.

Донья Кейд, разумеется, обратила внимание на стройную крепкую девушку с необычно светлой кожей и густыми длинными волосами. Тем более, что она без стука вошла в кабинет магистра, которого донья уже безусловно считала своим.

— Кто это? — спросила она, вбегая в кабинет и указывая пальцем на Славу.

— Донья Кэйд, знакомьтесь, это донна Ярослава, наша няня, — как можно вежливее проговорил Дрэго. Ему уже было известно, что лучше немного потерпеть, чем провоцировать истеричную особу. Он уселся в кресло, не желая даже стоять рядом с ней. И обратился уже к няне: — Донна Ярослава, перед вами донья Кэйд… гостья.

Последнее слово он произнес особенно четко. Донья Кэйд охнула от недовольства, но в обморок падать не стала, боясь оставить магистра рядом с этой… няней, на которую он смотрел с неприкрытым обожанием.

— Ах, это та, из немагического мира… — с презрением проговорила донья Кэйд. — А известно ли вам, няня, кто перед вами? Почему вы стоите, когда с вами говорит сам магистр ордена Золотой лилии? На колени!

— Вы это серьезно? — Слава не поверила своим ушам. — Прямо здесь? Сейчас?

Донья Кэйд топнула ножкой, а ее украшенные рожки гневно сверкнули в свете магических светильников.

— Ну, хорошо, как скажете.

Слава говорила спокойно, хотя ее всю колотило от негодования. Да как смеет эта рогатая врываться в замок, устанавливать здесь свои правила?.. И вообще, просила — получайте!

Усмехнувшись, Слава подошла к магистру и села ему на колено, чинно расправив юбки:

— Так хорошо? Теперь вы довольны?

Возмущению доньи Кейд не было предела. Хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, она приложила руку к сердцу. Карина и Карла рассмеялись в голос. Ради того, чтобы увидеть донью Кэйд такой, они могли стерпеть даже близость отца и няни.

Магистр и вовсе был не против подержать Славу на коленях. Он осторожно обнял ее за талию, чем вызвал новую волну возмущения гостьи.

— Выбирая между доньей Кэйд и няней, я бы выбрала последнюю, — шепнула сестре Карина. — Она больше подходит на роль невесты. Тебе так не кажется?

— Не смей! — охнула Карла и подняла глаза к потолку, где висел венок из веток вечнофиолетовой араукарии и цветов драцены. — Высказанные вслух желания имеют свойство сбываться. Особенно слова, сказанные в канун Дня Единения, стоя под праздничным венком. А от этой мегеры Кейд мы живо избавимся. Получилось один раз, получится и второй.

Карла в предвкушении потерла ладошки.

Донья Кэйд все же упала в обморок — похоже, на сей раз настоящий. И Слава была первой, кто бросился ей на помощь.

— Девочки, позовите лекаря! И принесите воды.

Слава попыталась ослабить украшенную драгоценностями ленту на шее доньи Кэйд, но та ее живо оттолкнула:

— Не прикасайся ко мне! Это безобразие! Я буду жаловаться советнику! Напишу донос королю!

— Не стоит, — рассудил магистр, помогая донье Кэйд подняться чуть ли не вопреки ее воле. — Полученное вами письмо было подделкой. Жениться на вас я не собираюсь, но, как истинный гротецианец, приглашаю отужинать вместе с нами и заночевать в замке. А утром вам придется уехать. Причиненное беспокойство я могу компенсировать, скажем, новой партией карликовых драконов, которых вы так любите.

Магистр искренне не хотел ссориться. Но донья Кэйд разошлась не на шутку.

— Засуньте себе своих драконов знаете куда! — выплюнула она ему в лицо.

Карина с Карлой переглянулись: кажется, у них появилась отличная идея. Почему бы не опробовать на злобной донье ее же методы?

— Даже не думайте, — предупредила Слава и покачала головой.

— А пусть прочувствует на себе то, что пожелала отцу, — не согласилась Карина, мысленно подбирая компоненты для магического кристалла.

— Мало ли кто чего скажет по глупости, — возразила няня и, обняв девочек за плечи, повела к выходу. — Идемте лучше разбирать покупки.

На ужин донья Кэйд не осталась, покинув замок с невероятной скоростью и прихватив вместе со своими вещами несколько золотых статуэток драконов, пару понравившихся ковров и картин.

— Будем считать это платой за беспокойство, — отозвался магистр на жалобы Софии. — Пусть забирает, это малая цена за избавление.

Вечером, перед праздничным ужином, Слава пришла к магистру извиниться за свое поведение.

— Простите, — выдохнула она, — не знаю, что на меня нашло. Обычно я не веду себя так дерзко. И не сажусь на колени к своему начальнику…

Слава выглядела донельзя смущенной, но румянец удивительно шел ей.

— Вам не за что извиняться, — проговорил магистр, подходя и беря ее за руку. — Если бы не ваш поступок, мы бы наблюдали донью Кэйд еще долго.

— Но это неправильно.

— Почему же? Вы сделали именно то, что она требовала. Мне же, напротив, это очень понравилось. Если хотите, можем добавить в контракт пункт о разрешении садиться мне на колени в любое время.

Слава улыбнулась краешком губ.

Магистр провел ее к креслу и усадил, заняв место напротив.

— Хорошо, что вы пришли. Есть еще один вопрос, который нужно решить до наступления Дня Единения. Дело в том, что в Гротеции принято дарить друг другу подарки. Для девочек я их заранее подготовил, но что преподнести вам, так и не знаю. Что вы любите, донна Ярослава? Что вам нравится больше всего?

Слава могла бы сказать, что больше всего ей нравится он, Дрэго. Более того, она в него почти влюблена и…

— Вы и так дали мне многое, — сказала она вслух. — Исцелили и показали новый удивительный мир.

— Но это не подарок, — возразил магистр, сожалея, что предлагать руку и сердце в праздничные дни считается в Гротеции дурной приметой. — Кажется, придумал. Мы прямо сейчас отправимся в сокровищницу, и вы выберете, что захотите. Можете взять все.

Славу удивила и покорила такая щедрость. Но украшения она не носила, да и не нравились они ей. И все же было нечто, помимо магистра, от чего ее сердце билось чаще.

— Раз уж вы позволили мне выбирать, то, может быть, пройдем в оружейный зал? Это то место, где я готова взять все.

Магистра немало удивило такое предложение, но отказывать он и не думал. Слава выбрала небольшой клинок, который удобно прятать в просторных карманах платья, будто специально предназначенного для этого. Она выглядела такой довольной, что и Дрэго невольно улыбнулся — до такого подарка он бы точно не додумался.

Торжественный ужин прошел в миролюбивой, дружеской обстановке. Даже обычно угрюмая Карла щебетала за столом, как птичка, и ни разу не пыталась проказничать. Даже когда магистр, поздравляя, поцеловал Славу в щеку.