Змееловов больше нет - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 62

Еще раз встряхнул. Голова женщины безвольно мотнулась, а взгляд — мне было это прекрасно видно — стал совершенно стеклянным, кукольным. Даже мне, стороннему наблюдателю, стало не по себе от этой картины, уж слишком неестественной стала вся наружность и особенно взгляд змеи. А Зарк вовсе отдернул руку, словно сгоряча схватился за что-то опасное или мерзкое, и невнятно ругнулся себе под нос.

— Не очень-то у тебя получается, — ответила Сверта ровным, невыразительным голосом, таким же искусственным, как взгляд. — По-моему, в виновность Вилора не верит никто, кроме тебя.

Змей опять выругался, рефлекторно отступил на полшага, но справился с эмоциями и ответил почти спокойно:

— Верят или нет, но капитан и Аспис должны опираться на улики, а не на собственное мнение о человеке. Будут улики — никуда они не денутся.

— А директриса наша на что должна опираться? — с брезгливыми нотками спросила Сверта.

— На хорошего мозгоправа, — хмыкнул Зарк. — Если тебе не помог, это не значит, что все остальные так же безнадежны.

— Не смей сравнивать! — взвилась женщина. Но зато сразу перестала напоминать куклу, и перемену эту я восприняла с облегчением. — Ты ничего не знаешь о моей жизни!

— Как и ты — о ее, — не впечатлился брюнет.

— Защищаешь?! Тоже виться вокруг начнешь, как Аспис?!

— Все-таки ты дура. — Змей со вздохом качнул головой и шагнул к сундуку. — И это никак не связано с болезнью. Иди к себе в комнату, и, богиней прошу, не нужно больше вмешиваться, я сам со всем разберусь!

— Переложишь вину на меня? — сквозь зубы процедила змея.

— Переложишь? — переспросил Зарк, оглянувшись через плечо. — Это ты нырнула мальчишку ножом, я только пытался минимизировать последствия! Сверта, иди, пока нас тут кто-нибудь не застал из-за твоих воплей.

Это он хорошо придумал, но мне-то что делать? Попытаться взять обоих или оставить ее на ожидающего за дверью Асписа? Или вообще отпустить, а потом аккуратно, без лишнего шума взять в ее собственной комнате? Будет ли при таких условиях считаться, что мы задержали ее на месте преступления?

Я все же разрушила защитный контур и сразу же замкнула чары ловушки.

Увы, на двух заговорщиков она рассчитана не была, и если мужчина замер у сундука, парализованный змеиными чарами, то Сверта метнулась в сторону. Накрыть ее каким-то еще заклинанием я попросту не успела. Чертыхнувшись, спрыгнула на пол. А змея, сориентировавшись и сообразив, что бежать смысла нет — из школы-то все равно не выбраться! — в ярости кинулась на меня, сменив ипостась.

Красивая, темно-зеленая, с золотистым узором на спине и венчиком изумрудных с золотом перьев на затылке.

Отмечала я это все краем сознания, мельком, не отвлекаясь от драки. Отмечала — и жалела портить такую красоту. Привычно жалела: змеи в их чешуйчатом обличье всегда казались мне особенно красивыми.

Лучше всего в этой жизни я знала, как противостоять змеям в любом их виде и состоянии, и умела с ними сражаться. Меня вырастили для этого, потом долго натаскивали и оттачивали навыки в прямых столкновениях. Я могла убить медленно или быстро, покалечить, но плохо умела брать живьем. Не тот дар, не к такому меня готовили. А Сверта явно не собиралась сдаваться и атаковала грубо, нелепо, самоубийственно…

Я раз за разом отбрасывала ее, стараясь быть аккуратной и перебирая в памяти все чары, которыми владела. Пыталась накрыть разъяренную змею воздушным щитом, но без толку: он не рассчитан на такие упражнения, это защитные чары. А от безобидных пут и подножек юркая змея уворачивалась с легкостью.

Не знаю, сколько бы это продолжалось и чем закончилось, но, привлеченный грохотом, на пороге появился Аспис. Змея сначала отпрянула от него, а потом бросилась на таран.

Я что-то предпринять уже не успевала, зато не подвела змеиная реакция блондина. Правда, весьма неожиданная реакция: Аспис просто ударил ее рукой по морде, наотмашь. Змея отлетела к стене, где я все же сумела накрыть ее воздушным щитом.

Ругаясь сквозь зубы и баюкая левой правую руку, целитель поспешил к сменившей обличье женщине, которая лежала неподвижно и не подавала признаков жизни.

— Начинаю тебя бояться, — проговорила я, приближаясь. — Что с рукой? И что с ней?

— Сейчас узнаю, — проворчал Аспис. — Щит убери, никуда уже не денется.

Я послушалась, и змей обездвижил Сверту уже своими методами. Положил ей на лоб левую ладонь, опять ругнулся. Женщина была бледной, из носа сбегала тонкая струйка крови, и при взгляде на эту картину в груди собирался противный холодный комок. Не знаю, на какие чудеса способен Аспис, но без его вмешательства я бы не сомневалась в том, что Сверта — не жилец.

Лезть белому змею под руку со своими вопросами я, конечно, не стала. Чуть отступила, чтобы не нависать и заодно держать в поле зрения Зарка, который, по счастью, оставался под действием чар. В этот момент в кабинет осторожно заглянул Барес.

— Ну ничего себе! — тихо присвистнул он, оглядывая покореженные шкафы и разбросанные книги.

Только после этого я обратила внимание на разгромленный кабинет и мысленно выругалась. В пылу охоты все это проходило мимо сознания, а теперь…

Зато будет повод разобрать и расставить книги. Те, которые уцелели.

— Я могу чем-нибудь помочь? — продолжил тем временем Барес.

— Не знаю, — вздохнула я, бросив оценивающий взгляд на сидящего на коленях возле распростертого тела Асписа. — Кажется, единственное, чем можно тут помочь, это не мешать. Ты же не целитель?

— Увы. — Молодой змей развел руками. Стоять в проходе ему, кажется, надоело, и Бес шагнул в кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь. Подошел, кивнул на Сверту. — Что с ней?

— Сильный удар по голове, среди прочего, — ответила ему. — У твоего отца тяжелая рука. Хорошо, что он драться не любит.

К мысли о том, что змеи, особенно мужчины, физически сильнее людей, просто привыкнуть. Это необходимые для успешной войны с ними сведения, их всем юным змееловам вдалбливали на ранних этапах обучения очень надежно, с примерами. Молодые были особенно опасны только в змеином обличье, после третьей линьки изменения начинались и в человеческой ипостаси.

Все это жило в памяти, факты не вызывали удивления или других сильных эмоций. Но одно дело — знать, а совсем другое — видеть подтверждение.

Через пару минут я начала всерьез беспокоиться: светлая кожа змея приобрела зеленоватый оттенок, и выглядел он уже ненамного лучше пациентки. Потом, буквально мгновенно, заострились скулы и вокруг глаз сгустились тени. Носом пошла кровь, а потом я не выдержала и вмешалась.

— Хватит! — Опустившись рядом на колени, я оторвала его руку ото лба пациентки. — Аспис, ты сейчас себя угробишь!

— Я знаю, что делаю! — огрызнулся тот, сверкнув на меня глазами.

— Уверен? — уточнила, доставая из жилетного кармана платок, чтобы зажать мужчине нос.

Змей инстинктивно дернул головой, уворачиваясь, но разглядел алеющие пятна и, еще больше нахмурившись, забрал у меня платок. Левой рукой.

— Что с правой? — кивнула я.

— Связки и пара мелких трещин, — сознался он и шмыгнул носом. Смерил тяжелым, непонятным взглядом лежащую неподвижно Сверту.

— А с ней? — кивнула я на змею.

— Все, — ответил коротко. — Внутренние ушибы и кровотечения, несколько серьезных травм головы. Я пытался, но… Создатель меня дернул все-таки зайти!

— Без тебя агония просто продлилась бы дольше, — поморщилась я. — Она явно не собиралась даваться в руки живой, а я… не умею безопасно обездвиживать.

— Боюсь, даже если бы умела, ее бы это не спасло, нашла бы другой способ, — вздохнул Аспис. Начал подниматься, но пошатнулся и едва не упал рядом с распростертой на полу змеей. За один локоть его успела подхватить я, с другой стороны поддержал Бес. Также вдвоем мы поставили переоценившего свои силы целителя на ноги.

Отказываться от помощи белый змей не стал. Несколько секунд постоял с закрытыми глазами, кажется, пережидая дурноту, потом медленно кивнул и огляделся.